Любовь в никогдабре (СИ) - Белозубова Ольга

Но если убийство хранительниц, которые уже провели обряд инициации, никто не заметил, то убийство тех, кому еще предстояло выполнить свое предназначение, — это убийство инниферов в первую очередь. А это противоречило главному закону нашей расы: «Для иннифера нет ничего дороже иннифера».

Во главу угла мы ставили свою жизнь и жизнь своих сородичей.

Однако кто-то решил, что он выше закона и вправе уничтожать инниферов в поисках мифической возможности освободиться от гнета инициации. Между прочим, можно запросто уничтожить под шумок и неугодных инниферов. Наверняка это одна из целей, а это уже попахивает банальной жаждой власти. Даже не попахивает, смердит за три километра!

Так могут и меня попытаться убрать… Хорошо, что Валерия под моим серьезнейшим присмотром, иначе я бы спокойно не спал ни одной ночи.

Я твердо решил: положу этому конец. Сегодня оглашу главам других кланов о своем открытии, и пусть каждый… каждый ищет в своем клане предателей! Я уверен — действует группа.

Шесть ноль-ноль.

Я выглянул из окна кабинета и стал наблюдать за тем, как на мою лужайку начали приземляться зимородки.

Один, два, три, четыре…

Валерия

«…пять, шесть! Мама дорогая, сколько же вас!» — охала я про себя, наблюдая в окно столовой, как на нашей лужайке маленькие миленькие зимородочки превращались в здоровых дядек в серых костюмчиках. Все как на подбор рослые, плечистые, подтянутые, хоть и видно, что в возрасте.

Зрелище, надо сказать, впечатляющее.

А седьмой-то, седьмой!.. Папа Алексея!

Я наблюдала за тем, с каким важным видом они вышагивали вперед. Грудь колесом, подбородки вперед, а носы чуть до неба не достают. А я еще думала, что мой Алексей — сноб… Да он в жизни не задирал свой нос так высоко, как эти семеро. Пожалуй, более надменных мужчин мне видеть не доводилось. Они шли по дорожке к дому с таким видом, будто у них на головах трехкилограммовые золотые короны, усыпанные бриллиантами, каждый с кулак величиной.

Прямо саммит на высшем уровне! Короли пожаловали! Короны не жмут, интересно?

Я проскользнула из столовой в коридор и тихонько наблюдала, как гости прошествовали в кабинет Алексея. Стало жутко любопытно, зачем они все прилетели, ведь раньше такого не случалось.

Алексей в последние дни ходил мрачнее тучи, зачем-то запретил мне выходить из дома без сопровождения и вообще вел себя престранно. А теперь прилетели эти… цари? Божки? Я даже не знала, как их назвать… Так и представила, как они снимают свои короны и вешают их на вешалку перед входом в кабинет Алексея.

Эх, жаль, мне в этот кабинет не попасть и не подслушать, что они там замышляют. Ведь по всему видно — замышляют, еще как! Алексей так уж точно, больно серьезный у него был вид, когда провожал их к себе. Пожалуй, я такой серьезности в нем еще ни разу не видела, а перевидала я немало выражений на его лице.

Совещались они долго, больше полутора часов.

Признаюсь, ничто, совершенно ничто не могло меня отвлечь от мыслей о гостях. Даже лимонный кекс не отвлек… Да что там, бельгийский шоколад также с задачей не справился. Любопытство обуяло просто до умопомрачения. Никакого спасения от него не было.

«Может, подслушать?» — вдруг пришла в голову коварная мысль.

Так… Леди я или не леди? Леди подслушивать нельзя, а вот не леди… Так ведь давно решила, что не леди…

Я схватила стакан и помчалась в комнату, соседнюю с кабинетом моего драгоценного иннифера.

Алексей

— Я не понимаю! Погибло в общей сумме двадцать женщин… Двадцать! Это вам не шутки!

— И что? — пожал плечами Ефремов, глава клана реки Ея. — Женщины гибнут каждый день по самым разным причинам. Что же нам теперь, с ума сходить, что ли? Ты сам сказал, Алексей, это всё сплошь бывшие хранительницы. Я подчеркну — бывшие!

