Академия Трёх Сил (СИ) - Мичи Анна "Anna Michi"

Совсем растерявшись, я робко обняла Хена за талию — даже не обняла, а схватила его за полы рубашки, то ли пытаясь притянуть ближе, то ли для того, чтобы устоять на ногах. Смявшие ткань пальцы коснулись гладкой горячей кожи, и Хен судорожно вздохнул, и стал целовать меня так яростно и исступлённо, что ноги у меня окончательно подкосились. Он будто вымещал на мне что-то — или, скорее, выплёскивал что-то, что его давно мучило. Он как будто сам не мог остановиться, пока не выпустит весь этот бесконечный пыл, не избавится от сжигающего его жара. Его пальцы пробрались в мои волосы, ласкали кожу головы, рождая сотни мелких иголочек. В промежутках между поцелуями я видела его глаза — совсем шальные, пьяные, затопленные чем-то первобытно-тёмным.

Наконец этот безумный, невозможный водоворот стал стихать. Хен целовал меня уже спокойнее и вдумчивее, дольше заглядывал в глаза, словно проверяя, что всё в порядке. Зато его руки опустились ниже, оплели меня намертво, так, что было трудно дышать. А может, дыхание спирало от нашей невероятной близости.

Я ничего не понимала и только боялась, что всё сейчас прекратится. Что в следующий момент он отстранится от меня, скажет опять какую-то резкость, прогонит — или сбежит сам. Но Хен, когда закончился очередной поцелуй, только упёрся лбом в мой лоб и смотрел в глаза. Он дышал тяжело, как загнанный зверь, но в глаза возвращалась разумность. Левая рука поднялась к моему лицу и плавно, нежно скользила по коже, очерчивая линию скул, щёку, челюсть.

— Глупышка Сатьяна, — пробормотал Хен глухо и неразборчиво. Слабо улыбнулся.

В глазах тяжёлым осадком колыхалась неясная вина. Это настораживало, но я предпочла не обращать внимания. Не хотелось обращать внимание ни на что, что могло бы нарушить этот момент беспредельного счастья.

Я потупилась, а потом уткнулась носом в рубашку Хена. Вцепилась в ткань, будто боялась, что Хен сейчас уйдёт. Может, и впрямь боялась.

— Глупышка, — повторил он чужим далёким голосом. Но обнял меня, притягивая к себе. Его сердце под моей ладонью колотилось так же бешено, как моё, и это кружило голову и путало мысли.

Глава 44

Домой мы пошли вместе, рука об руку. Я не могла поверить, всё поглядывала на Хена, словно он в любую минуту мог растаять. Но Хен не таял, а только посматривал в ответ с лёгкой улыбкой. Его пальцы, крепко переплетённые с моими, вызывали ощущение уверенности.

Поначалу мы оба молчали. Я боялась говорить, боялась ляпнуть что-нибудь такое, что разрушит едва зародившиеся отношения. Хен заговорил сам: о сессии, о приближающихся праздниках, начал рассказывать разные смешные случаи с его сокурсниками. Вёл себя как всегда, и если бы не наши сплетённые вместе руки, я бы засомневалась, что между нами что-то было.

Рассказы Хена были весёлыми, я хохотала, но внутри продолжала мучиться, не в состоянии задать самый главный вопрос. Наши отношения и правда изменились? Можно ли считать, что мы встречаемся? Я ему всё-таки нравлюсь? В принципе, недавний поцелуй обнадёживал, но вдруг… вдруг это был мимолётный порыв, нахлынувшее желание, случайное, ничего не значащее? Очень хотелось поговорить наконец начистоту, определить раз и навсегда, кто мы друг другу.

Чем ближе мы подходили к дому, тем неувереннее я делалась. А когда Хен отпустил мою руку, чтобы открыть дверь, вообще почувствовала себя одинокой и брошенной.

Хен зажёг светляк, внутренности прихожей осветились мягким оранжевым светом. Повинуясь вежливому жесту, я шмыгнула внутрь, чувствуя странное смущение. Стащила куртку, потянулась, чтобы повесить её, и тут куртка сама поползла из рук. Я вскинула глаза на Хена, а он отобрал одежду, быстро кинул её на вешалку и вдруг шагнул ко мне, чуть не заставив попятиться.

Как всегда от его близости кровь сильнее погнала по жилам. Тёмный пристальный взгляд смущал и будоражил. Руки Хена коснулись моих, пальцы скользнули по коже, рождая волны крупной дрожи, и в горле мгновенно пересохло. Я всё же попятилась — отступила на шаг, ещё на один, пока не упёрлась спиной в стену, и убегать стало некуда.

Сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда Хен поцеловал меня. Пошло отбивать сумасшедше-радостный ритм, заставлять внутренности плавиться, истекать горячим волнующим жаром. Нравлюсь! всё-таки нравлюсь! — кричал возбуждённый мысленный голос. Осмелев, я тоже обняла Хена. Сначала просто взяла за полы рубашки, как в прошлый раз, а потом, потому что поцелуй всё продолжался, отважилась настолько, что просунула руки внутрь. Хен не возражал, только задышал шумнее, и поцелуи его стали ещё более волнующими.

Мы долго целовались в тёмной прихожей. Светляк совсем потускнел, когда Хен отпустил меня и, как прежде, некоторое время замер — лоб в лоб, — успокаивая дыхание. Я смотрела в его глаза, как зачарованная. По-моему, я могла бы смотреть в них вечно. У Хена были ужасно красивые глаза, особенно сейчас, с тонкой полоской синей радужки, затуманенные и манящие.

— Иди мыться, — прошептал он прерывисто. Отпустил меня, подтолкнул легонько.

Я послушно пошла в спальню, взяла сменную одежду, отправилась в ванную. От происходящего кружилась голова. Закрыв дверь, я привалилась к ней и выдохнула. Потрогала горевшие губы. Быстрым движением оторвалась от двери и нырнула к зеркалу. Там отражалась до неприличия счастливая Сатьяна, с сияющими глазами, пылающим румянцем и припухшими от поцелуев губами.

Ой что завтра скажет Лидайя… Я устану краснеть от её шуточек и расспросов. А если сегодня мы ещё и…

От следующей мысли у меня внутри всё сжалось от ужаса и восторга.

А что если сегодня ночью мы с Хеном станем по-настоящему близки?

Ведь всё к тому и ведёт. Эти безумные поцелуи, явная тяга, наше взаимное, сводящее с ума желание. И мы женаты, никто и слова не скажет, если это и правда произойдёт. Так почему бы и нет?..

Стараясь не слишком поддаваться этой пугающей и соблазнительной мысли, я старательно вымылась, высушила волосы, почистила зубы. Переоделась в приготовленную одежду и судорожно пожалела, что не притащила ничего миленького и соблазнительного. Хотя у меня в гардеробе и не было ничего миленького и соблазнительного, я же не Лидайя с её пеньюарами и вызывающим алым бельём. Обычные мягкие короткие шорты, достаточно свободные, чтобы не мешаться во время сна, и просторная же хлопковая кофта, тёплая и уютная. Кого соблазнишь в таком виде?

Вздохнув, я осторожно выглянула за дверь. Хен сидел за столом, то ли учился, то ли что-то читал. Хотя нет, скорее размышлял: на лбу появилась суровая складочка, рот был крепко сжат, как будто мысли не доставляли ему удовольствия.

Я выскользнула из ванной, и тогда он меня заметил. Взгляд метнулся сперва на лицо, потом ниже, на мгновение замер где-то, потом опустился ещё ниже. От такого беззастенчивого интереса я почувствовала себя почти обнажённой и, конечно же, залилась краской: щёки мгновенно загорелись. Ну вот, он наверняка подумал, что я похожа на чучело.

— Иди сюда, — сказал он охрипшим голосом.

Я смутилась, но подошла. Остановилась в двух шагах. Хен отъехал на стуле мне навстречу. Поймал за руку, потянул. Я шагнула ближе, растерянно остановилась, но он не дал, заставил пройти дальше, встав между его расставленных ног. Совсем близко. Преступно близко.

Хен сидя был почти с меня ростом. Я смотрела на него чуть сверху вниз. Может, поэтому так хорошо видела все изменения: как темнеет его взгляд, как глубже и тяжелее становится дыхание, как вздрагивает кадык на мощной шее. От этих изменений захватывало дух, а от того, что Хен не отпускал моей руки, по коже вверх шли горячие будоражащие волны.

Беззащитность в его глазах сводила меня с ума. Беззащитность и какая-то невыразимая то ли мольба, то ли призыв. Я подняла свободную руку. Провела указательным пальцем по скуле, по щеке, дотронулась до подбородка. Хен не уклонялся, смотрел на меня, и взгляд его темнел с каждым мгновением.

Не сумев побороть соблазн, я коснулась его губ. Они были мягко-шершавые, тоже чуть припухшие, как мои, и, вспомнив своё недавнее отражение, я чуть улыбнулась. Губы Хена двинулись под моими пальцами: он тоже улыбнулся, повторяя за мной, как зачарованный. Я наклонилась и попробовала теперь коснуться его губ губами. Провела мягко и осторожно, ловя каждый миг, каждое трепетное дыхание, каждое движение навстречу. Хен порывисто выдохнул, его руки сжались на моих бёдрах, невольно заставляя потерять равновесие, упереться ладонями в его плечи, прильнуть всем телом, ощущая твёрдую грудь и пресс… и еще кое-что.