Я не вернусь (СИ) - Репина Авдотья

— Князь Махшин прислал еще подарок от себя лично, — продолжил посланец.

И в тронный зал вкатили несколько бочек вина. Яблочного. Его запах вызвал во мне желание немедленно высвободить желудок.

— Лучшее вино из дальних провинций для пира по случаю союза князя и княгини Илиар! — торжественно произнёс посланец.

Но лицо Кира было перекошено, выглядело, словно застывшая маска. Я смотрелась не лучше. Нет, мы с ним никогда в жизни это пить не будем.

«Тоже ничего не чувствую», сразу сообщила мужу.

— Прошу передать моему дяде слова благородности за столь щедрый подарок. Это редкое вино станет достойным украшением на нашем пиру, — так же высокопарно ответил Кир.

Посланник раскланялся и удалился, я взирала на бочки, что стояли вдоль стен.

«Прошу, давай выльем вино», обратилась к Киру.

«Мы не можем, это будет неуважительно по отношению к дяде», ответил Кир, но в его глазах читалось такое же отвращение, что и я испытывала сейчас.

Мой муж заметно успокоился, когда перебралась к нему на колени.

— Лири, у меня еще много дел, — он поцеловал меня в висок, уткнулась ему в шею. — Если хочешь, то можешь остаться со мной, когда будет докладывать Илио.

— А мои… — я запнулась, — отец и сестра? Как они?

— Мне передали, что отец все еще не в себе, а сестра не хочет без него являться. Сейчас ты принадлежишь моему дому и не можешь прийти в башню без их разрешения.

— Я могу немного потренироваться с дружинниками?

— Да, но не ходи в покои дома Хору, — предостерег он еще раз, — если ты ослушаешься моего приказа, то браслет сожжет твою руку, и эта боль тут же пронзит всю печать.

Добряк-здоровяк Реи снова помог мне сбросить нервозность, в этот раз я контролировала себя, поэтому в конце спарринга воину не потребовался лекарь.

— Твоя техника изменилась, — сказал Махи. Надо же, наставник наблюдал за нами. — Твои движения стали более ровными, четкими. Жаль, что ты родилась женщиной, из тебя мог бы выйти великий воин.

Вот так приласкал!

Ничего не ответила и пошла, куда глаза глядят. Пришла в наши с Киром покои, мои вещи из сундуков уже развесили по шкафам, принесли много обуви и новой одежды. Как бы мне все это успеть сносить за одну жизнь.

Сходила в купальню, смыла пот и песок, вернулась, переоделась.

Взяла книгу об обычаях Илиар, но отложила. Мне принесли обед, но кусок не лез в горло. Легла на кровать, но спать не хотелось.

Встала.

Меня мучило чувство непроходящей тревоги. И это было не то, что я испытывала, когда опасность угрожала мне или Киру. Это чувство было непоследовательным, выбивало меня из колеи. Не могла найти места.

Встала и пошла к Киру, но чем ближе подходила к его кабинету, тем быстрее делался мой шаг. С Илио, слава Создателю, столкнулась в дверях, значит, их дела закончились. Влетела в кабинет мужа и прижалась к закрытой двери.

— Ты свободен, — с облегчением выдохнула я.

Кир оторвал взгляд от стола.

— Что такое, Лири?

Подбежала к нему, залезла на колени и обвила руками и ногами. Кир гладил меня по спине, шептал нежности и проводил пальцами по уже оголившимся ногам, но спокойнее мне не становилось. Тогда я запустила пальцы в его волосы и впилась в его рот своим. Я была требовательна, и сначала Кир откликался на мои ласки, но потом, когда оцарапала его плечо, отстранил меня и посадил на стол перед собой.

— Что происходит, Лири? — спокойно спросил он.

— Тебе больно! — прошептала я и потянулась к его плечу, где в красных бороздах выступили капельки крови, он перехватил мою руку и поцеловал.

— Эта боль не идет ни в какое сравнение с той, что я испытал, когда ты покинула меня, — спокойно, без злобы сказал он. — Что с тобой происходит? — ответа у меня не было, поэтому разглядывала свои ногти, под которыми красными полумесяцами запеклась его кровь. — Лири, — мягко произнес он, — мне нравится твоя страсть во время близости, и твои царапины я буду носить как напоминание о прекрасных моментах наслаждения с тобой. Но сейчас ты была не со мной.

