Танец над вечностью (СИ) - Дорогожицкая Маргарита Сергеевна

В город я возвращался уже в сумерках, перебирая в уме детали плана. Офицер Матий не обрадовался моему предложению. Да я и сам понимал, насколько оно рискованное. Но лучше попытаться выманить Вырезателей, чем сидеть и ждать, когда они опять нападут на беззащитную деревушку. С этим сыскарь вынужденно согласился. Завтра в городе и за его пределами должны заговорить о спятившем чудаке-профессоре, который надумал устроить из Соляного замка приют для богатых психов, и которому в этом помогают… монашки. Сестры Милагрос и София. Даже если неверны мои предположения относительно того, что Вырезатели ищут убийц своих людей, то слухи о несметных богатствах расточительного чудака в любом случае привлекут внимание разбойников. Они должны напасть на замок.

Дерек проводил взглядом слугу, которому муштра привратника явно пошла на пользу. Лука так споро перетаскивал вещи обратно в мой номер, что любо-дорого было смотреть.

— Мне кажется, он вас ревнует, — вдруг изрек Лешуа.

— Кто? Лука? — нахмурился я. — Шутите?

— Отнюдь. Как-то недобро он смотрел на вашу фронляйн Пихлер.

— Глупости, — отмахнулся я. — Он всегда такой. Меня больше волнует, почему наша общая знакомая до сих пор не проявила себя. Что-то случилось.

— Госпожа Хризштайн не настолько глупа, чтобы вот так сразу…

— Настолько! — возразил я, вскакивая на ноги и расхаживая по номеру. — Она настолько ревнива, что способна на любую дурость. Уже успел убедиться в этом. Да узнав о том, что Пихлер провела ночь в моем номере, Хриз должна была… не знаю, с катушек слететь от ревности! А она ничего не предприняла. А если ее ранения в оранжерее оказались слишком серьезными? Хотя!.. Она и со смертного одра встала бы и приползла ради такого. А это значит, что ее поймали!

— Давайте просто подождем, — попытался успокоить меня Лешуа. — Мне уже доставили костыли, и я могу вновь возобновить поиски Александры. Мы их найдем, господин Тиффано, не сдавайтесь.

— И не собирался! Офицер Матий слишком хорош… Но он продолжал выспрашивать меня о ней… Нет, он ее не схватил. Тогда что произошло? Я думаю, что надо пойти другим путем. Давайте рассуждать логически. Хриз в городе. Ее портреты развешаны на каждом столбу. Она должна была как-то замаскироваться. И, очевидно, в этом она преуспела. Однако в одном сплоховала. Милагрос. Та никак свою внешность не меняла, а значит…

— Что? Что? — в волнении Лешуа привстал на диване, опираясь на костыли и заглядывая мне в лицо.

— Значит, мы должны искать именно ее. Кто-нибудь наверняка ее видел и узнает, как тот лавочник на набережной. Сыграем на человеческой жадности. Назначим щедрую награду за любые сведения о Милагрос и распространим ее портреты. Вы сможете этим заняться?

— Хорошая идея! — воодушевился Лешуа. — Займусь, не беспокойтесь. Но поиски Александры бросать не буду. Я должен найти девочку раньше, чем это сделает преступница. В моем списке осталось всего три имени.

— Вот и отлично. Лука, ты чего застыл столбом? Все вещи перенес? Тогда пошли. Завтра рано вставать.

Рубцы на спине немилосердно чесались. Лекарь сказал, чтобы я не забывал о мази, но вчера мне было не до этого. Наскоро ополоснувшись, я прошлепал в спальню и позвал Луку.

— Руки помыл? Намажь мне, пожалуйста, спину и плечи. Справишься?

Растянувшись на животе, я уткнул лицо в подушку и прикрыл глаза. Что же получалось? Я совсем запутался в деле рубинового колдуна. Слишком много подозреваемых. Если Шарлотта была влюблена в другого, то едва ли бы она стала устранять Ежению. Надо выяснить, кто тот таинственный офицер, и существовал ли он вообще. А сам Рыбальски? Мог он свихнуться из-за старой любви и начать убивать девушек, похожих на Ежению? Определенно, Джеймс вел себя странно. Его нельзя исключать из списка подозреваемых. Но я так и не смог придумать, как со всем этим связать механическую куклу с рубиновым заводным ключом, которая привиделась безумице. А с другой стороны, почему я безоговорочно поверил в ее бред? Но слова в записке о несуществующей гравировке так странно совпали с тем, что рассказывал Рыбальски. Общим знаменателем во всем этом был только замок…

Мальчик увлекся механикой и провел в нем целое лето… Завтра будет тренировка в школе клинка, надо воспользоваться ситуацией и расспросить Сигизмунда. Кстати, почему он поссорился с Алисой? Я повел плечами, жмурясь от удовольствия. Мазь, хоть и была вонючей, но приятно холодила кожу и снимала зуд. Да и Лука оказался на удивление ловок, не просто намазывая лекарство, а еще и массируя мышцы. Завтра после тренировки отправимся с ним в бани, приведем его в порядок и навестим Луиджию, а заодно посмотрим на Алису.

