Зарождение мистического пламени (ЛП) - Бейли Кристин

Я бросилась в мастерскую Саймона. В панике я смела со стола всю свою работу, и бумаги разлетелись, как сухие листья.

Вот оно! Катушка прочной проволоки, которую я использовала для пружин своей лягушки. Я схватила её и сломя голову понеслась обратно.

— Держи, — я сунула проволоку ему в руки, затем стала копаться в инструментах в поисках ножниц. Уилл аккуратно продел проволоку через филигранную трубку. Я помогла ему отрезать шесть кусочков, и мы сделали проволочную сеточку прямо под пауком, надёжно привязав её к корпусу. Шпилька сломалась, но паук остался в ловушке, не в состоянии спуститься через проволоку, сплетённую прямо под ним. Тиканье стало громче, злее.

— Что нам теперь делать? — спросила я.

Уилл отодвинулся от вещи и вскочил на ноги.

— Молиться.

— Что? — нам нужно было выбираться оттуда. Из корпуса доносился пронзительный вой. Боже милостивый, эта штука собирается взорваться.

Я схватила Уилла и вцепилась в его рукав, потому что внезапно почувствовала, что ноги мне не подчиняются. Я не могла бежать. Как бы я ни старалась подстегнуть своё тело, у меня создавалось ощущение, что я скольжу по грязи.

Внезапно я ощутила, что сильные руки Уилла обхватили меня — одна за спину, вторая под колени. Он поднял меня, прижимая к груди, и я уткнулась лицом ему в шею, вцепившись в него изо всех сил. Он бросился вперёд, унося нас обоих в заднюю часть магазина.

Я слышала его сердцебиение.

Тук-тук.

Визг от бомбы становился громче.

Тук-тук.

Он превратился в лихорадочный свист.

Тук-тук.

Мы вместе рухнули за секретером. Уилл накрыл меня своим телом, держа меня так крепко, что я не могла дышать. Он стискивал мою руку до побеления костяшек.

— Я люблю тебя, — прошептал он, когда свист превратился в неистовый визг, а корпус бомбы с грохотом упал на пол. — Клянусь Богом, Мег, я всегда буду любить тебя.

Нет. Я отказывалась прощаться таким образом. Я любила его всем сердцем, так сильно, что не могла описать словами. Нам досталось так мало времени.

Я спрятала голову под защиту его тела. Я не хотела умирать. Ещё нет. Это несправедливо. Мне так много всего ещё хотелось сделать. Так много всего нужно было сделать. Я сжала в кулаке пальто Уилла так, словно моя хватка могла как-то удержать его рядом, даже если нас забросит на тот свет.

Громкий треск эхом разнёсся по магазину.

Я взвизгнула, Уилл вздрогнул.

Мы ждали, вцепившись друг в друга и тяжело дыша. Я чувствовала его пульс на его шее у своего лица. Наши сердца бились как одно.

Ничего.

Приподняв подбородок, я посмотрела Уиллу в глаза, осмелившись надеяться, что мы действительно предотвратили катастрофу. Я нерешительно улыбнулась ему, и меня охватил прилив облегчения, радости и восторга.

Уилл взял моё лицо в ладони и поцеловал обжигающим, голодным, порочным поцелуем. Это был поцелуй, который теоретически мог забросить меня в пламя ада за одни лишь мои греховные мысли, но сейчас мне было все равно. Я хотела сгореть вот так. Я позволила себе увлечься этим моментом. Когда губы Уилла двигались на моих губах, и наше дыхание смешивалось в одно, я знала, что мы поистине живы.

Опьяняющий натиск отступил. Мы слились воедино, руками и ногами, мои пышные юбки окутали нас обоих словно водопадом. Уилл мельком взглянул на мою обнажённую икру и пуговицы на шве ботинка. Я отстранилась, дрожа и пытаясь поправить юбку.

— Нам надо проверить, обезврежена ли эта штука, — сказала я.

Уилл прерывисто выдохнул, потом ещё раз быстро втянул воздух, как будто его разум забыл процесс дыхания, и ему нужно было сосредоточиваться даже на таком инстинктивном действии. Он закрыл глаза и кивнул. Его кожа раскраснелась от румянца.