Кир замолчал, давая мне время собраться с мыслями.

— Я не знаю, что со мной, — честно ответила ему. — Чувствую какую-то тревогу. Но мне и тебе ничего не угрожает.

Он задумался на мгновение.

— Значит, нам с тобой стоит проведать других твоих родственников. Я и так собирался сегодня к ним сходить. Не вежливо не реагировать на предложение принимающей стороны так долго, — сосредоточенно излагал он.

— Но ты же сам не пускал меня к ним, надел этот браслет, — возмутилась и для верности помахала запястьем перед его носом.

— Потому что ты бы все равно пошла туда, а какие последствия были бы у всего этого, одному Создателю известно, — я насупилась, Кир только улыбнулся моей реакции. — Ты самая бесстрашная женщина, которую я только знаю. Идем в их башню, — уверенно сказал Кир и поморщился, когда надевал на оцарапанное плечо рубаху.

— Нужно позвать Мо, чтобы он вылечил тебя, — виновато бормотала, спрыгивая со стола.

Кир странно на меня посмотрел, прижал меня к столу, оттянул голову за волосы и заглянул в глаза. В его взгляде читалось желание, обожаю мужа таким.

— Нет, дорогая, я сам мог бы себя вылечить, но не буду. Пусть раны напоминают, что мое счастье — не сон. Царапины, которые ты оставила на моей спине во время нашей первой близости, позволили мне не сойти с ума, когда ты пропала. Боль от каждого движения напоминала, что та ночь не была сном, а ты, моя дерзкая, непокорная женщина, стонала в моих объятьях в ту ночь.

Его глаза загипнотизировали меня, синие, теплые, родные. Какой же он красивый! Я легонько провела пальцами поверх расцарапанного плеча, прикрытого рубашкой. Кир издал протяжный стон.

— Я не смогла бы выжить без тебя ни в этом мире, ни в любом другом, — прошептала Киру.

— Я тоже, Лири, я тоже.

Глава 26

Чем ближе мы подходили покоям, где жили гости из Хору, тем сильнее во мне была тревога. Кир, почувствовав это, схватил меня за руку и прибавил шаг. Как он мне объяснял, татуировка позволяла ему ощущать мое состояние, настроение, больная ли я.

У входа в башню никто нас не встретил и не остановил. Зои по кивку Кира пошел вверх по лестнице, следом Роук. Через несколько мгновений они спустились и сообщили, что мы можем идти, опасности нет, но почему-то отводили взгляд и смотрели в пол.

Я кинулась по ступеням, но Кир держал меня крепко, отпустил, только когда мы вошли в большой зал, и он убедился, что опасности для меня нет.

Да и какая тут может быть опасность? Воины Люкрона пытаются что-то забрать из его рук, тот выкрикивает ругательства, пытается подопнуть ближайшего к нему мужчину. Арана плачет, сидя на полу, а Саши — да, да, Саши! — пытается ее успокоить. И все настолько заняты делом, что на нас никто не обращает внимания.

— Добрый вечер, отец, сестра! — сказала громко, чтобы привлечь внимание. — Мы с князем отчаялись ждать, когда вы будете готовы принять нас. Как твое здоровье, отец?

Люкрон вскочил и кинулся ко мне, Роук тут же выставил меч, предостерегая его необдуманные действия, а Кир одной рукой притянул меня к себе, другой — схватился за оружие. Конечно, он знал, что я смогу постоять за себя, его забота была очень приятна и так закономерна.

— Ты! — Тыкал в меня пальцем король Хору, другую руку прятал за спиной. — Надо было убить тебя самому, а не доверять это дело слабовольному слуге.

Кир зарычал, но в противовес своему настрою заговорил очень спокойно.

— Люкрон, король Хору, прошу тебя объяснить, в чем ты обвиняешь Лиру, мою жену и твою дочь?

— Она погубила меня! Погубила Хору! — Причитал мой отец. — Жрец меня предупреждал!… А эта… мою милую Ларину погубила.

— Отец, — с пола говорила со слезами Арана, — ты знаешь, что это не так. Маму иссушила болезнь.

Вот и имя матери узнала.

— Не перечь мне, дочь, — шикнул он, — моя милая Ларина пошла искать эту демонову девку!