Служанка для алмазных змеев (СИ) - Блестящая Тина

???????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????В горле встал тугой комок, и я не могла произнести ни слова. Лишь глаза наполнились влагой.

Принцы восприняли это по-своему, решили, что я слишком взволнована от радости, чтобы отвечать.

Эшшерин прав. Я — потомок великого древнего рода. Наследная принцесса. А мне одолжение делают, убирая одалисок из дворца. Если бы не заговор между кланами, я бы сейчас с гордо поднятой головой слушала предложение алмазных змеев.

И они стали бы моими мужьями, потому как я искренне любила их. И в этом случае решение принимала бы лично я.

Но их отец совершил переворот, уничтожив почти все воспоминания о рубиновой династии! Странно, что еще Утренний дворец оставили. Видимо, побоялись гнева богов. А возможно, на здании сохранились чары.

Все, что касалось меня, сейчас находилось в забвении, и от этого я испытывала боль. Они уничтожили моего отца, убили бы меня и мою мать прямо на глазах у юных принцев, если бы мама не бежала в королевство людей, скрываясь от преследования!

Потому она и не говорила правду все эти годы. И хранила рубиновое ожерелье…

Она знала, что рано или поздно я все узнаю и смогу заявить свои права на трон! Ведь именно я наследница.

— Наша Вивианна в приятном шоке, — ласково усмехнулся Райн.

— Дай ей прийти в себя немного, — сказал Дайринисс. — Ей еще встречаться с королем. Он как раз чувствует себя сегодня лучше.

Черный наг подал знак прислуге убираться, а сам вышел на дорожку, ожидая нас. Он казался слегка задумчивым, возможно, все еще размышлял о ночном убийстве.

Райнишшар галантно подал мне руку, помогая подняться, и мы вместе пошли во дворец. Я не стала ничего говорить. Я хотела принадлежать этим красивым и мужественным нагам, но внутри меня боролись две силы. Слепая любовь с желанием быть по-настоящему любимой. Меня одолевали сомнения.

Я хотела, чтобы к моему мнению прислушивались, проявляли чуткость, а не лишали выбора. Изнутри меня терзали мысли о предательстве. И я боялась, что любовь к принцам заставит меня забыть о том, что случилось с отцом и кланом рубиновых змеев.

Но разве Лои не говорил о выходе, который может примирить враждующие стороны без кровопролития?!

Я могу возродить свой род, если промолчу, забуду про гордость и убийство отца. Способна ли я подавить в себе эти мысли?

Слова Эшшерина все больше проникали в мой разум, отравляли его. Смогу ли похоронить прошлое, отпустить его и с легким сердцем взглянуть на будущее?

По пути в тронный зал мы вдруг столкнулись с нагом, слова которого не выходили из моей головы.

Он шел не один, а в компании брюнетки Лиареллы. Она ступала рядом с ним, как его законная миссарина, сверкнув при этом глазами в мою сторону. Даже сейчас она считала себя выше.

Отменная получится из них ядовитая парочка!

За ней на расстоянии следовали ее служанки с поклажей в руках. И еще несколько слуг-мужчин несли более тяжелые предметы. Как я поняла, личные вещи уже бывшей миссарины принцев.

Заметив нас, диссар приостановился и демонстративно поклонился братьям. Но в его взгляде, обращенном на меня, читалось напоминание. А темноволосая змея и вовсе хотела живьем съесть. Но не имела права и слова произнести в присутствии правящих особ. Но я видела, как она молча исходила желчью, пытаясь скрыть свои чувства.

Конечно, ей из-за меня досталось десять плетей! А еще она потеряла возможность обрести власть над принцами, а видя меня рядом с ними, так и сверлила взглядом. А спесь все же не сошла, потому как ее взял в свой гарем сам диссар из клана алмазных, а не простой вассал из провинции.

Думаю, все это время ее лечили от последствий ударов. Но почему-то я совсем не жалела гадину — напротив, змея внутри меня встала в стойку и зашипела на нее еще сильнее.

— Еще раз благодарю за вашу щедрость, Ваши Высочества, — с лестью в голосе произнес Эшшерин. — Эта миссарина — лучшее, что я когда-либо принимал в дар.