Он выглядел поверженным, и это едва не стала для меня последней каплей. Интимность этого момента пугала меня, хотя я и не понимала, с чего бы это. Я отстранилась от Уилла, повинуясь незнакомому ощущению самосохранения, и медленно направилась к отвратительной вещи, расположенной в передней части моего красивого магазина.

Паук почти разломился пополам, пытаясь пробиться через проволоку. Скрученная пружина свисала с его треснувшей спины, напоминая крошечные механические внутренности, вываливающиеся из раздавленного жука. Ну и слава Богу.

— Кажется, он окончательно сломался, — я вздохнула с облегчением.

Уилл кивнул, но его челюсти сжались, а в глаза просочился чёрный взгляд мести.

— Уилл? — я видела нараставшее в нем напряжение. Я протянула к нему руку. — Уилл, все в порядке. Никто не пострадал.

— Кто-то пытается тебя убить, черт подери! — закричал он. Я сделала шаг назад. В это мгновение я не узнавала его. Уилл обычно напоминал утёс во время бури. Его ничто не могло сокрушить, ни столкновение с вооружённым мужчиной, ни даже сражение с гигантским механическим морским монстром.

Я дотронулась до его руки. Она дрожала под моими пальцами.

— Мы уже знаем, что кто-то пытается меня убить. Кто-то уже год пытается меня убить. Ничего не изменилось, — я думала, мои слова его успокоят, но небрежное принятие надвигающейся судьбы тревожило меня саму. — Только теперь у нас есть доказательства.

Уилл сурово посмотрел на бомбу и скрестил руки на груди.

— Едва ли это утешает.

— Мы принесём бомбу на собрание Развлекателей. Они не смогут отрицать, что это дело рук кого-то из них. Отпирающий механизм находится на дне этой ужасной вещи. Наконец-то мы доберёмся до сути.

Уилл опустил взгляд в пол и накрыл мою руку своей.

— Я думал, все кончено, — прошептал он. — Я думал, что мы наконец-то можем быть свободны от всего этого.

Я кивнула, но что-то в его словах беспокоило меня. Я не хотела чувствовать, что меня преследуют на каждом повороте, но мне интересно, что он имел в виду под словом «свободными». Он имел в виду, что мы были вольны пожениться? Должна признать, что большая часть меня отчаянно хотела стать женой Уилла, но имелась и другая часть. Она напоминала тайный голод, который я не могла утолить. Я не хотела прощаться с Развлекателями.

Пока ещё нет.

Мне так много всего нужно узнать. Я страстно желала найти дедушку. Я хотела знать больше о наследии моей семьи и о том, что они помогли создать. Я хотела погрузиться в чудеса и восхитительные видения, воплощавшиеся в жизнь благодаря мастерству и тонкой работе самых блестящих умов Европы. Я чувствовала себя застрявшей в странном сне, который склонен становиться кошмаром, но я все равно не хотела просыпаться.

Глава 3

И вот так через два дня я очутилась в одной из самых пугающих поездок в своей жизни. А это говорило о многом, учитывая кое-какие случаи, происходившие со мной в экипаже.

Когда Уилл сказал, что Оливер пригласил меня присутствовать на Собрании Ордена, я предполагала, что герцог будет сопровождать меня. Вместо этого он послал свой экипаж с запиской, в которой говорилось, что у него и Уилла есть особые дела, с которыми нужно разобраться до встречи, и что мне лучше встретиться с ними там.

С этой договорённостью возникло всего лишь три проблемы. Первая: я не имела ни малейшего понятия, куда направляюсь. Когда опрятные и состоятельные улицы Мейфэра уступили переполненным узким улочкам сердца Лондона, моё дурное предчувствие усилилось. Широкие полосы дорог превратились в узкие извилистые переулки, здания каким-то образом столпились ещё теснее, а их тёмные окна походили на ухмыляющиеся глаза. Это не тот Лондон, который я знала. Это совсем другой мир, с густым дымом угольных костров и зловонием человеческих нечистот.

Вторая проблема связана с уроками, которые преподала мне моя мама-швейцарка. Пунктуальность превыше всего, как она любила говорить. Из-за перевёрнутой тележки с капустой кучер Оливера попал в пробку, а это означало, что я опаздывала. Не такое первое впечатление я хотела произвести на Орден. Мне нужно, чтобы Развлекатели выслушали меня, не посчитав безответственной молодой девушкой.