Служанка Драконова. Книга 1 (СИ) - Алая Лира

– Так что насчет твоей неприличности? – с нетерпением спросила я.

– Много чего. Но для начала… что ты знаешь об обязательствах драконов?

Глава 42

Обязательства драконов… Я скривилась. Гадость это, как правило (за редким исключением, которое, собственно, и подтверждает это определение)! Если уточнять, то еще большая гадость, чем моя готовка (а ее переплюнуть – стараний мало, тут врожденный талант нужен, чтоб с легкого хвоста драконьего боженьки, не меньше), так что сами понимаете, какой уровень отвратности у этих обязательств.

Нет, в целом, они звучат довольно неплохо: заниматься всякими планами по улучшению мира (общепризнанному улучшению, а не то, о чем сейчас подумали юные мечтатели по захвату вселенной и порабощению всех живых существ!), соблюдать традиции и проявлять должное почтение к роду своему.

Причем вносить полезные изменения в жизнь низших рас драконы начинают с подросткового возраста, а учат этому прямо с детства. Между прочим, именно из-за этой учебы Сильвия и оказалась когда-то в моей деревне: изучала, как живут простые люди, пыталась понять трудности, с которыми сталкиваются низшие расы. Не из учебников, а вживую. Моя встреча с госпожой, кстати, как раз и есть то самое редкое исключение из гадости.

А не исключение – все остальное, потому что прямо с подросткового возраста загруженность драконов делами гигантская! Они много работают над этими делами. А если они еще и гиперответственные, то много-много-много работают. Как госпожа.

Поэтому обязательства – однозначно гадость. Ведь Сильвия вместо того, чтобы, как подростки других высших, знакомиться, развлекаться, путешествовать – работала! Конечно, она тоже иногда путешествовала… по делам. И знакомилась по делам. И даже на большинство развлекательных балов ходила по делам! Хорошо, что хоть я была рядом и учила ее время от времени правильно отдыхать. Правда, большинство аристократов сочли бы этот отдых неправильным, но родители госпожи одобряли, а драконье одобрение, знаете, это вам не похлебка, это круче самых сочных шашлычков!

Но вернемся к этим обязательствам – гадостная гадость! И дальше – только хуже. Потому что как только моей прекрасной госпоже будет сотня лет, то подключится соблюдение традиций, а в двести – еще и проявлять должное почтение к роду своему придется. В общем, в сотню лет госпожа будет обязана наносить визиты вежливости в дома высших рас и драконов, а в двести – посещать храм драконов и приносить там всякие подношения, которые сгорят. Абсолютно бессмысленное действие, утратившее смысл, которого и раньше-то было не слишком много.

В общем, все свои мысли я вывалила на Орсена, который сначала посматривал на меня удивленно, а потом довольно.

– Нормальные люди оценивают эти вещи чуть иначе, – заметил Орсен. – Хотя твоя позиция мне импонируют, так и знал, что белочки умнее людей.

– Ты меня даже к человеку не приравниваешь, – фыркнула я. – О какой нормальности речь? Но для рациональных и разумных драконов второй и третий пункт обязательств – глупость. Так ты отвечать собираешься?

– Конечно. Я никогда не буду считаться приличным обществом, потому что не выполняю второй и третий пункт обязательств дракона, – сжалился над моим любопытством драконище.

– Вообще?

– Вообще, – хмыкнул Орсен. – Как и ты, нахожу их бессмысленными, вот и не выполняю.

Стойте-ка, постойте-ка.

– А должен? – спросила я, понимая, что сейчас я узнала об Орсене кое-что, чего знать, в принципе, не хотела.

– Согласно обязательствам – да. По моему личному мнению – нет.

– Орсен, а скажи-ка мне, тебе… – я замолчала, задумываясь, не слишком ли грубым будет вопрос.

С другой стороны, я же не женщине его задаю!

– Тебе действительно двести лет? – спросила я, чувствуя почти священный ужас.

Ну, понимаете, двести лет – это не просто взрослый дракон, это умудренный жизнью как драконий боженька взрослый дракон! Да после двухсот лет Орсен в академию мог поступать исключительно как преподаватель. И при этом определенно был бы не самым молодым в преподавательском составе!