Но тревога все равно не отпускала. Что с Хриз? Почему она не объявилась? А если до нее добрался наемный убийца? Некстати вспомнилось, как безумица прокралась в посольство восточного хана, перед глазами во всех деталях предстал ее фривольный наряд, как наяву почудились ловкие и сильные движения пальцев, когда она делала мне массаж… и тот поцелуй на морозе… и вкус рисового печенья на ее губах… Желание, столь сильное, что отдалось в паху, захлестнуло меня с головой. Я дернул плечом и оттолкнул Луку:

— Довольно, иди спать. Да не здесь! У тебя есть своя комната! Пошел вон!

Я перевернулся на спину, натягивая одеяло и скрывая конфуз от слуги. Господи, точно наваждение! Хриз мерещилась мне даже в этом замурзанном дурачке! Да между ними общего только то, что оба тощие и страшные: краше первой только в гроб кладут, а второго как будто вчера с помойки вытащили! Как я вообще мог в нее влюбиться! Символ пульсировал болью. Я спрятал голову под подушку и начал молиться.

Выпад, уход, еще раз уход, парирование, выпад, выпад и удар! Тренировочный клинок поразил Сигизмунда в самое сердце.

— Сдаюсь! — выкрикнул мальчишка, тяжело дыша. — Вы прекрасно владеете мечом, фрон профессор!

— Всегда к вашим услугам, — церемонно поклонился я. — Увы, мой друг Эмиль Бурже больше не может составить мне достойную компанию в тренировках, поэтому…

— Бурже? — темные глаза Рыбальски жадно загорелись. — Тот самый?!? Мастер клинка?

Сигизмунд легко попался на крючок любопытства, и в следующие полчаса тренировки мне удалось разговорить мальчишку. С младшего Рыбальски слетела нелепая надменность, под которой скрывался отчаянно скучающий и жаждущий славы юноша. И какой эта слава будет, не имело значения. Так как у его матери было слабое сердце, от геройств на ратном поле Сигизмунду пришлось отказаться. Он решил сделаться великим ученым. Однако, когда выяснилось, что признание ученого мира обычно приходит вместе с убеленными сединой висками и бородой, то и тут его запал быстро иссяк. Сейчас он твердо вознамерился бросить учебу в местной Академии и стать… знаменитым бардом.

— Это из-за Алисы? — ловко перевел я разговор на интересующую меня тему.

Юноша мгновенно взвился.

— Шлюха!

— Вы поссорились? — делано удивился я. — Из-за чего, если не секрет?

— Вас это не касается, фрон профессор, — сквозь зубы процедил мальчишка, вдруг делаясь ужасно похожим на мать. — Слышать о ней не желаю!

— Хм… Ну если так… Тогда думаю, вы будете не против, если я сведу с ней знакомство поближе…

Я не успел договорить, как затупленный конец меча уперся мне в шею.

— Только посмейте!

— Ну если она вас больше не интересует?.. — осторожно спросил я, отводя меч в сторону.

— Убью! — Сигизмунд отступил от меня и принялся ожесточенно разносить в щепки деревянное чучело. — Если бы не то письмо!.. Она бы продолжала!.. За моей спиной!.. Обманывать меня!.. Смеяться!..

— Письмо? Какое письмо?

— Я найду этого Ингвара! Кем бы он ни был! И убью! Стану лучшим бардом! А она!.. На коленях приползет! А я!.. Ее!..

— Ингвара? Ингвара Даугава?

— Что? — юноша замер с занесенным мечом, потом растерянно повернулся ко мне. — Почему Даугава? Этот старик? Нет, она не могла с ним… Нет, это не он! Или?..

Аккуратно расспрашивая обескураженного юношу, мне удалось узнать, что Алиса перепутала конверты и послала ему то, что предназначалось его более удачливому сопернику. В письме она нелестно отзывалась о Сигизмунде и превозносила мужскую силу и опытность неизвестного Ингвара. Это сильно задело мальчишку, и он пылал от ярости и обиды. Вся ситуация показалась мне довольно странной, как в дешевом театральном представлении, но я оставил сомнения при себе и предложил Сигизмунду составить мне компанию в винденских банях, чтобы отвлечься от дурных мыслей. Он нехотя согласился.