Вообще-то, я надеялась спокойно, без ускорителя, добраться до Школы, а еще в макдак по пути заехать за кофе, но отказывать пожилой женщине в помощи… Я хоть и некромант, но все же не на всю голову отмороженная.
— Нет, конечно.
— Спасибо. Нинель Марковна, у нас еще минут сорок пять в запасе есть — я помотрю, что можно будет сделать. Но если не успею, то извините — нам опаздывать ни в коем случае нельзя.
— Конечно-конечно — засуетилась Нинель Марковна и, схватив нас за руки, втащила в квартиру — ты мальчик умненький, справишься. А мы с девушкой твоей на кухне пообщаемся…
— Я вовсе не его…
— Коленька, где компьютер ты знаешь.
— Знаю, конечно, не впервой…
Меня провели на кухню и усадили на табурет в центре.
— Деточка, у если у нас сорок пять минут в запасе, то я тебя как раз подстричь успею.
— Э-э-э-э?
— У тебя прелестное личико, но эта прическа тебе не идет и портит весь вид. Конечно, внешность в отношениях — это не главное, и любят за содержание, а не за обертку, но все же это не повод…
— В каких таких отношениях?
— В ваших.
— Нинель Марковна, мы с ним просто коллеги.
Колина соседка снисходительно улыбнулась и шутливо погрозила мне наманикюренным пальчиком — словно хотела сказать «ай-ай-ай, нехорошо тётю обанывать».
— Деточка, просто коллегу он бы мне не представил, к тому же по имени, и разрешения задержаться бы не спрашивал. Я много всяких девиц рядом с ним перевидала, но ни с одной он ко мне не заходил и не знакомил. Кроме того, когда я назвала тебя его девушкой, он даже не пикнул. Чайку?
— Мне бы просто водички.
А еще лучше — водочки. Опять нас с Колей «женят» — что за дурдом?
Нинель Марковна нацедила стакан воды из стоящего в углу кулера и протянула его мне, а затем вышла на минутку и вернулась с черной «пелериной» и чемоданчиком. Она что, не шутила? Насчет подстрижки? Я беспокойно заерзала на табурете. Вообще-то, я думала, что это шутка, а даже если и нет… Я все время ходила к одной и той же парикмахерше — тёте Рае — и хоть не была полностью довольна своей прической, парикмахера не меняла (помню, пошла как-то в один распиаренный салон, так меня там обкорнали, как подзаборного бобика), а тут неизвестно кто. Конечно, волосы — не зубы, отрастут, но доверяться человеку, которго я видела впервые в жизни…А может, это у нее уже маразм? Типа, поиграем, детки, в парикмахера? Нинель Марковна заметила мои телодвижения.
— Деточка, ты не бойся, я не чокнутая и не маразматичка, а на самом деле парикмахер и раньше ко мне только по записи попасть было можно.
После этих слов я заерзала еще больше и покосилась на «халу» Колиной соседки. Раньше — это когда? Не хватало еще, чтобы мне кондовый «горшок» на голове изобразили, как на той фотке, где мне 5 лет — жуть еще та. Или «вокухилу» — «привет» из восьмидесятых.
— Э-э-э, спасибо, но вам не стоит себя утруждать…
— Ну что ты, мне это даже в радость. И деточка, если ты думаешь, что я только «халу» крутить умею, то ты заблуждаешься — я ведь не тётя Фрося из Дома быта, которая только 2–3 стандартные стрижки знает, а, как сейчас принято выражаться, стилист, так что сделаю все в лучшем виде. И если тебя это успокоит — это я Коленьку стригу.
Прическа у «Коленьки» действительно была высший класс. Помню, как мы русалку брали и ему в пруд прыгать пришлось, так он даже после Жориной магической сушки выглядел, как будто только из салона. Ладно, судя по всему, «необолваненной» меня отсюда не выпустят, кроме того, манипуляции с волосами всегда действовали на меня успокаивающе, и уж если сюр, так полный…Я дала надеть на себя пелеринку и под щелканье ножниц мозг отключился сам по себе, но через несколько минут меня «выдернули» из этого состояния.
— Вы с Коленькой давно знакомы?
— Мы учились вместе, только он на три курса старше был. А сейчас по работе общаемся, год уже.
— А ты по какому спорту специалист?