Что ж творится-то, драконий боженька! Я прям запаниковала. Я ж его в женихи госпоже пророчила. Стойте, стойте-ка! Я ж досье на него смотрела, а на мой стол попадали лишь те анкеты, в которых драконам было не больше ста. Ну, понимаете, не то что я относилась к взрослым драконам с предубеждением, но когда разница у дракона и драконицы больше века, то неизбежно возникает конфликт поколений. Вот госпожа начнет рассказывать о недостатках новых магических порталов, изобретенных год назад, а старый дракон, которому перевалило за сотню, будет ворчать, что молодежь совсем обнаглела, распустилась, в его-то юности вообще никаких порталов не было – все летали исключительно своими крыльями. Бр-р-р!

Орсен молчал, внимательно за мной наблюдая. А, не за мной, за официантом, который проходил мимо с большим подносом. Полностью проигнорировав мой вопрос, Орсен шагнул к официанту и требовательно заявил:

– Отдай.

– Простите? – растерянно спросил бедолага.

– Поднос отдай.

– З-зачем? – кажется, официант окончательно растерялся.

– Леди надо расслабиться, выйти из шока, – цыкнул на официанта Орсен.

Ого, леди? Какая леди? Я аж завертела головой в поисках леди, которую Орсен из шока едой выводить будет.

– Но у меня поднос не с алкоголем, а с мясом, это даже не закуски, а полноценное второе блюдо…

– Именно поэтому я тебя и остановил. Моя леди стресс снимает мясом, а не алкоголем.

– Но этот заказ для оборотня-тигра, я не могу…

– Еще одно слово – и я уже буду избавляться от стресса с помощью мяса, – рыкнул Орсен. – Твоего!

Ого-гошечки! А Орсен может быть тем еще грозным драконищем, когда отнимает жратву. Тут, правда, годится слово отжимает, но это мелочи. Главное, что сработало: официант всунул в руки Орсена поднос, а сам ретировался с такой скоростью, словно был чистокровным сильфом, а не обычным человеком.

– Орсен, а…

– Держи, – мне на колени поставили поднос с ароматным мясом. – Жуй, а то твое выражение лица меня откровенно пугает.

– Предполагаешь, что жующая я буду сама леди безобидность? – спросила я, но послушно взяла кусочек. М-м-м, вот это готовка, понимаю!

– По крайней мере, теперь ты не кажешься человеком, у которого мир перед глазами перевернулся.

– Ну, мир не перевернулся, но вот ты… Кто ж знал, что ты старикан? – честно сказала я. Подумать только! Двести лет!

– Я не старикан, – начал Орсен.

– Хорошо, будем называть двести лет сороковой молодостью, – послушно согласилась я, уплетая мясо – ну разве Орсен не гений, а?! Боюсь, если он мне так постоянно еду подсовывать будет, то я на что угодно соглашусь!

– Мне не двести лет. Я еще даже первой сотни не достиг.

– Тогда при чем тут расширенные обязанности? – я окончательно запуталась, едва не выпустив изо рта кусок мяса от удивления. Аж подбородок заляпала. Слава драконьему боженьки, что это видит только Орсен, а не моя госпожа!

– При том, – передразнил меня Орсен, который достал (откуда?!) платок и вытер мне рот, после чего драконовым пламенем сжег кусок материи. – Дракон обязан все это выполнять в двух случаях: после достижения нужного возраста или же в том случае, если остается единственным в своем роду. А так как в один день у меня не оказалось ни одного родственника, то по драконьим меркам я стал считаться полностью взрослым и получил кипу бесполезных обязанностей.

Глава 43

Орсен… сирота? Нет, отсутствие свекрови у потенциального будущего мужа госпожи – это несомненное преимущество, но Орсену ведь, наверное, немного плохо одному? Или не немного? С каким бы спокойствием он об этом ни рассказывал, но драконы отнюдь не одиночки.

Они прекрасно могут развлекать сами себя, запираться в тайных библиотеках на годы, исследовать скрытые подземелья десятки лет, сотни лет путешествовать по всему миру без какой-либо компании, но лишь потому, что существует незримая связь с семьей и родом. Я не до конца понимала, что это такое, но Сильвия объясняла, как возможность узнать о настроении и самочувствии другого родственника, представив в голове эту связь. А еще говорила о том, что эта связь значит поразительно много для драконов. Да и вообще… как это быть совсем одному, без семьи? Даже мне временами тяжело было, когда я думала о своей семье в деревне, а ведь они были живы, здоровы, слали мне письма, да и госпожа со всеми в родовом поместье были мне как семья…