Десятая жизнь (СИ) - Матлак Ирина

На всякий случай отступив на шаг, я осторожно поинтересовалась:

— Совсем-совсем никак не поднять?

Он вновь полоснул по мне убийственным взглядом и промолчал, что, видимо, стоило принимать за согласие.

Теперь я хорошо понимала, почему Лафотьер так бесится. Как же! Такой весь из себя сильный и темный, а ему уже в который раз утирают нос! И вот интересно — кто?

Поскольку с оправдательными показаниями меня обломали, я расстроилась не меньше темного мага. Даже застилающая коридор тьма стала казаться очень уместной и соответствующей мгновенно понизившемуся градусу настроения. Но я была бы не я, не попытайся сунуть свой кошачий нос поглубже в это дело, дабы лично удостовериться в том, что сделать ничего нельзя.

Обогнув застывшего в дверном проеме Лафотьера, я втиснулась в кабинет. Находящиеся внутри зерры при моем появлении откровенно опешили и лишились дара речи, что выражалось в мгновенно смолкших разговорах. Кажется, такой наглости от ликой, совершившей, по их мнению, этой ночью жестокое преступление, они никак не ожидали.

— Где главная пострадавшая? — деловито осведомилась я.

Поскольку речь возвращаться к служителям правопорядка не спешила, я исследовала взглядом помещение, которое оказалось довольно-таки большим, и заметила стоящий у дальней стены стол. На столе лежало что-то… или кто-то, накрытый светло-серым покрывалом. Желание сбежать было очень сильным, поскольку к недавно убиенным я всегда относилась с легкой настороженностью, а если быть до конца честной — вообще никогда их не видела. Сама мысль о том, что это… эта… в общем, убиенная даже чисто гипотетически может подняться и заговорить, вселяла откровенный ужас.

Но вместо того, чтобы сбежать, я задрала хвост трубой и, не обращая ни на кого внимания, гордо прошествовала вперед. Где-то на полпути вспомнила, что хвост приподнимает подол платья, опустила его, но гордости в походке и осанке не убавила.

— Уверена, что хочешь это видеть? — внезапно прозвучало позади меня, едва не вынудив споткнуться.

— У тебя потрясающее умение подкрадываться незаметно, особенно учитывая мой прекрасный слух, — заметила я и соврала: — Разумеется, уверена. Если эта особа может рассказать, кто на нее напал, то мое чувство прекрасного как-нибудь потерпит.

Когда я остановилась у стола с убитой, Лафотьер встал рядом и в тон мне ответил:

— В свою очередь должен заметить, что у тебя потрясающее умение игнорировать суть того, что я говорю. На ней магическое клеймо, защищающее от поднятия. Его не снять.

— Тебе не снять, — поправила я, с удовлетворением отметив, что снова почти вывела темного мага из себя. — А я, пожалуй, попробую.

Как именно буду пробовать и что нужно делать в принципе, естественно, не знала. Ну да, есть у меня еще одно отвратительное качество: делать что-нибудь назло и сугубо из вредности. Нет, сейчас-то я из других соображений действовала, но и побесить Лафотьера всегда приятно.

Впрочем, бесился он недолго и, судя по изменившемуся выражению лица, решил поразвлечься за мой счет. Похоже, ему действительно стало интересно, что я буду предпринимать с учетом того, что даже о своей силе ни черта не помню, не говоря уже о том, как пользоваться темной магией и можно ли ею пользоваться не темному магу вообще.

А уже спустя пару мгновений меня посетила уже которая по счету гениальная идея. У меня ведь получилось снять проклятие с мопеда? Получилось. А как получилось? А так, что я сумела почерпнуть магию Лафотьера и соединить ее со своей.

Как показала практика, любая безумная теория может сработать, нужна только несусветная наглость и творческий подход. И того, и другого у меня хоть отбавляй!

На этот раз я все же решила действовать не спонтанно, а последовательно, чтобы ничего не испортить. Если существовал даже крошечный шанс на успех, было просто грешно по глупости и самонадеянности его упустить.

— Слушай, я тут подумала…

— Подумала? — скептически перебил меня Лафотьер.

