— Положено, — и с хитрой улыбкой, — нет, если так сильно не хочешь, то можешь ехать без личины. Ты решила признаться?
Я сжала губы и фыркнула.
— Вот еще!
Белый, точно выточенный из сахара, небольшой дворец стоял на высоком крутом берегу. Кругом был разбит парк, и вилла утопала в кудрявой зелени. Я быстро переоделась в своей комнате. В открытые окна лился аромат магнолий и вездесущих роз, что цвели в кипарисовых аллеях. Шумело море, ему вторил шелест листьев в саду. Все было бы чудесно. Но как всегда — к меду судьба непременно примешает ложку дегтя. Дана я пока не видела, и речь не о нем. Вот зачем, спрашивается, базилевс поехал с нами на весь день? Знаю, знаю — он же пригласил семью на остров. И прекрасно, провел бы пару часов с родственниками и свалил. Государственные дела, поди, ждут, не дождутся. Нафиг он здесь нужен. Из-за его дремучести пришлось напялить купальник середины прошлого века — батистовое платье ниже колен и шаровары до щиколоток. Заглянула дэйни.
— Пожалуйста, не раздражай Ветрания, — она строго взглянула на меня.
— Я ведь согласилась надеть этот ужас! И личина вновь на лице. По твоему требованию, мол, будут чужие — спатарии и слуги императора. Что еще надо?
— Не кричи, вообще не говори громко, и не бегай, как ребенок, веди себя прилично, ты можешь все испортить!
— Что все?
— Нашу совместную поездку. Император сейчас в хорошем настроении, а если, не дай бог, рассердится, то может приказать всем ехать обратно в город. Или сам покинет остров.
— Подумаешь, пусть бы уезжал, нужен он здесь!
— Нет-нет, он должен провести время с женой и сыном, они давно не отдыхали вместе, — торопливо пробормотала эльфийка.
— Ты хочешь их помирить? — я презрительно скривилась, — вот уж не ожидала! Его все равно не исправишь, много ли будет толку в их примирении? Старый козел!
— Тихо!
Ульвиэль торопливо активировала артефакт. Известный мне «щебет птиц».
— Да ты разве не видишь, как он на тебя смотрит? Облизывается, точно на пирожное! А ведь должен относиться как к матери! Мерзость какая!
— Что делать, — дэйни равнодушно пожала плечами, возмутив меня еще больше, — у всех свои недостатки. Многие мужчины в старости становятся похотливыми. Он ведь руки не распускает, а я все равно скоро вернусь домой, зачем же поднимать скандал, ругаться. Эдак я могу довести дело до открытой ссоры, и меня перестанут в гости к дочке приглашать.
— Лучше бы ты ее с собой забрала, — не выдержала я, — Ланбэра несчастна, неужели сама не видишь?
Уля остро взглянула на меня и сухо проговорила.
— Это не мне и не тебе решать, сейчас она хочет наладить отношения с супругом. Во всяком случае, попытается.
Внезапным движением она отключила артефакт и жизнерадостно воскликнула.
— Пойми, деспоина хочет, чтобы супруг вновь обратил на нее свое благосклонное внимание. Я объяснила дочери — нужно проявить большее послушание и поддерживать мужа во всем, а не спорить с ним. Непокорный нрав — вот причина всех бед в семье. У моего зятя и без того много важных государственных дел. Если Ланбэра послушает моих советов, то они вновь будут счастливы. Не забывай, это большая честь — быть супругой базилевса священной Империи Золотых Врат.
Впав, в ступор, я открыла рот, а потом возмущенно вякнула что-то, но Ульвиэль подняла руку, предупреждая следующие мои слова.
— Все, разговор закончен и прошу больше эту тему не поднимать.
Я сжала зубы и резко отвернулась, что есть силы пнув пуфик, некстати попавший мне под ноги.
— Пойдем на берег, — миролюбиво предложила эльфийка, словно не заметив моей выходки.
К морю можно было спуститься по широким каменным ступеням, выбитым в известняке. В небольшой бухте, окаймленной крутыми берегами, играли дельфины.
— Какие чудесные! — воскликнула я, засмотревшись.
Нужно выкинуть из головы странный и неприятный разговор, лучше пойду в море, может, эти прекрасные животные подплывут ко мне. И даже позволят погладить их блестящие синие спины!
