Белоснежка, 7 рыцарей и хромой дракон (СИ) - Суббота Светлана

Полунин мягко развернул меня и нажал на плечи, опуская вниз.

- Давай, солнышко, пожалуйста, теперь ты губами. Горю.

Я пихнула его к стене рядом с дверью, прижала одной рукой, проведя рукой по каменному напряженному животу. Красивый, по-животному красивый. Даже идеальный. Хочет меня и горит.

Он закинул голову, готовясь.

Поворот замка, Полунин открывает затуманенные глаза, услышав звук, но я уже выпихиваю его за дверь. Тычок. И закрываю перед носом.

Второй раз я вышвыриваю Артема из своего номера. Не от злости или вредности, лишь от бессилия. Он находит сто слов и логичных объяснений своим самым ужасным мыслям или поступкам, он легко перехватывает любое мое сопротивление, превращая его в флирт или секс. Он все знает и умеет, но я так не могу.

Я могу только отбиваться, спорить, я такая слабая по сравнению с ним, что пошел он на фиг. Пока не пойму, как я к нему отношусь, будем общаться смс.

Пусть сам себе губами…

В коридоре было слишком тихо, что несколько насторожило даже затуманенную обидой голову. Я посмотрела в глазок. Никого.

Странно, шаги я должна была услышать. Даже если шум поправляемой одежды не громок. Но уж чертыхания, а то и проклятия точно должны были быть. Все-таки я его на пике бортанула, можно сказать, познал безысходность вместо восторгов. Подхватив с пола порванное платье, я осторожно, практически не дыша, открыла дверь и выглянула. Посмотрела направо в сторону лестницы. Затем, на всякий случай, налево.

Тишина и пустой коридор. Ни единой души.

Мама дорогая. Не может быть. Куда я отправила Полунина?!

Глава 34. А почему, господа, и не продолжить?

Гостиная третьего этажа, левое крыло, за запертой дверью

- Что будем делать, господа?

- Стреляться.

- Сначала нужно найти с кем стреляться, враг-то, разославший всем записки, так и не проявился. Или вы про русскую рулетку, в себя, так сказать, пух-пух?

- В себя я даже трах-трах, милсударь, не позволяю. И тем более пух-пух не допущу.

Некоторое время в комнате царило задумчивое молчание.

- А не замутить ли нам что-нибудь веселое, православные? – духовный славянин Ципперсон решил внести бодрую ноту в общую сумрачную атмосферу. – Нам ли, богатырям, точнее рыцарям, как нас называет пресса, кукситься?

- Завтра второй тур, - напомнил Балакирев, у которого в каждой руке красовалось по бокалу. В правой – тридцатилетний коньячок. В левой – сибирский самогон на кедровых орешках. Эдик меланхолично припадал к бокалам по очереди, делал крошечный глоток и застывал в философской задумчивой неге, - Завтра две девчушки вылетят на основном конкурсе и две – на ночном. Сейчас их двенадцать, останется – восемь. Кстати, Сережа, удивлен, что тебя на этаже во время всеобщего стриптиза не обнаружил. Чтоб ты скандал с сексом и дракой пропустил? Не верю.

Ципперсон почесал живот, привычно торчащий из расстегнутой рубашки, повздыхал, прикрыл глаза ресницами.

- Меня партнер задержал. Прикиньте, братишки, я с ним общаюсь, а сам проклинаю, дурак, все хотел разговор быстрее закруглить и ответить на приглашение, уж больно смачно описывалось что от меня хотят. Эх… А вот ты, Эдя, говорят, прямо со шумом и грохотом на всеобщее обозрение с девкой залетел. И не ты один, кандидатов на выбывание теперь будет хоть отбавляй, - он неопределенно хмыкнул. - Но у меня другая беда, моя милаха трясется как осиновый лист, говорит, что каждую ночь ее щупает привидение. Вчера чуть не уехала с конкурса.

Некоторое время обсуждали что происходит с конкурсантками. За день скорую вызывали дважды, а уж сколько истерик успокоили домашними методами – не сосчитать.

- Но в целом, кроме дневного стриптиза Эдика с его Региной, у нас позиции крепкие. Поэтому предлагаю продолжать всем красиво ухаживать за незабвенной Бузиковой и таким образом не только спор продолжить, но и спутать остальным карты. Пусть гадают, кто ее реально кроет, а кто так, рыцарствует.

