Я вошла, притворила за собой дверцу до щелчка и по темени потопала искать приключения.
Это был самый настоящий чердак с треугольной крышей, толстыми бревенчатыми перекрытиями и завывающим в печных трубах ветром.
Свет проникал лишь через редкие окна, и в одном из таких окошек я заметила чей-то силуэт.
«Мужик? – моими глазами вгляделась в него Вторая. – Блин, мой всратый кузнец точно не стал бы ныкаться на чердаке пафосной гостиницы. Держу пари, это какой-то лакей, прогуливающий здесь свою работу».
На этот раз Вторая жестоко ошиблась. Потому что у окна сидел вовсе не лакей.
Глава 28. Единокровный враг
Как хорошо, что я не сняла пальто. Здесь, конечно, не уличный мороз, но нос всё равно замёрз.
– Простите, если помешала, – обозначила я своё появление.
В полутьме я разглядела лишь силуэт, и по смазливым чертам лица догадалась, что возле окна грустит молодой парень не старше меня. Он тоже предусмотрительно был одет в дутую зимнюю куртку, слишком красивую и дорогую для слуги. Даже Гедеон одевается проще, хотя тот ещё модник. Ишь, нашлёпки с кисточками на надплечьях, а пуговицы так и сверкают золотом в тусклом свете уличных фонарей.
«Ага, шишка, значит», – дошло и до Второй.
– Надеюсь, вы не захлопнули за собой дверь, когда вошли сюда? – м-м-м, а голос-то приятный, мелодичный, как у певца, и, кажется, с едва уловимым акцентом.
– Э-э... Захлопнула, – честно призналась я.
Он как-то невесело усмехнулся и пояснил:
– Значит, мы здесь надолго застряли. Дверь открывается только снаружи.
– Не беда! – отмахнулась я. – С такими вещами мы на раз справимся!
– Работаете здесь?
– Нет, я гостья в столице. Первый раз приехала. И, если честно, возмущена заточением. Наружу нельзя, там журналисты сожрут, вот я и оклоачиваюсь тут, ой, в смысле, околачиваюсь.
– Та же история. Глаза уже не смотрят на эти льстивые хари.
– Кому льстивые, а кого-то и в сугроб столкнули. НАМЕРЕННО! – пожаловалась я.
– Меня вы можете не бояться. Я вас никуда не столкну. Да, простите, я не представился: Теодор, но для вас просто Тео.
– Жупа. Предваряя дальнейшие расспросы, назову полное имя: Жупердилья.
Собеседник, который с первого раза показался мне нормальным, заржал.
– Вот так почти всегда, – вздохнула я.
– Да нет, я по другому поводу. Как раз сдавал наставнику экзамен по теории рода и всё никак не мог правильно выговорить имя Жупердильи Креонской. Получил сниженный балл. И тут вы!
– Ага. И тут я! – я сделала выподверт ногами и стукнула каблуками друг о друга.
– Вы случайно не та самая?
– Мне, по-вашему, четыреста лет?!
– А вдруг вы призрак?
Я подошла, взяла его за руку, стянула с кисти перчатку и ущипнула неверующего за тыльную сторону ладони.
– Теперь верю, – уже веселее усмехнулся он. – Пожалуй, не буду спрашивать, в честь кого вас так назвали.
– Уж лучше не надо, всё равно не угадаете, – подыграла я. – Пусть это останется загадкой. Ведь в женщине должна быть тайна.
– С вами удивительно легко разговаривать, – признался Тео.
– И я рада, что в этой гостинице для меня нашёлся годный собеседник, – искренне ответила я. – Может, на «ты»?
– С удовольствием. Тем более, что моё имя тебе пока ни о чём не говорит.
– Не скажи! Теодор переводится с грецкого как «дар божий». Рискну предположить, что твоего рождения родители ждали с нетерпением.
Тео погрустнел. Стух, как огонёк прогоревшей свечи.
Кажись, я проехалась по больному месту.
– Ждали, – ответил он, и голос его изменился до неузнаваемости. – Но я не оправдал всеобщих чаяний. Я пустышка, и мне бесполезно лезть из кожи вон, потому что ничего не исправить. Всё было предрешено с самого начала.
– Прости, я мало чего поняла из твоих слов, но разве можно обзывать себя пустышкой, если ты родился не таким, как ожидалось?