В этот момент я испытала страх. Уж лучше бы Лиарелла оставалась запертой в гареме. А теперь она получит возможность договариваться с Эшшерином за нашими спинами и дальше плести свои интриги.

Ох, не нравился мне этот союз. Они друг друга стоили.

Но принцы воспринимали все иначе. Они обменялись с диссаром дежурными вежливыми фразами. А потом Дайр вдруг вспомнил:

— Кстати, отец хотел тебя видеть. Он в курсе того, что произошло на празднике, и волновался. Сегодня ему уже немного лучше. Предлагаю пойти с нами. Тем более, мы хотели сделать важное объявление.

— В таком случае я возьму с собой новую прелестную спутницу. Вы ведь не возражаете? — улыбнулся алмазный князь.

— Отнюдь, — согласился Райнишшар.

О, Боги! За что мне такое испытание?! Мало того, что предстоит увидеть убийцу своего отца, так еще и эти двое будут находиться рядом!

Мне стало не по себе. Но Дайринисс сжал мою руку в своей ладони, словно подбадривая. Возможно, принцы хотели как лучше. Показать всем, что теперь я их женщина, в том числе и завистливой Лиарелле, ведь они знали ее характер. Но мне от этого легче не становилось.

Прикосновение принца показалось успокаивающим и приятным. И я решила, что все не так уж плохо, как я себе возомнила. Меня всего лишь представят королю. А эта гадина скоро покинет дворец навсегда.

Мы ушли вперед, пока Эшшерин ненадолго задержался, чтобы дать команды прислуге.

Король сидел на троне. Бледный и немощный после обострения болезни, со впалыми глазами и осунувшимся лицом, отчего кожу прорезали глубокие морщины.

Я представляла себе алмазного короля иначе.

Вероятно, до болезни это был уверенный в себе, сильный мужчина, с темными волосами, горделивой осанкой и властным взглядом. Но сейчас перед всеми предстал настоящий старик, измученный затяжной хворобой.

— Отец! — Принцы подошли к трону и опустились на одно колено, выражая уважение.

Пришлось опустится на пол и мне. Король не спешил поднимать меня, а я не могла сделать это без позволения. Я ждала.

Рассмотрев, он все же показал жестом, что я могу встать.

Я стояла, опустив глаза. Не потому, что робела — скорее, боялась, что в них можно прочитать гнев.

— Это Вивианна, она станет нашей женой, — первый нарушил тишину Дайринисс.

— Вижу, ты, и впрямь, нагиня, — трясясь, как от лихорадки, произнес некогда сильный змей. Он, как и другие наги, чувствовал мой запах, который теперь проявился в полную силу.

Я смиренно молчала, однако в душе поднималась целая буря. Я должна испытывать жалость к старику, его Боги и так наказали немощью. Но не могла. Передо мной сидел убийца, и его взгляд все еще обладал силой, хотя он едва держал голову прямо. Он не сводил с меня глаз.

Эшшерин стоял неподалеку, склонив голову перед своим венценосным родственником. И его взор то и дело возвращался от короля ко мне, напоминая о недавнем разговоре.

— Из какого ты клана? — вдруг поинтересовался король. Опираясь на подлокотники резного трона, он переместил тяжесть тела вперед. От этого голова на тонкой шее стала трястись еще сильнее.

Я замешкалась с ответом, который сама узнала совсем недавно.

— Отчего молчишь? — Король нахмурился.

— Все это время я прожила среди людей, — только и смогла ответить, потому как врать королю стоит жизни.

— Я спросил не об этом. Ты ведь нагиня. Кто твои родители? Какого цвета твой хвост?

Я опустила взгляд в пол, не желая отвечать. Если король узнает, что я — последняя нагиня рубинового рода, то ничего хорошего ждать не придется. Я ему напомню о вероломстве, за которое он платит по сей день. Стану живым напоминанием его предательства.

— Не хочешь подчиниться?

Тут принцы вступились за меня.

— Отец, Вивиана, возможно, никогда не меняла ипостась. Инициация произошла недавно. Не стоит давить на нее.

— Я должен знать, с кем собираются соединить судьбы мои сыновья.

— Она единственная нагиня. Разве ее клановая принадлежность столь важна для нас?