Зеркало войны (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

 - Зачем?

 - Чтобы ты профессионалов от любителей отличала.

 - Поганка ты все-таки, - печально вздохнула Малена. Но в себя пришла. И вовремя.

- Не понял? А чего тогда мать...

Малена развела руками.

- Это не слишком красивая история, к сожалению.

- Вкратце?

- Я родилась во время кризиса, - честно призналась Малена. Ну, чуть позднее, но сути дела это не меняло. - Денег нет, работы нет, кошмар во всех его видах.

Антон кивнул.

- Я помню. Отец сутками дома не появлялся, хоть что бы заработать. Один раз ящик сгущенки привез, так мы всей улицей его лопали. Мать делилась...

- А у нас и того не было. Бабушка зарабатывала, но копейки. Мать сидела со мной, отец тоже из кожи вон рвался...

- И?

- Рваться мало, надо к этому еще и хитрость иметь. И изворотливость, - развела руками герцогесса. - Я достоверно не знаю, как там было дело, но мать уверяла, что его подставили. Да и он сам - тоже.

- Посадили?

Антон даже не подумал дергаться. А чего тут страшного? У нас и так полстраны сидело, а вторую просто как следует еще не допрашивали. Да и...

Всем известно: скрысил батон - пойдешь на нары, скрысил миллион - пойдешь в депутаты.

- Мать оставила меня на бабушку и поехала к отцу. И бабушка ей не простила.

- Вот как?

- Человек советской формации. В тюрьме сидят только те, кто в чем-то виноват, а раз нарушил закон, то вон из ее жизни...

- Понятно.

- Она посчитала, что мать предала нас, и предпочла нам уголовника.

- А разве это не так? - коварно уточнил Антон.

Малена вздохнула.

- Я их судить не стану. Я тогда вообще ничего не соображала, а сейчас уж и не разберешь, кто прав, кто виноват... бабушки давно нет.

Слезинка таки поползла из глаза, и Малена смахнула ее кончиком пальца. Вот уж ни к чему!

- Вы не общаетесь?

- Общаемся. Но сюда родители ехать не хотят. Они устроились в деревне, у них там дом, хозяйство... им в город и не хочется.

И ведь ни слова неправды. Аристократия!

Матильда искренне восхищалась сестрой в эту минуту. Умничка Малена, какая ж умничка! Она бы никогда так не смогла!

- Вот оно что...

- Я предпочитаю об этом не распространяться, но стесняться мне нечего. Все мы совершаем ошибки, и все за них платим.

- Угу...

- Если Ирине Петровне хочется, я и адреса ей запишу, и телефон...

Антон фыркнул.

- Ей просто заняться нечем, вот и выделывается.

Малена вздохнула.

- Ее можно понять. Она мать, и ей хочется быть ближе к вам, пусть даже таким способом.

- Лучше б она чем полезным занялась, - фыркнул Антон.

- Так купите ей цветочный магазин, - Малена выглядела самой невинностью, - Мне кажется, она любит растения и много о них знает...

- Тут ботаником быть мало...

- Но у нее же есть вы? А у вас есть бухгалтер? Обмануть ее вы не дадите, а остальное...? Извините, если лезу не в свое дело.

Антон прищурился.

- А ты хотела бы, чтобы оно было твоим?

Малена широко раскрыла глаза.

- Простите?

- Мать просто печенкой чувствует, если мне какая-то девушка нравится.

Малена выдохнула, забывая вдохнуть. Антон оказался совсем рядом, мягко очертил пальцем контур щеки.

- Ты красивая. Очень красивая...

 - Малена!!! - сиреной взвыла Матильда. Но контроль перехватить не успела - герцогесса опомнилась. Она что - служаночка в замке, чтобы ей за корсаж лазили? Без всяких - и кто попало?

Девушка вспыхнула так, что жалко стало даже затылку.

- Антон Владимирович, я должна вам напомнить, что вы - мой начальник. И ни о каких внеслужебных отношениях между нами и речи быть не может!

Антон выглядел озадаченным.

- Скажи, а если ты перейдешь работать к Давиду? Так, к примеру?

Малена встала с дивана.

- Если вы меня уволите, тогда и буду думать. А до тех пор... я могу быть свободна?

- Можешь, - буркнул шеф. И отвернулся к окну.

