Попаданка для герцога? - Цветкова Алёна

Пока я переодевалась, Евон и Чарни времени зря не теряли. И сейчас рядом с моими сумками высокими стопками лежала одежда и огромный деревянный чемодан (*классический чемодан для дилижанса имеет размеры 95*55*34см), с латунной фурнитурой и кожаными петлями по бокам для переноски.

– Леди, – Чарни начал складывать в чемодан вещи, комментируя, – это домашнее платье… прогулочное платье, точно такое же сейчас надето на вас… вечернее… еще одно вечернее… дорожное… два комплекта белья… обувь: домашние туфли… прогулочные… вечерние… дорожные… шаль… еще одна… в домах иногда бывает очень холодно… меховой жилет…

Он говорил и складывал, говорил и складывал, а я совершенно обалдевшая смотрела на эти горы платьев и не могла понять, зачем мне столько одежды? Да, у меня еще никогда столько всего не было… гребни, ленты, зеркало… когда один чемодан заполнился, Евон притащила откуда-то второй. Такой же монструозный. И только когда второй чемодан был наполнен доверху, Чарни сгреб последнюю кучку, которую выложила Евон на скамью, сунул ее в чемодан и вздохнул:

– Ну, это еще по мелочи. Дома посмотрите, леди.

С ума сойти! Я с ужасом прикидывала сколько могут весить два забитых до отказа огромных деревянных чемодана. И как я их понесу?!

– А! – Хлопнул себя по лбу Чарни и достал откуда-то из-за спины большую кожаную сумку, – вот, ваша дорожная сумка. Внутри сумочка для рукоделия со всем,что может пригодиться в первое время, ридикюль, и еще одна небольшая сумка. Уф, – выдохнул он, – вроде все, ничего не забыл. Да, Евон?

И она, окатив меня ненавистью, ткнула пальцем в еще одну гору… Да куда столько-то!

Но там оказался мягкая дубленка с вышивкой на груди и меховой отделкой, теплый капор украшенный перьями и мехом, огромная шаль или скорее вязаный плед, в который я при желании могла бы закутаться целиком.

– Теперь все, – улыбнулся Чарни и спросил, – леди вы точно ничего не оставили себе на память?

– Точно, – я кивнула, не отрывая взгляда от чемоданов. Как их нести?

А Чарни вдруг замер, а потом, резко выдохнув, взмахнул рукой в сторону моего маленького рюкзачка и крошечной сумочки. Мне даже показалось, что в его глазах мелькнули огоньки, а мои вещи вспыхнули синим пламенем и исчезли… Без следа… даже пепла не осталось… А если бы что-то оставила себе?! Ужас!

– Сгорели, – улыбнулся Чарни и спросил, – а вы, леди, разве так не можете?

Я замотала головой:

– Нет, – выдавила сипло, – у меня нет магии…

– Ежели ты баронесса, то есть, – буркнула Евон. И добавила, – и откуда ж бабка проклятая тебя такую малохольную приволокла. Не чета прошлым…

– Евон! – Остановил ее Чарни, – хватит! Ее величество просто заботится о своих правнуках. А вот за лишнюю болтовню еще и от его светлости может прилететь. Он велел молчать, что эта леди не наша. Поняла?!

– Поняла, – буркнула Евон и еще раз окатила меня ненавистью с ног до головы, – че б не понять… чай не дура.

– Леди, – улыбнулся мне Чарни и снова вытянул руку к дери, – прошу вас....

Я сделала шаг… Эйфория от победы над собой во время выбора платья прошла, усталость навались с новой силой, и больше всего я хотела упасть прямо здесь и уснуть. Даже есть уже не хотелось.

– А чемоданы? – спросила я, оглядывая свое богатство.

– Не беспокойтесь, их погрузят в карету, – улыбнулся Чарни, – а сейчас нам надо вернуться к его светлости. Он расскажет, что вам делать дальше.

Сердце прыгало, сбиваясь с ритма, всю дорогу до кабинета его светлости. Меня страшили и неизвестность впереди, и встреча с герцогом, который меня ненавидел. Меня здесь все ненавидели. Кроме Чарни, который, улыбаясь, нес керосиновую лампу и вел меня по безликим серым коридорам. Они совсем не выглядели сколько-нибудь похожими на дворцовые. И кажется, мы шли не туда, откуда пришли. Но я не решилась ничего спрашивать, боясь снова показать себя глупой.

– Леди, прошу прощения, что приходится вести вас по коридорам для обслуги, но так велел его светлость.