- А ведь это хорошая идея, - активировался молчащий до этого времени Сухоревский. Сам он остался вне подозрений, чему был несказанно рад. Полученная скабрезная записка у него сразу вызвала подозрение, так как с Саней шашней не было никаких. К сожалению. – Кстати, не знаете, как дела у Полунина? По этажу его охрана носилась, а сейчас не могу дозвониться.

Все присутствующие дружно вытащили телефоны и принялись нажимать на экраны.

- Вне доступа, - задумчиво произнес Балакирев. Свою новую известность и раскрытие имени конкурсантки он воспринял удивительно сдержанно, без злости. И с каждой минутой тем самым поднимал свой статус в мужском коллективе.

Все присутствующие понимали, что завтра Регине, чья связь со спонсором так явно обнаружилась, придется уйти, если не на дневном конкурсе, то сто процентов на ночном голосовании. И Эдик отлично держал удар, учитывая какой куш на кону.

- Мне тоже Артем не отвечает, - подтвердил Ципперсон, - как бы он сейчас не трудился над тем, чтобы сделать наше пари безнадежным. Заметили как его от Сашеньки колбасит?

С картин в тяжелых рамах на присутствующих смотрели золотопромышленники дореволюционных времен. Люди степенные, хваткие, чьи шерстяные сюртуки и цепи с золотыми часами были лишь внешней цивилизованной оболочкой настоящих хищников, которые знали, когда нападать, когда биться друг с другом, а когда пора лучше сбиваться в стаи.

Так и за современными костюмами беседующих мужчин почти не скрывались умные хищники, легко адаптирующиеся к любой ситуации.

- Если дальше будем кружить вокруг девочки, потеряем друга, - тяжело сказал Ципперсон, - так что вы как хотите, а я выхожу из игры.

- Сдаешься? – зубасто улыбнулся Балакирев. Розовая рубашка, кокетливо украшенная платочком в нагрудном кармане, была идеально выглажена, ни единой складочки. Клетчатые брюки привычно придавали медиа-магнату привкус английского шарма.

- Крокодил ты, Эдичка, а не человек, - грустно сказал Ципперсон, - ну не хочешь по-любовно, давай соревнование замутим приличное, турнирчик. Кто выиграет, тот и в споре победитель. И Артема не разозлим, и сами дураками не выставимся.

- Я – за, - быстро сказал Сухоревский, - предлагаю найти тему, в которой все мы не орлы. Танцы?

Эдик блеснул глазами, но Сергей покачал указательным пальцем и быстро обломал малину.

- В танцах клетчатый друг нас с тобой в секунды уделает, видел я видео как он на вечеринке после Оскара кренделя выписывал. Вангую (1) – или в юности профессионально занимался, или чемпионку по современным танцам на тренировках полировал.

- Хех, - Балакирев покрутил телефон, аккуратно положил его рядом с бокалами и всласть потянулся, подняв руки и вытягивая ноги, - двойное попадание, оракул. Ладно, я бы сам вариант с танцами вычеркнул, люблю хоть какую-то интригу. Как насчет стихов? Поэтический турнир, мать его.

Сухоревский заржал, чуть не выронив сигару, которую только начал раскуривать.

- Что?!

- А что! Поддержу! – хлопнул по колену Ципперсон. – Калякаем стишата, конфиденциально высылаем нашей принцесске. Чьи ей по сердцу придутся, тот и победитель. И Полунина не злим, и спор завершим, не сливаясь. По рукам?

Они ударили по рукам, и никто особенно не напрягся, что директор конкурса вне доступа мобильной связи. Мало ли. Взрослый человек не хочет, чтобы его беспокоили. Или трубка села.

Не до него. Большие мальчики нашли новую игрушку. Померяться стихосложением.

Глава 35. Там, где жарко: может Турция, а может Ад. Сейчас узнаем

Я звонила, а он не отвечал. Смс не отправлялись. Это означало только одно. Я послала Полунина в очень далекое, вряд ли пешее, и не факт, что эротическое путешествие. В какой-то другой мир. Может быть и к сородичам Ципеса.

Господи, как я могла оказаться такой эгоистичной идиоткой, взяла и выкинула своего парня в неизвестность.

Ну не понравились его слова – так скажи, для чего тебя с рождения говорить учили! Мечтала о настоящем принце, романтичном и восторженном? Но полюбила-то циника, так и оценивай его без розового нимба. Сама полюбила, никто не заставлял.