Малена вышла. Уселась в кресло секретарши, и принялась вслепую открывать какие-то окна.

Да что тут происходит?

Что, черт побери, всем понадобилось?

Что нашло на шефа?

Бред какой-то... ладно еще Давид, там все объяснимо, а этот?

 - Видит, что игрушка мимо ручек уходит, и бесится, - шепнула Матильда.

 - А его мать?

 - Видит, что сынуля бесится, и пытается установить и устранить причину.

 - Может, нам правда уволиться?

 - Боюсь, что будет только хуже, - честно призналась Матильда. - Ты же слово дала Давиду...

 - И не откажусь от него!

 - Увольнением ты просто развяжешь Антону руки. А отбиться... мы сможем?

 - Мы не захотим, - шепнула про себя Малена. - Просто не захотим... Тильди, вот так оно и бывает? Когда - любовь и близость?

Матильда вздохнула. Ну... наверное.

Когда тянет к мужчине, и хочется податься вперед, вжаться лицом в его ладонь, и чтобы он тебя поцеловал, ну и что там дальше... она же чувствовала все то же самое, что и Малена, а сестричка реагировала слишком остро.

Матильда читала книги, знала про физиологические проявления, но... видеть ядерный взрыв на экране и оказаться в его эпицентре, все же слишком разные вещи.

Лифчик до сих пор казался слишком неудобным...

 - Знаешь, в Индии, в старые времена, до того, как добралась туда наша европейская цивилизация, считалось, что тело и разум - это две стороны одного клинка. И мы - на лезвии, над бездной. И задача человека - оставаться на этом лезвии. Скатишься в похоть - свалишься. Остановишься на одной духовной любви - и тоже... пропадешь. Тело и душа неразделимы, так и любовь должна быть и духовная, и плотская.

 - То есть?

Про Индию Малена не знала, но концепция была интересна.

 - У тебя к Антону только духовная любовь, а у него к тебе только плотская. Ваши отношения будут неполны - и рухнут в пропасть.

 - Никогда об этом не задумывалась - вот так.

 - Тем не менее. Если с плотской любовью вам будет проще, у него опыт точно есть, то с духовной частью... он ведь тебя пока не любит.

Малена это и сама понимала.

 - Да. Я вижу.

 - Тогда не спеши. Не стоит.

Малена вздохнула.

Спеши, не спеши... можно подумать, от нее что-то зависит? События подхватили, несут и угрожают затянуть в водоворот. Плохо ли это?

Странно. Непонятно и жутковато. Но лучше уж так, чем в монастыре.

 - А что там с Индией?

 - Я тебе сегодня поставлю что-нибудь из индийских кинофильмов. Посмотрим вместе...

 - Договорились.

Девушки настолько успокоились, что раздраженного Антона проводили почти философским взглядом. Ну, отказали тебе. И чего злиться?

Бывает...

Просто не всех устраивают чисто плотские отношения (пусть даже они будут выше всяких похвал), кому-то нужно больше. А если ты не можешь дать ничего, кроме секса...

Вот и не получишь в ответ ничего, кроме сочувствия.

Еще об одной вероятности Матильда умолчала, чтобы не давать Малене напрасных надежд. Ненужных и опасных.

Как пел в свое время великолепный Ришелье: 'Когда владеешь всем, и все тебе подвластно...'*

* Музыка М. Дунаевского, слова Ю. Ряшенцева, дуэт кардинала и королевы, прим. авт.

Антон не кардинал Ришелье, даже не рядом. Но отказа у женщин он никогда не знал. И вот...

Столкнулся.

Бабушка Майя иногда говорила Матильде, что некоторым людям любовь дается в наказание. А не играй чужими сердцами, не разбивай их, не мучай...

Любит ли Антон?

Неясно. Только иногда чувство так и зарождается. Из недоумения, растерянности и осознания, что предложить-то тебе и нечего. Потому что эта - не возьмет ни золотом, ни драгоценностями, ей важен ты сам, как человек, личность, твоя душа, твое сердце, твои чувства... сможешь ли ты это дать?

Ой ли...

А потому не стоит подавать Малене напрасных надежд. Если Антон все же решится...

Да если и решится - Матильде он не нравился. Просто она не желала расстраивать сестру. Хорошо, что они не читают все мысли друг друга, только то, что хотят сказать.