Я кивнула. Слишком быстро произошло мое перевоплощение из нищей девицы в леди. Я еще не совсем понимала, как себя вести.

Кабинет герцога, и правда, оказался не той комнатой, куда он принес меня в первый раз. Тогда это был пусть странный, но привычный опен-офис. А сейчас его светлость сидел в просторном, несмотря на обилие шкафов вдоль стен, роскошном кабинете, погруженном во тьму, и что-то писал при свете керосиновой лампы красивой, резной деревянной палочкой, обмакивая ее в чернильницу.

Ой, Лилька-Лилька! В какой дремучий век ты попала! Еще даже ручку не изобрели!

– Сэр, – поклонился Чарни, – леди Лили готова к отъезду.

«Сэр» аккуратно отложил перо и посмотрел на меня. От неожиданности я неловко присела, растягивая в стороны подол платья… Из каких глубин моего сознания это выплыло, не знаю. Помнится, нас так в садике учили, и вот… само собой получилось. И я, конечно же, снова села в лужу, потому что герцог вылил на меня очередную порцию презрения, Чарни закашлялся, а я покраснела так, что дышать стало тяжело.

– Что же, «леди» – выделил он голосом кавычки, – сейчас вы поедете в гостиницу. Вам принесут ужин, и потом вы ляжете спать. И никакой самодеятельности! Пришли, поели и спать! Ясно?! – Я кивнула, чувствуя, как его ледяной голос замораживает жар внутри меня, заставляя дрожать, как от холода. Перестать смотреть вниз и взглянуть на герцога было выше моих сил. Почему он так меня пугает? Намного больше, чем мой бывший муж. – Завтра утром вы останетесь в номере до тех пор, пока за вами не придут… пока я сам за вами не приду, – мне показалось, что он хотел сказать что-то другое, но исправился.

– Простите, – пискнула я, действуя на голом инстинкте самосохранения, – а можно за мной придет Чарни?

Чарни, шокированный моей невежливостью, закашлялся снова. Но в этот раз он совершенно точно скрывал не смех, а… страх. Интересно, то же я такого сказала, что даже Чарни испугался?!

От ужаса перед глазами замелькали черные мушки. А тут еще и герцог встал и медленно подошел ко мне. Я перестала дышать и невольно вжала голову в плечи. Я так и не решилась поднять взгляд с пола, поэтому видела только его туфли. Черные кожаные туфли с серебристой пряжкой. И брюки на нем уже другие, не те, в которых он был, когда нашел меня в парке. Его светлость стоял передо мной, молчал, перекатываясь с пятки на носок. А я больше всего боялась,что прямо здесь и сейчас упаду в обморок.

– Я сам приду за тобой, – когда ожидание стало невыносимым, произнес герцог. Жестко. Как будто бы припечатывая сверху сильным ударом.

Ну, сам так сам. Я кивнула, а он все так же продолжал стоять возле меня. Я чувствовала его взгляд затылком склоненной головы.

– Чарни, крикни, чтобы принесли леди шаль, она совсем замерзла, – приказал его светлость и наконец-то развернулся и пошел на свое место. А я чувствовала, как разжимается во мне сжатая до предела пружина.

– Благодарю, сэр, – пролепетала я, так и не решившись сказать, что дрожу я не от холода, а от страха.

Когда через пятнадцать минут я, облаченная в свою новую дубленку и капор, садилась в карету, на задках которой высились два моих чемодана, и чувствовала себя, как выжатый лимон. Спину холодило от пота, а руки так и не перестали трястись. Ой, Лилька… ну, ты и влипла… крутилось в голове.

Глава 4

В поездке из дворца в гостиницу меня сопровождал уже не Чарни, а пожилой и очень веселый подчиненный герцога. Я даже не спросила, как его зовут, а сам он так и не представился. Всю дорогу он фыркал в нелепые, густые и пушистые усы, стоящие торчком, и посмеивался: «Ну, Чарни… вот попал!.. Ну, его светлость… сам, говорит, приду! Ну, королева… угодила таки!» И так по кругу без остановки.

Я на всякий случай молчала. А то вдруг попаду, как Чарни? Мне же и моего попадалова достаточно. С этим герцогом лучше, вообще, никаких дел не иметь.

– Прошу вас, леди, – мой сопровождающие первый выпрыгнул из кареты и подал мне руку. Я оперлась на нее так, как будто бы проделывала подобное уже тысячу раз и, неожиданно легко спустилась по ступенькам.