– Можно. Потому что те качества – определяющие в роду моего отца. Без них сила рода будет утрачена. Извини, что я всё вот так вываливаю на тебя, просто обычно мне даже поговорить не с кем. Спасибо, что выслушала.
– Если могу ещё чем-то помочь, обращайся.
– Надолго ты в столице?
– Приехала на каникулы.
– Аналогично. Значит, ещё пересечёмся, – грустно улыбнулся Тео. – В каком ты номере?
– D3.
– Королевский номер?
– Да фиг его разберёт, – пожала я плечами (с тех пор как спина выпрямилась, я полюбила это дело). – Больше всего меня возмутил унитаз с золотым ободком и слезами налогоплательщиков в бачке! Как на него в туалет ходить?
Тео заржал. Упоительно так, от души. И смеялся, пока не устал.
– Откуда ты такая взялась? Рядом с тобой невозможно грустить... – он вытер слёзы тыльной стороной ладони.
– Меня воспитала улица, – не говорить же, что маленькая горбунья носила на спине импровизированный щит из старого таза, чтобы спастись от летящих с тыла камней. Аристарх называл меня черепашкой и, бывало, месяцами не общался со мной, когда шальной камень попадал по нему.
– Завидую тебе...
– Лучше не стоит, – покачала я головой. – Моя жизнь – полный антипод твоей, но в ней далеко не всё так гладко. Как говорится, не попробуешь – не подавишься, – это я, конечно, только что придумала.
– А, знаешь, возможно, ты права. Я сбегу и заживу, как обычный крестьянин, – оживился Тео.
– И никаких золотых унитазов?
– Ни за что! И волосы не нужно будет красить каждую неделю.
– По поводу волос – та же фигня, – поддержала я его, как вдруг моя интуиция напряглась: так, а с какого перепугу Тео красит волосы? Впрочем, не буду влезать в чужое дело. Захочет – расскажет сам.
«Ты ему хоть про наш дар не ляпни, а то у тебя, дурёхи, душа нараспашку», – вмешалась Вторая.
Я даже отвечать не стала на её выпад. Сама всё знаю, не вчера родилась. А кое-кому даже родиться не посчастливилось, так что пусть молчит в тряпочку.
– Извини за бестактный вопрос... С кем ты здесь? – спросил он.
– Со своим женихом, – не стала врать.
– Родители отпускают тебя путешествовать с человеком, с которым ты ещё не в законных отношениях?
– Ну, если учитывать, что папаша-козёл даже не в курсе о моём существовании, а мой первый муж умер шесть лет назад, я свободная женщина и никто мне не указ.
«Да. Да. Да», – съехидничала Вторая.
«Захлопнись!» – приструнила нахалку.
– Надо же, я думал, ты примерно ровесница моей сестры. Ей двадцать.
– Мне двадцать три.
– Как и мне, – улыбнулся Тео. – Исполнилось на днях.
– А ты с кем приехал? И откуда? Мне кажется, у тебя лёгкий, едва заметный акцент.
– Я из Галлии, но моя мать роисска, так что я знаю роисский на уровне носителя.
– Как любопытно! – шестерёнки в моей голове зашевелились, заскрипели. Какая-то мега важная истина уже вот-вот откроется мне.
– А приехал я сюда с отцом и сестрой. Она скоро выходит замуж за здешнего наследника.
– Погоди-погоди... Кажется, Ден говорил мне, что Родерик женится на Нотеше Старз... Так это твоя сестра? – ну, вот и догадалась, с чем себя и поздравляю. – А ты... Ты Тео Старз?
«Етить-колотить, братец! – истерично рассмеялась Вторая. – Ай, красава! Моська у тебя, ути-пути, смазливенькая, породистая! Дай обниму! А то до блевоты уже насмотрелась на эти постные родственные рожи!»
– Угадала, – подтвердил догадки он.
– Наследник трона Галлии?
– Он самый, – безрадостно кивнул Тео.
– О... Мой... Бог... – только и смогла сказать я.
– А вот тут, увы, мимо.
И я знаю, почему мимо. Не бог, да. Потому что я родилась первая. Потому что наш общий папаша, заделав меня маме, женился на дочери посла, виконта Бжурского. Почему он так сделал – загадка. Какой был великий умысел в моём рождении?
Зато теперь ясно, почему Тео красит волосы. Он делает вид, что унаследовал магию рода, но винит себя, не подозревая об истинной причине своих бед..