— Алексей, ну правда, хватит… — Это уже отец. — И правда, всего две действующие хранительницы умерли, и каждый случай выглядит вполне обыденно… К сожалению, такое иногда случается, ничего не поделаешь.

У меня буквально пар из ушей повалил от таких «мудрых» выводов. Захотелось вскочить со стула и наорать матом на всех присутствующих.

Разместили задницы по стульям и сидели в ус не дули. Не их же хранительниц прихлопнули, как мух, не их друзья погибли. Конструктива ноль.

— Вы что, не видите очевидного? Их убивают! Это делается с какой-то целью! Ну не можете же вы быть настолько слепы!

— Довольно! Это смахивает на охоту на ведьм, — продолжил Колованов, глава клана реки Челбас. — Кубань — огромная земля, где ежедневно умирает масса людей. Почему мы должны беспокоиться из-за каких-то женщин?

— Это не просто какие-то женщины — это наши хранительницы! — попытался я отстоять свою точку зрения.

— Но большинство из них уже исполнили свою роль, а дальнейшая их судьба уже не наше дело! — продолжил Колованов. — Я не увидел ни одного доказательства, которое реально бы указывало на существование «круга избранных». Всё это не более чем сказки, рассказываемые у костра юными инниферами. Ле-ген-ды!

— Вы не видите доказательств, потому что не хотите видеть! — прошипел я зло.

Но мое пламенное восклицание не нашло никакого отклика в лицах инниферов. Оставались спокойны как удавы.

— Вы хотите неопровержимых доказательств? Я их вам предоставлю… — прошипел я зло.

— Вот когда предоставите, тогда мы и проверим под микроскопом каждого иннифера Кубани. А до того момента рекомендую вам заниматься своими делами, Алексей, — процедил Хватов, глава клана реки Белая.

Все семеро, включая моего отца, встали из-за стола и чинно прошествовали к выходу из кабинета.

«Что ж, хорошо… — прорычал я про себя. — Когда хранительницы ваших близких начнут исчезать, я посмотрю, как вы потанцуете на горячей сковороде…»

Я вышел следом, чтобы проводить гостей. И тут заметил посредине коридора Валерию в интересной позиции… Моя дорогая хранительница лежала на полу попой кверху, а возле нее какие-то осколки. Упала и разбила стакан? Вполне в ее стиле.

Мимо нее как раз проходил Ефремов. И нет, чтобы помочь подняться, так еще и возмущаться начал:

— Что это вы тут разбили? Я, вообще-то, туфли испортить могу! Вы хоть представляете, сколько они стоят? Да вы столько в год не зарабатываете, сколько они стоят. Немедленно уберите этот бардак!

А когда проходил мимо, чуть не наступил ей на палец. Валерия еле успела отдернуть руку.

У меня аж красные точки перед глазами забегали, настолько сильно я разозлился. Секунда, и я был уже рядом с хранительницей.

— Всё в порядке, Валерия?

Я уже наклонился, чтобы помочь ей подняться, но вовремя отдернул руку. Ведь если бы схватил за руку, она бы получила ожог.

— Нормально, — ответила Злоключение, кое-как поднялась и поспешила уйти.

А мне вдруг стало дико паршиво. Она в своем доме, между прочим! Да, временно, но это ее дом. Она может здесь рассыпать что захочет, бить и вообще делать что вздумается.

Через несколько мгновений я уже догнал Ефремова на повороте и отчеканил:

— Не смей! Не смей повышать голос на мою хранительницу! Никогда…

— Крутов, ты не забывайся, не с рядовым иннифером беседу ведешь. Хранительница должна знать свое место.

Мне дорогого стоило сдержаться и не впечатать кулак в его наглую морду.

— Помнится, ты хотел, чтобы я уступил тебе по сходной цене тот большой магазин в центре Краснодара? Я вспомнил… Я уже пообещал его главе клана реки Москва — столичные инниферы собираются начать торговлю на Кубани…

— Что?! — мгновенно взвился Ефремов. — Антон, твой сын перебарщивает…

— Мой сын всегда принимает верные решения… — вдруг встал на мою сторону отец.

Ефремов полоснул по нам убийственным взглядом и поспешил на выход. Туда ему и дорога.

Интересно, слышала ли нашу перепалку хранительница…

А даже если слышала, что с того? Пусть знает, насколько она мне важна.