Требуется невеста, или охота на светлую (СИ) - Чернованова Валерия М.

— Иди проспись.

— Жадина. А Фели знает? Впрочем, она же тебя поддерживает во всех твоих начинаниях и, уверен, возражать не станет.

— Иди. Проспись, — цежу сквозь плотно сжатые зубы.

Ксанор поднимает в примирительном жесте руки и уходит. Постепенно его шаги стихают в коридоре, вот только в душе у меня никак не стихает злость на брата.

Раскуриваю сигару, оставленную в пепельнице, и немного успокаиваюсь, но все равно продолжаю думать об этом геморрое и о том, как поведение Ксанора может отразиться на грядущих выборах. В последнее время он стал неуправляем, никто не может его обуздать, даже я. Если только…

Еще один дефект Ксанора… ладно, его особенность — он не чувствует чужую магию. Совсем. В этом он неотличим от низших.

А еще он сходит с ума по светлым…

Вызвав Камилу, возвращаюсь в кресло и с нетерпением жду свою помощницу. Та появляется почти мгновенно, бесшумно проскальзывает в кабинет и замирает у дверей с сейтом в руках.

— Как только соберешь информацию о Лэй, сразу скидывай ее мне, — напоминаю на всякий случай. — И еще, отмени ужин с Сольтами, у меня на вечер появились планы.

— Мне стоит внести их в ваше расписание?

— Нет, это личное, — прерываю Камилу и отпускаю, возвращаясь мыслями к крылатой устроительнице свадеб.

ГЛАВА 3

Эления

Он меня отпустил.

Нет, не так!

Он. Меня. Отпустил.

«Можете идти, сонорина Лэй».

Когда я это услышала, то не поверила своим ушам. Воображение, подстегнутое страхом, уже вовсю рисовало картины недалекого будущего: меня разлучают с Литой. Навсегда. Меня лишают свободы, ее — дома. А в сиротском приюте она просто не выживет. В тот момент меня передернуло от ужаса. По сравнению с этим увольнение из «Фелисидад» казалось мелкой неурядицей, не стоящей внимания.

Но он меня отпустил. Этот надменный, будто высеченный из обмерзшего камня высший. Стоило лишь раз заглянуть в его глаза, темные с проблесками серебра, как я поняла: в этом мужчине нет ни капли сострадания, и понимания в нем тоже не найдется.

«Чтобы я вас возле своей невесты больше не видел. Вам все ясно?»

Предельно. И я с радостью, с огромным удовольствием буду держаться от сонорины Сольт как можно дальше. Ведь это означает, что я буду держаться как можно дальше и от вас, сонор Хорос.

Ну а что касается Акиллы… Позлится, попсихует, но потом успокоится. В конце концов, «Фелисидад» — успешное свадебное агентство. У нас и без всяких Хоросов заказов хватает. Конечно, не на миллионы дрейхов, но без куска хлеба мы точно не останемся.

Проблема заключалась в том, что мне деньги нужны не только на кусок хлеба. Не только чтобы выбраться из той дыры, в которой мы сейчас живем. Но теперь не будет никакой премии. Не будет гонорара в пятьдесят тысяч. Я рискнула. На свою голову. Я попыталась, но ничего не вышло.

К счастью, все закончилось просто неприятной сценой, а не катастрофой для меня и моей малышки.

Дура, Эления. Какая же ты дура!

Возвращаясь в офис, пытаюсь хоть как-то оправдать свой идиотский поступок в надежде, что тогда мне станет лучше. Но лучше не становится. Я редко прибегала к магии (только светлые на службе у правительства имеют право ею пользоваться), но когда все же это делала, низшие не чувствовали моего влияния. Да и темные не всегда замечали. Хоть на них я свои силы никогда не направляла.

А этот почувствовал. В первые же мгновения.

Какого йорга он вообще торчал дома в разгар рабочего дня?!

В сердцах ударяю по панели управления, и машина виляет в сторону. Едва успеваю выровняться, получая раздраженные сигналы справа и слева. Меня снова угораздило вылететь на верхнюю магистраль, где от аэрокаров небо, словно палитра художника, кажется заляпанным разноцветными пятнами краски. Мой аэрокар рабочий, простой и темный, без каких-либо модных сейчас отметин и узоров на боковых дверцах и капоте.

Мне не терпится вернуться в офис, чтобы сбросить с себя этот груз. Огорошу Кришон и вернусь к работе. Если, конечно, мне позволят к ней вернуться…

Но Акиллы, как назло, в офисе не обнаруживается.

