В объятиях демона (ЛП) - Дероше Лиза

Я забываю о боли, глядя в любимое лицо. Обнимаю ее и улыбаюсь.

— К чему говорить такие глупости?

Она резко выдыхает — на последнем всхлипе — и дотягивается до вздутой кожи на моем лбу.

— Ты в порядке?

— Лучше не бывает.

Я забираю из ее рук майку, вздрогнув при прикосновении пальца к рубцам на груди, надеваю и, сжав ладонь Фрэнни, веду девушку к двери.

— Нам нужно еще кое-куда заехать.

ФРЭННИ

Дедуля сидит напротив нас за журнальным столиком, на двухместном диване, поставив локти на колени, забыв о трубке, которую держит в руке. Выглядит он слегка бледным, и мне даже на секунду кажется, что мы довели его до инфаркта. Он грозно смотрит на Люка, сидящего на диване рядом со мной.

— Демон, — повторяет дедуля уже в шестой раз.

Сначала он лишь посмеялся и сказал, чтобы мы прекратили разыгрывать его. Но теперь не смеется.

Люк стоически выдерживает пристальный взгляд дедули.

— Был им. Теперь не уверен, кто я на самом деле.

— Человек, — говорю я, — Ты превращаешься в человека.

Люк настороженно улыбается мне.

— Как это происходит? — Голос дедули больше совсем не раскатистый, а слабый, что совершенно несвойственно для него.

— Фрэнни... особенная, — говорит Люк.

Теперь голос дедули опять обретает силу.

— Я знал! Но это ничего не объясняет. Ты-то здесь зачем?

— Приношу извинения, сэр, но это как раз все объясняет. У Фрэнни есть особые таланты. Сила, бесценная для подземного царства. Я пришел, чтобы потребовать ее душу для ада, но ее сила меняет меня.

Дедуля подскакивает с дивана.

— Убирайся подальше от нее! Фрэнни, иди сюда, — Он наклоняется вперед, хватает меня за руку и выдергивает с дивана, обводя вокруг журнального столика, затем прикрывает меня рукой, защищая.

— Дедуль, пожалуйста. Выслушай нас.

— Я все и так понял, — говорит он, с яростью глядя на Люка, — Убирайся к чертям, откуда ты и явился. Ты не получишь Фрэнни.

— Я не нужна ему! — выпаливаю я, затем краснею, — По крайней мере, не в таком смысле.

Люк улыбается мне, но затем становится предельно серьезным.

— Сэр, мне действительно нужна ваша помощь.

В голосе дедушки звучит ехидство, которого я раньше не слышала.

— Ты хочешь, чтобы я помог затащить мою внучку в ад?

— Нет, хочу, чтобы вы помогли отметить ее душу для рая.

Дыхание у меня перехватывает, и я выбираюсь из-под дедушкиной руки.

— Ты мне соврал! Ты же сказал, что хотел попросить дедушку спрятать нас.

— Фрэнни, ты должна понять, как простить себя. Думаю, что твой дедушка лучше всех поможет тебе в этом. Есть шанс, что Покров сработает, но если нет, тебя защитит лишь Габриэль. Он любит тебя, Фрэнни, да к тому же ему покровительствует сам босс. Габриэль сможет все уладить.

— Черт побери, мне нужна моя жизнь!

— О чем вы тут толкуете? — Дедуля смотрит на нас со смесью испуга и растерянности.

— Душа Фрэнни не может быть отмечена для ада, если она уже отмечена для рая. Но Фрэнни не может быть отмечена для рая, пока не простит себя за М...

— Замолчи! — кричу я, — Просто замолчи! Я не этого хочу!

— Но именно это тебе нужно, — говорит Люк, пристально глядя на меня.

— Иди ты к дьяволу!

— Пойду, но вот тебя с собой брать не собираюсь.

Я словно огромный комок злости. Я хочу убить его за то, что он нанес мне удар в спину.

— Проваливай!

— Фрэнни? — Из-за ярости я совсем забыла, что здесь дедушка, — Поговори со мной.

Я смотрю на него, и мои глаза заволакивает нескончаемый поток слез. Обнимаю дедулю крепко, что есть сил. Он садится на диван, увлекая меня за собой. Я кладу голову ему на плечо и плачу, казалось бы, целую вечность. Наконец поднимаю голову и осматриваюсь. Люк ушел.

— Фрэнни, что он имел в виду? Что ты должна простить себя?