Так, Коля же у нас персональный тренер и я, получается, тоже. Хм, что там у нас сейчас такое популярное и востребованное? Ах, да, было у меня на третьем курсе одно увлечение…
— Йога.
— Да? Я так и подумала. От тебя прямо такой позитив и умиротворение исходит (ха, скорее уж упокоение. Или покорность судьбе). А еще ты химией всякой себя не травишь — волосы у тебя натуральные, личико свежее, сигаретами от тебя не несёт. Коленьке как раз такая нужна, а не крашеная стервоза с цигаркой. Встречаетесь давно?
— Да не встречаемся мы!
— Ой, ну не хочешь говорить — не говори.
Щелк-щелк. Щелк-щелк.
— Повезло тебе с парнем.
— Да не парень он мне!
— Ну-ну…
Щелк-щелк. Щелк-щелк.
— Я Коленьку еще вот таким помню — расстояние между большим и указательным пальцами сообщало, что Нинель Марковна помнила моего напарника еще эмбрионом. — Они тогда все вместе тут жили — Клавочка и Николенька — это его дедушка с бабушкой, по отцовской линии, Сережа и Галочка — родители его, потом еще Ксюшенька родилась…
— Нинель Марковна, вы зачем мне все это рассказываете?
— Как зачем? Вы, современная молодежь, совсем биографией тех, с кем встречаетесь, не интересуетесь, а потом на всякие неприятные сюрпризы натыкаетесь — или в долгах по уши, или грубиян и пьяница, или же родственники все — наркоманы, бандюки да «сидельцы»…
Я отхлебнула водички, искренне моля Высшие Силы превратить сию жидкость в водочку.
— …но тут все в порядке. Родители у него обеспеченные, да и сами по себе неплохие люди. И Коленька такой хороший мальчик — воспитанный, вежливый, компьютер мне вот чинит, продукты, водичку для кулера покупает. Сынок мой, конечно, из Америки деньги шлет, но деньги деньгами, а вот водичку для кулера…
Я медленно выдохнула и принялась повторять про себя мантры, чтобы хоть как-то отвлечься и лишь время от времени говорила «ага» и «угу», имитируя свое участие в разговоре. Вот не люблю я, когда мне подноготную чужую рассказывают — если б Коля захотел, то сам бы рассказал о своей семье, а так у меня создалось такое ощущение, словно я без спроса роюсь в чужом белье. Нижнем.
…ребенком он, конечно, непоседливым был, даже руку ломал, с дерева свалившись, но лучше так, чем сейчас дети перед телевизором сидят, зомбируются…
…Сережа — отец его — в девяностые раскрутился, честно, без криминала всякого, квартиру купил и они переехали…
…пьянок-гулянок не устраивает. Девок, конечно, водил, куда ж без этого, но так даже лучше — перебесился, нагулялся. Вот уже больше месяца, как…
…а несколько дней назад…
— Нинель Марковна, я закончил, теперь все работает. Пойдемте, я вам покажу, в чем проблема была.
— Ой, как хорошо. А мы с Леночкой тоже закончили.
Она обмахнула меня пушистой кистью от обрезков волос, сняла с меня пелеринку, вручила в руки зеркало и, подхватив Колю под руку, пошла с ним к компьютеру, а я же принялась рассматривать свою новую прическу. А что, очень даже хорошо получилось. Длина осталась почти та же, только форма немного изменилась, но в лучшую сторону — теперь ничего не торчало, волосы обрели объем и челка, подстриженная короткими «перышками», делала лицо «открытым» и интересным.
— Спасибо, Коленька. Удачно вам съездить. Леночка, ты, как вернетесь, загляни ко мне — я тебя «освежу».
— Спасибо, обязательно.
— До свидания, Нинель Марковна.
Продолжение главы № 9.
— А тебе идет. — сказал он, когда мы, наконец, сели в машину и тронулись, активировав ускоритель — Марковна тебя не сильно заболтала?
— Есть немного.
— Она неплохая, только скучно ей — муж умер, сын в Штатах, приезжает раз в полгода. Он и ее хотел забрать, но она отказалась — сказала, что старая уже для таких перемен. Других родственников здесь у нее нету, только клиенты иногда ходят, а с местными бабульками она общаться не хочет, у них только и разговоров, что о болячках да засолке огурцов…
— Коля, ты лучше на дорогу смотри.
— Понял, молчу.
— Спасибо.
Быстрые сборы и долгие проводы довольно сильно утомили меня.