— Она на обеде с клиентами, — сообщает Норра и смотрит на меня долгим, выразительным взглядом, почти молящим: ну же, давай, рассказывай!

Точно такие же взгляды сверлят мне затылок, а мне язык не позволяет расписаться в собственном проигрыше. Другими словами, не желает слушаться, как и ноги. Они вдруг становятся какими-то тяжелыми, непослушными. На автопилоте возвращаюсь за свой стол, включаю сейфот и жду, когда прозрачный экран загорится.

Чем я с утра занималась? Подбирала цветы для пары Васко — Дали? На какие именно у невесты была аллергия? Где-то у меня это записано…

Ко мне подкатывает Хайме. Подкатывает в прямом смысле слова, на стуле, явно надеясь узнать из первых уст, выйдет ли наша фирма благодаря свадьбе Хороса на новый уровень. Хайме — один из первых, с кем я познакомилась в Кадрисе. Высокий улыбчивый блондин, поддерживавший меня с моего первого дня в «Фелисидаде». Это он представил меня другим коллегам, и он же пригласил меня после первого рабочего дня пропустить по бокальчику сильры в баре неподалеку от офиса. Мне тогда пришлось отказаться (нужно было возвращаться к Лите, няня сидит с ней только до восьми), но Хайме и не думал обижаться, на следующий день устроил что-то вроде праздничного обеда в честь моего появления. Акиллы тогда в офисе не было, и мы с ребятами неплохо провели время.

По натуре я очень замкнутая фея, некомфортно чувствую себя среди незнакомцев, но благодаря Хайме я влилась в коллектив почти мгновенно. Сразу перестала чувствовать себя чужой.

А однажды, когда мне срочно понадобились деньги (Литу пришлось класть в больницу), Хайме выручил меня, а потом еще артачился, не хотел, чтобы их ему возвращала. Но я настояла, потому что не люблю быть должницей, хоть и так в неоплатном долгу перед ним за все, что он для меня сделал.

— Все так плохо? — Хайме протягивает мне плитку молочного шоколада с прослойкой из соленой карамели.

Мой любимый, который я могу поглощать в невообразимых количествах. К счастью, феи не полнеют. Мы все как одна стройные и миниатюрные.

— Все еще хуже, — улыбаюсь слабо и верчу в руках самое лучшее в мире лакомство.

В любое другое время я бы уже отправила в рот сладко-соленую дольку, но сейчас даже шоколад не лезет в горло. Желудок сводит от страха и напряжения. Я очень надеюсь, что темный уже забыл о моем существовании, но если это не так…

— Поделишься?

— Сначала поговорю с Кришон.

Хайме понимающе кивает и, кажется, собирается уже отчалить, ну то есть укатить обратно за свой стол, но вдруг неожиданно предлагает:

— Как ты смотришь на то, чтобы я нагло напросился к тебе в гости? Накупим побольше дряни и выпадем на диване перед сейфотом. Мне тут посоветовали парочку интересных сериалов, можем дать им шанс. Что скажешь, Ленни?

Лита обожает Хайме, а я обожаю вредную дрянь и сериалы. В компании друга и то, и другое идет замечательно. Но сначала мне нужно пережить разговор с Кришон.

— Скажу, что очень даже «за». Если Акилла раньше меня не убьет.

— Не убьет. — Друг ободряюще мне подмигивает, и от его улыбки на сердце, стараниями темного заледеневшем от страха, становится чуть теплее. — Только не тебя, — тихо добавляет он и возвращается за свой стол.

А я пытаюсь сосредоточиться на цветах, но мысли скачут с начальницы на Хороса и обратно. Надеюсь, он уже забыл обо мне. Боги, пусть это будет так! Кто я и кто он? Для него я ничтожное, не стоящее внимания существо, что-то вроде мелкого насекомого, и я ничего не имею против. Пусть будет занят невестой, своей предвыборной кампанией, бизнесом… чем угодно! Но только не вспоминает о фее, одной из светлых, к которым относится с таким пренебрежением.

Может, я, конечно, и преувеличиваю, но о чем-то подобном раньше писали в газетах. В последнее время больше не пишут, ведь это может пагубно сказаться на его репутации как кандидата. Однако после взгляда темного, который лишь чудом не проморозил меня насквозь, я на себе ощутила, что именно он испытывает к светлым.