У восточного мыса имелся причал с пришвартованной к нему белой яхтой. Заметив ее, Г ралент издал радостное восклицание. Разумеется, бедняге, жившему практически взаперти в душной роскоши Палатия, эта поездка обещала немало счастливых минут, впрочем, как и нам всем.
Давно рассеялся утренний туман, свежо и радостно пахло морским воздухом, на розовый мраморный песок пляжа набегали небольшие волны. Дул легкий бриз, но небо оставалось чистым, и вообще погода сегодня была прекрасная. Море так сверкало, что я то и дело жмурила глаза. Слуги споро накрывали столы для завтрака и привлеченные запахом еды, чайки носились над пляжем с жадными криками.
Мое внимание привлек разноцветный мяч, лежавший на берегу.
— О, сыграем, — я оживилась, кивнула Верене.
Уля схватила меня за руку.
— Нет, это для принца. Не смей трогать!
Тон ее был неожиданно жестким, а пальцы так сдавили мое запястье, что стало больно. Я высвободилась и с обидой буркнула.
— Да не возьму я этот ваш дурацкий мяч. Братец сам еще позовет, вот увидишь! Он не жадина!
Уля нахмурилась и быстро сменила тон на ласковый.
— Не сердись, но мне бы хотелось, чтобы они вместе с отцом занялись чем-нибудь. Им нужно общение! А ты побудь рядом со мной, вдруг твоя активность не понравится базилевсу. Или он не захочет играть с сыном. Я ведь просила — веди себя как можно тише.
Окончательно рассердившись, я отошла в сторону и села под зонтом. Да плевать на все ее причуды. Лучше обдумаю, как вести себя с Виком и особенно, с Даном, когда он попадется мне на глаза. Нет, ну это же надо! Разругаться с князем так, что отец лишил его наследства, и самому уехать из страны! Мало того, прельстившись огромными деньгами, наняться на службу к императору!
Я все пыталась осознать новости. Заявить отцу, мол, расторгает помолвку, и ничто не заставит его отказаться от этого решения. Уйти из дома? Ладно, положим, не сам ушел, его выгнали взашей. Но ведь он все для того сделал.
Ха-ха, бывший наследник, бывший жених, бывший княжич Риексари. Теперь его имя — Дан Скир. Такие имена часты у северян — в Рендале или Винкау.
Мои мысли прервал женский голос.
— Миледи, всех приглашают к столу.
Есть в жару не особенно хотелось, но кушанья были приготовлены отменно, напитки и фрукты — в меру охлажденные, как я любила. Поев, все разбрелись по пляжу, я устроилась на лежаке под зонтом, лениво наблюдая за тем, как Гралент пинает мяч… Погодите, а кому он пасует? Ветраний полулежал неподалеку в тени полога, и слуга обмахивал его большим опахалом. Высокий мужчина в светлой короткой тунике на удивление ловко перемещался по мягкому песку. Боги, что здесь делает мерзкий кошак. Пусть бы сидел на вилле и охранял. Что? Не знаю. Нет, главное — опять полуголый!
Ах ты…! Наглый донельзя! Отстегнул пряжки на плечах и превратил вполне приличную одежду в какую-то бесстыдную юбку. Торс и мощные руки, бугрившиеся мышцами, были полностью обнажены. Почему Ветраний такое допустил? Данвер на миг обернулся, скользнув по мне равнодушным взглядом. Я застонала. Да чтоб ему провалиться! Служанки и фрейлины глаз с него не сводят. А вот и его дружки. Вся свора опять вместе. До тигров-поганцев мне дела нет! Пусть хоть полностью с себя все скинут! Но как этот нахал смеет! От злости до крови закусила губу и лишь после осознала: да ведь мне-то он теперь никто, и какие могут быть претензии к его виду? Правильно, никаких, так что сиди спокойно и дыши морским воздухом.
Неслышно подошла Ульвиэль.
— Ты уже знаешь про Данвера? Отец изгнал его. С недавних пор княжич служит командиром личной охраны базилевса. Ветраний предлагал ему должность эпарха всего Хрисантия, но с условием вассальной клятвы. Твой жених отказался и принес лишь стандартную присягу верности спатариев на время договора.
— Бывший, — процедила я сквозь зубы, — он ведь разорвал помолвку. И да, мне все известно, Виктар уже рассказал, так что можешь не повторять.