— Я умею это делать, если ты намекаешь на обратное, — парировала чисто машинально и, не обращая внимания на яростную вспышку в черных глазах, продолжила предыдущую мысль: — Что, если нам объединить усилия?

— Считаешь, вытащила из меня слишком мало сил? — съязвил темный маг.

Я промолчала. Он, недолго подумав над моими словами, произнес:

— Попробовать можно. Но на положительный результат нет и одного процента.

— Значит, хотя бы полпроцентика уже есть. — Я смотрела на ситуацию более оптимистично. — Тогда я сейчас попробую повторить то же, что делала с мопедом, а ты…

— Нет, — ровно возразил Лафотьер, не дав мне договорить. — Это я почерпну твою силу, а ты просто расслабишься и позволишь мне это сделать. На успех рассчитывать не приходится, но попробовать действительно стоит.

И ведь даже спорить не стал! И без сарказма сказал! Нет, не постичь мне скоростной смены настроений этого мага…

Я, не колеблясь, кивнула. Конечно, промелькнула предательская мысль отказаться и не доверяться темному магу, но я быстро от нее отмахнулась. Как говорится, кто не рискует…

Прежде чем прикрыть глаза, я заметила, как присутствующие зерры потянулись к выходу. Осторожно так потянулись, по стеночке, чтобы, не дай бог, не привлечь внимания двух самых опасных личностей Морегорья, надумавших объединить силы для поднятия важного свидетеля! И только Норт, неведомо когда успевший войти в этот не то кабинет, не то местный морг, наоборот, направился к нам.

Что господин старший зерр делал дальше, я уже не видела. Перед закрытыми глазами повисла блаженная темнота, и я сделала то, что от меня требовалось — расслабилась. Проверять на своей собственной шкурке, как чувствовал себя Лафотьер, когда я тянула из него силу, не хотелось, но пока никаких неприятных ощущений я не испытывала.

Стоять было не очень удобно, и я прислонилась поясницей к тому самому столу, на котором возлежала убитая. Еще успела понадеяться, что она на нас не в обиде за попытки частично вернуть ее с того света, а затем сконцентрировалась на внезапно появившейся перед закрытыми глазами серебристой нити. Она тянулась ко мне и уходила куда-то в темноту — слегка мерцающая, тонкая, но прочная.

Еще некоторое время я не чувствовала ничего особенного, а потом испытала легкую слабость. Ощущения были престранными, их отдаленно можно было сравнить с тем, как если бы у меня долго брали кровь из вены. Только вместо крови я делилась своей энергией, своей пресловутой силой, которую все окружающие так часто любили поминать. Сначала по телу растеклась легкая прохлада, уже совсем скоро сменившаяся холодом. Как существо теплолюбивое, холод я переносила плохо и вообще его не жаловала, но, удивительное дело, сейчас он не казался чем-то неприятным, скорее наоборот.

Если бы не слабость и легкое головокружение, которое благодаря закрытым глазам только усиливалось, все было бы прекрасно. Но из-за этих неудобств я мечтала, чтобы Лафотьер поскорее закончил ритуал, или что он там проводил для того, чтобы разговорить мертвецов.

Не знаю, сколько времени все это продлилось, но я потерялась в собственных странных ощущениях. И все же уловила момент, когда серебряная нить истончилась, после чего меня выбросило в реальность.

— Уммм, — прозвучало у меня за спиной сдавленное мычание.

Даже мурашки от неожиданности по коже пробежали!

Сообразив, что наш сумасшедший эксперимент увенчался успехом, я резко отпрянула от стола и едва сдержала порыв обхватить Лафотьера руками и ногами.

Покрывало на столе тем временем пришло в движение — вернее, пришло в движение то, что было под ним, а само покрывало частично съехало на пол.

Не то чтобы опасливо, но с изрядной долей осторожности выглянув из-за плеча Норта, за которым невесть как и когда умудрилась оказаться, я скользнула взглядом выше и наткнулась на застывшие, ничего не выражающие глаза. Именно они — водянисто-голубые, обрамленные слипшимися ресницами, первыми привлекли внимание.