Во власти его величества (СИ) - Гордова Валентина

Момента, решение которого было сейчас передо мной в тёмной бутылочке.

Последний шаг, что разделял нас.

То, что сможет перестроить наши организмы, подстраивая из под время и продолжительность жизни этого мира.

То, что навсегда изменит нас, как людей.

— Мои люди работали над этим с момента появления Вики в нашем мире. Способ подстроить ваши организмы под время нашего мира. — Подтвердил Аяр мои собственные мысли.

И пусть отвечал он на вопрос мамы, но при этом не сводил внимательного взгляда именно с меня.

А мне стало трудно дышать.

— Я… извините, я сейчас вернусь. — С трудом проговорила я, кое-как поднялась, едва не упала при этом, и, проигнорировав удивленный оклик мамы, просто выбежала из дома.

И по дорожке мимо клумб, которые, как выяснилось, мама сама сажала, подальше от дома по сгущающимся сумеркам, прямиком в небольшой лесок, что тоже был частью купленной Аяром для моей мамы территории.

Я… это было очень сложно. Ведь, если я выпью это, значит, я уже никогда не смогу стать прежней. Прежней собой, человеком. Я буду…айриной. С их продолжительностью жизни, с их распорядком дня.

Это значит, что я не смогу вернуться домой. Для меня там ничего не будет прежним.

Я понимала, что в противном случае мне придётся учиться здесь шестьдесят лет, что, считай, будет пожизненным для меня. Понимала это и боялась этого, но всё равно не могла так спокойно взять и перевернуть свою жизнь.

Всю свою жизнь.

Возможно, кто-то из вас посчитает меня глупой. Возможно, я даже соглашусь. Но вспомните себя и самый сложный выбор в вашей жизни. Вам было легко его принять? Вы смогли, закрыв глаза, упасть в реку и позволить течению самому нести вас в нужном направлении?

— Снежинка, куда ты убежала? — Проник в мысли негромкий голос Аяра.

Я дёрнулась от неожиданности, зацепилась за ветку и чуть не упала. Упала бы, не успей Аяр, как и всегда, вовремя оказаться рядом и удержать меня.

— Спасибо, — выдохнула я, не имея никакого желания убирать его ладонь, держащую меня за руку, — Аяр, я так не могу.

Сама не поняла, зачем сказала, хотела же в одиночестве обо всём подумать. Слова сами слетели с губ, потому что сознание чётко понимало: одна я с этим не справлюсь.

— Я понимаю, — оказался эор как всегда проницателен и сразу догадался, о чём я говорю, — это сложное решение, Снежинка. Помочь?

Наверно, надо было сказать ему «нет», но я не смогла. Понимала, что сейчас он будет уговорить меня выпить это, чтобы я осталась с ним, но всё равно не смогла отказать.

Просто кивнула, а потом позволила ему увести себя и усадить на обнаружившуюся между деревьев скамеечку, что была будто бы сплетена из ветвей.

Аяр усадил меня, а сам присел на корточки передо мной, держа сразу обе мои ладони. В сгущающихся сумерках и темноте леса его светящиеся глаза были очень хорошо мне видны.

Он долго молчал, собираясь с мыслями, а когда заговорил, голос его звучал очень тихо, заставляя меня невольно прислушиваться к каждому его слову:

— Не могу сказать, что поддержу любое твоё решение, хотя должен бы сказать именно это. Знаю, что это эгоистично с моей стороны, но я не смогу тебя отпустить. Ни физически, ни духовно. Снежинка, я знаю, что там твой дом, но это место тоже может стать твоим домом. Мы можем сделать его таковым. Вместе.

Он замолчал, вопросительно глядя на меня снизу вверх. Я тоже молчала, потому что просто не знала, что ему ответить. В итоге Аяр продолжил сам:

— Четыре года тебе придётся учиться в академии, маленькая, ты это понимаешь? Четыре наших года. Ты просто не выдержишь того расписания, что временно подстроили под тебя.

Вот тут я была согласна: я этого не выдержу. Мне всего пара их дней уже казалась вечностью, а ведь ещё даже недели не прошло.

Я думала, Аяр ещё что-нибудь скажет, но он молчал. То ли слов не находил, то ли просто не хотел ничего говорить. Просто сидел, держал мои руки и смотрел мне в глаза, молча ожидая какого-либо ответа и всем своим видом давая понять: он нужен прямо сейчас.

А самое забавное то, что выбора-то у меня и не было, собственно. Он прямо сказал, что не отпустит меня. Так нужно ли сопротивляться, отлично понимая, что успехом это действо не увенчается?

У меня было такое чувство, что я просто опускаю руки. Понимаю, как это глупо, потому что всё как раз наоборот — я собираюсь бороться дальше, но… Чувство от этого понимания никуда не исчезало.

И когда я взяла подсунутый Аяром пузырёк, оно лишь усилилось.

Гнетущее, тянущее ощущение грядущих неприятностей.

Сердце замедлило своё биение. Оно будто утонило в густой тревоге. Дыхание сбилось и стало тяжёлым и жарким. Дрожащими руками подцепив баночку, я кое-как открыла и положила рядом с собой на скамейку крышечку.

Пить было страшно.

Со всем пониманием простого слова «надо» — было очень страшно.

У него был приторно-сладкий вкус, оседающий на языке вязкой горечью.

В какой-то момент появилось желание выплюнуть и не допивать, но я всё же переборола себя.

И выпила. Всё до последней капли.

А потом…

Что-то внутри не выдержало.

Слишком многое со мной успело произойти, слишком многое на меня свалилось. Мне казалось, что я сильная. Я хотела в это верить, хотела быть сильной, но, видимо, даже у этой внутренней силы есть предел.

Я свой перешла.

Честно, я вначале и не поняла, почему Аяр вдруг сгрёб меня в объятья, оторвал меня от скамейки и сам сел на моё место, прижимая к себе. Не понимала этого, тупо глядя на пустую бутылочку, пока её очертания вдруг не стали мутными, а по моим щекам не побежали горячие слёзы.

Молодец, Вика, докатилась до истерики.

А потом я просто молча давилась слезами, пачкая тёмную рубашку удерживающего меня Аяра. Он ничего не говорил, не укорял и не обвинял — просто держал, чуть покачивая, гладил мою спину и позволял мне переждать это безумие.

Не знаю, сколько времени прошло. Когда слёзы высохли, мы всё равно продолжали сидеть в темноте и тишине.

— Ты молодец, Снежинка, — прошептал Аяр, целуя меня в макушку, — я очень рад, что ты сделала это.

— Пойдём к маме, она переживает. — Никак не отреагировав на его слова, проговорила я и попыталась встать.

Вот только кто же меня пустил? Объятия, бывшие мягкими, нежными и успокаивающими, в один миг стали практически каменными, крепко меня удерживающими и не выпускающими.

— Снежинка, я не хочу, чтобы ты жалела об этом. — Горький смешок в ответ я сдержать не смогла. — Своим решением ты дала себе и своей маме шанс на новую, лучшую жизнь. Ты не будешь жалеть ни дня.

Да, возможно… И это «ни дня» начнётся завтра, а сегодня я хочу пожалеть об этом.

— Пойдём к маме. — Повторила я.

И Аяру пришлось нехотя разжать объятья.

Я поднялась, утёрла лицо ладонями и пошла в сторону виднеющихся огней дома. Не обернулась ни разу, даже когда за спиной послышался громкий удар, а потом далёкий гул мощного портала, унёсшего Аяра куда-то в неизвестность.

Часть 42

— Вика, что происходит? — Встретила меня обеспокоенная мама уже на крыльце дома.

— Всё хорошо. — Соврала я ей, выдавливая из себя улыбку. — Просто только что я решилась на один из самых важных шагов в своей жизни.

И мама, облегчённо выдохнув, поразила меня своим радостным вопросом:

— Он сделал тебе предложение и ты согласилась?

Я едва мимо дверного проёма не попала. Удивленно замерла, широко распахнутыми глазами уставившись на маму, и непременно потребовала бы объяснений, если бы не ощутила какое-то движение, больше похожее на дуновение ветра.

Обернувшись уже всем корпусом, я мрачно оглядела окружающее пространство, наполненное подавшимися к нам поближе Ищейками, взяла маму за руку и молча утащила её в дом.

Нет, мы не остались одни, сколько бы я ни ругалась с Ищейками, упорно доказывая им, что я их всё равно чувствую, как бы они под стены не косили. Но в доме их всё же было на порядок меньше.