Слезы опять душат меня. Я не могу сказать этого. Ведь если он возненавидит меня, я умру прямо на месте. Но когда я смотрю в его преисполненные мудрости глаза...

— Дедуль, я убила Мэтта.

Он ничего не говорит, и я вновь рыдаю, тогда он прижимает меня к своей груди и крепко-крепко обнимает. Мне так хорошо и спокойно, как не было уже десять лет. Изможденная, я расслабляюсь в его объятиях. Когда я просыпаюсь, он по-прежнему обнимает меня. Затем мы разговариваем... и я все ему рассказываю.

Он довольно долго молчит, и мне уже кажется, что я все испортила. Теперь он знает, какой я ужасный человек, и уже никогда между нами не будет былых отношений. Но затем он пристально смотрит на меня.

— Похоже, ты тащила на себе этот груз очень долгое время.

Он ненавидит меня. Я знала. В груди становится тесно, а сердце словно обрывается.

— Послушай, Фрэнни. Я не был там и не знаю, что произошло, но я знаю вот это сердечко. — Он поглаживает меня по спине. — Оно доброе. Если то, что ты говоришь, правда, это был лишь ужасный несчастный случай.

Я отчаянно мотаю головой, словно могу стряхнуть угрызения совести.

— Но я была так зла. Я... ненавидела его.

— Фрэнни, я просто уверен, что даже если ты захочешь, то не сможешь кого-то ненавидеть. В тебе нет этого. То, что случилось, случилось. В этом нет ничьей вины.

Он ошибается. Это моя вина.

— У каждого есть скелеты в шкафу, которые они проносят через всю жизнь. Я сам это знаю не понаслышке. После того как умерла твоя бабушка... — Он не договаривает, лишь качает головой. Затем кладет руки мне на плечи, — Это в природе человеческой — винить себя, если происходит что-то плохое, и гадать, что мы могли сделать, чтобы все изменить.

На его лице отражаются угрызения совести, и это просто убивает меня.

— Дедуль, то, что случилось с бабулей, не твоя вина.

Это опять моя вина. Я должна была заставить маму поехать туда.

— Но это не значит, что я не буду чувствовать этого, — Он убирает руку с моих плеч и накрывает мою ладонь, — Вы с Мэттом были очень близки. Не знаю, что случилось на том дереве, но в любом случае тебе было суждено пережить это. Придет время, и ты поймешь: это был лишь несчастный случай.

Твердый комок холодного ужаса, поселившийся в моей душе еще десять лет назад, слегка смягчается. Отчасти дедуля прав. Я не желала Мэтту смерти. Может, я и не такой уж монстр.

Но от этого моя вина не становится меньше.

Я прижимаюсь к дедушке и еще долгое время сижу так.

ГЛАВА 20

ЧЕРТА ПОМЯНИ, ОН И ЯВИТСЯ

ЛЮК

Три дня я сидел на ветке за окном Фрэнни, потому что она не желала говорить со мной. Ей пришлось нелегко с итоговыми экзаменами, но иногда полезно иметь друзей из высших инстанций. Благодаря некоему божественному вмешательству она все успешно сдала.

Сам я выпускаться не планировал. Сколько школьных дипломов нужно парню? Но затем до меня дошло, что, возможно, именно этот пригодится, ведь я превращаюсь в смертного.

В ожидании Фрэнни я прячусь в тени за табло, но вдруг кто-то похлопывает меня по плечу. Повернувшись, я вижу Габриэля, прислонившегося к стойке ворот и ухмыляющегося мне. Насколько же слеп я стал без шестого чувства, практически утраченного. Он щелкает пальцами по нелепой темно-бордовой мантии выпускника, развевающейся вокруг меня.

— Отличный прикид.

— Иди к черту.

— Вряд ли, — говорит он, отодвигаясь от стойки.

Я смотрю на трибуну, где вместе с семьей появляется Фрэнни.

— Почему ты... — Я снова гляжу на Фрэнни.

— Отступил? — договаривает он. — Потому что она сделала выбор.

— С чего ты это взял?

— Шутишь? — ухмыляется он, — Да ты посмотри на себя.

И тут до меня доходит. Я почти превратился в человека — и это сделала Фрэнни. Неужели я так сильно нужен ей? Остатки силы проходят по моему телу электрическим разрядом; кожу покалывает.

— Значит, ты вышел сухим из воды? По-прежнему с крыльями?

— Некоторое время висел на волоске, — улыбается он.

— А если бы... если бы она выбрала другой путь, ты бы отрекся от них?