Он, что всерьез так считает? Судя по всему, да.
— Женщины, которые с первой же встречи сами вешаются мужчине на шею, — это банально и скучно. А вот вы… Вы еще больше меня раззадорили. Я ведь охотник, знаете ли, — Аснен понизил голос до вкрадчивого шепота и опять попытался приблизится.
— Представляю, — я синхронно с ним переместилась в сторону. Ну не бить же его здесь, прилюдно? Публичного унижения он мне точно не простит. — Только вот я не кролик.
— Да-да, я уже осознал, — короткий смешок. — Вы дикая кошка. Но настоящий охотник предпочитает крупную дичь.
— Это опасно.
— Тем интереснее. Предпочитаю опасность, она будоражит кровь. И учтите, я ведь не только могу способствовать карьере вашего мужа, но и навсегда испортить ее.
Еще одно движение в мою сторону. И я снова предусмотрительно отпрянула.
— Понимаю. Но думаю, мы с Теренсом все же рискнем. Примем покровительство вашего дедушки и постараемся справиться.
Неизвестно, сколько бы мы так пятились, но тут плечо резанула боль, отозвавшись даже в пальцах руки, и в то же мгновение сбоку раздалось ледяное:
— Господин Аснен, вот вы где. А его высочество вас повсюду разыскивает. Он, кажется, очень огорчен, даже недоволен вашим отсутствием.
Мы оба обернулись — Бриэм с раздражением, а я с невероятным облегчением.
Рэйнард.
Снова он пришел удивительно вовремя и опять меня спас. Ночью — от одного гада. Днем — от другого. Настоящий Бэтмен, честное слово.
Этак у меня войдет в привычку в трудных ситуациях ждать его появления. Не дай бог, расслаблюсь, втянусь и вместо совершенно естественного страха начну испытывать к инквизитору совсем другие чувства. И я не о простой благодарности сейчас говорю.
Глава 15
— Господин Аснен? — приблизившись, нетерпеливо повторил светлейший.
Бриэм колебался. Он явно не желал уходить, но рядом застыл лорд Нейт и, вздернув бровь, ждал ответа. А где-то там, во дворце, скучал в одиночестве наследник престола, непреклонный и требовательный, как все величества и высочества мира. Вполне вероятно, он, и в самом деле, жаждал лицезреть своего приближенного. Искал, гневался. И Бриэм, прошипел что-то невнятное, но очень похожее на ругательство, отрывисто кивнул всем сразу, прощаясь, бросил на меня последний взгляд, в котором откровенно читалось сожаление, и безмолвно удалился.
— Спасибо! — поблагодарила я Рэйнарда. И, так как он продолжал стоять, прожигая меня взглядом, и исчезать вслед за Асненом, похоже, не собирался, добавила: — А как вы здесь?.. То есть, я предполагала, вы сейчас с эрлами обсуждаете результаты утреннего испытания.
Если он сейчас опять ответит: «Стреляли», вернее: «Почувствовал», я, и правда, решу, что этого иномирного Саида ко мне каким-то непонятным образом притягивает. Тем более, я-то как раз его появление очень даже ощутила — плечо до сих пор горит, еле сдерживаюсь, чтобы не начать его самым неприличным образом тереть.
Но лорд лишь хмыкнул, небрежно бросил что-то вроде:
— Проходил мимо… Случайно заметил…
И мгновенно перешел в атаку:
— Вам тот же вопрос, госпожа Вилмот. Вы-то что тут делаете? Честно говоря, никак не ожидал вас в парке увидеть. Думал, вы у себя в покоях, отдыхаете, как остальные дамы, а вы, вместо этого, бросив мужа, по уединенным аллеям разгуливаете и кокетничаете с посторонними мужчинами.
Да как он смеет!
— Неужели похоже, что я кокетничала с господином Асненом? — вскинув подбородок, поинтересовалась сухо. — Завлекала его? Раздавала авансы? И вообще радовалась общению с этим… гм… с ним? Вы так считаете, да?
Если он сейчас согласится… Если он только согласится…
Ну почему все мужчины такие одинаковые?
Но инквизитор удивил. Выпрямился, заложил руки за спину, словно пытался сдержать какой-то невольный жест или движение, и сдержанно, но твердо возразил:
— Нет.
— Что?
Я сначала даже не поняла, так не похож был ответ на то, что я ожидала.
— Нет, — повторил светлейший. — На самом деле, я так не считаю. Ваше поведение на кокетство не похоже. Прошу меня извинить.
Господи, он еще и извиняться умеет ко всем своим достоинствам? Ужас какой!
— Вы никоим образом не поощряли Аснена, — продолжал тем временем Рэйнард, не подозревая, какую бурю эмоций вызвали у меня его слова. — Но, когда я увидел его возле вас… Так близко… Невероятно близко… Мне стало неприятно, и я перенес свое раздражение на вас. В этом нет вашей вины. Просто я как-то совершенно неожиданно для себя выяснил, что прихожу в бешенство, когда к вам подходят другие мужчины. Стоят рядом. Разговаривают. Дотрагиваются. Меня это злит до такой степени, что я с трудом себя контролирую.
Его внезапная откровенность и прямота обескуражили.
— Я замужем, — пробормотала, напоминая о своем статусе то ли себе, то ли ему.
— А я женат, — согласился инквизитор. — И это сводит меня с ума. А еще, мое желание постоянно видеть вас, заботиться, защищать.
Черт возьми, это он сейчас сведет меня с ума. Особенно, если не прекратит смотреть вот так, в упор, со странной, лихорадочной жаждой в глазах.
— Если бы хотели заботиться и защищать, не устроили бы за завтраком такой сюрприз. Это ведь была ваша идея, верно? По крайней мере, подать змею точно вы решили. Желали узнать, как поведут себя присутствующие?
Не очень справедливый упрек с моей стороны, согласна. Но лучший способ защиты, как известно, нападение. А мне очень нужно сейчас закрыться от Рэйнарда. Слишком беззащитной перед ним я себя почувствовала.
— Желал, — не стал отказываться светлейший. — Нельзя упускать такой удачный повод вычислить злоумышленника. Но, Улх побери, я же просил вашего мужа увезти вас отсюда. Немедленно. Или, по крайней мере, объявить больной, хотя бы на сегодняшний день, и никуда не выпускать. Я предупредил тхеирцев о ночном инциденте, они не стали бы снимать вас с отбора из-за одного пропуска.
Вот как? Надо же, а Теренс ничего мне не сказал. Испугался, наверное. Гнева маркиза. Или санкций со стороны горцев.
— Я не ожидал, что вы все-таки спуститесь к завтраку, было поздно что-либо отменять. — Светлейший, по-прежнему держал руки за спиной, не приближался, даже не шевелился, но взгляд его почти ощутимо касался моей кожи. — Но вы справились намного лучше, чем можно ожидать от такой хрупкой женщины. У вас сильная воля.
«А еще магический дар. Два дара», — добавила мысленно, но вслух сказала совсем другое:
