Латая старые шрамы (СИ) - Кандела Ольга

Рей бы наверно и вовсе остался у границы, если бы я не уговорила его вернуться домой. Он будто не чувствовал усталости, тогда как мне настойчиво хотелось прислонить голову к подушке. И не важно уже где, в своей ли спальне или крохотной караульной, где отдыхали дозорные.Но сейчас, оказавшись наконец рядом с вожделенной постелью, я забыла о сне. Да и как было спокойно отдыхать, когда Рей там, на морозе, в поте лица выкапывает могилу, возможно, для самого близкого существа во всем мире. Айна… По щеке побежала одинокая слеза, холодная и жгучая. Докатилась до подбородка и застыла, грозясь обратиться ледяным осколком. Я быстро смахнула влагу и призвала себя не раскисать. Не хватало еще Рейнару сейчас утешать рыдающую девицу.

Я отвернулась от окна, не в силах больше смотреть, и решила заняться делом. На очаге в кухне уже стоял котелок с закипающей водой. Печь жарко пыхтела, и, в отличие стылой спальни, здесь было вполне тепло, чтобы скинуть верхнюю одежду. В гостиной же, напротив, оказалось дико холодно. Я окинула комнату взглядом, проходясь по скудной мебели. Диван, старый, вытертый и просевший. Круглый столик со слезшим лаком. Полукруглое дупло камина, над которым нависала массивная каменная полка.Камин отчего-то был не растоплен. Видимо, у Рея не хватило на него сил. Я сходила в кухню и принесла охапку сухих поленьев. Отстраненно подумала, что платье мое неудобно. Тяжелый подол, мокрый от налипшего снега, неприятно волочился по полу. И надо бы во что-то переодеться. Вот только, где бы достать вещи?

С горем пополам разожгла огонь и сразу вернулась в кухню, к исходящему паром травяному чаю, заваренному из слежавшихся листьев боярышника и малины. Ничего большего на крохотной кухоньке найти не удалось. Горячая жидкость приятно обволокла нутро, а пузатая кружка согрела озябшие пальцы. Я еще раз глянула на мокрую юбку и решительно отправилась в спальню ингирвайзера искать сухую одежду.С одеждой дела обстояли не лучше, чем с едой. В гардеробе капитана обнаружилась латанная-перелатанная рубашка, пара плотных брюк и махровый халат длиной в пол. Я сняла халат и внимательно осмотрела. Ткань была сырой, холодной. Но на вид довольно плотной и неизношенной. Не по размеру, конечно. Но найти что-то лучше вряд ли удастся. Я подошла к жаровне и стала прогревать отсыревшую вещь.

Пока ждала, пыталась представить в этом халате самого капитана. Но как ни старалась, воображение не хотело рисовать подобную картинку. Рей мне виделся исключительно в узких по фигуре брюках и простой свободной рубахе, как та, с заплатками, что нашлась в шкафу. Может, потому халат и остался цел, что его практически не носили?Избавиться от платья оказалось нелегко. Отяжелевшее, оно никак не желало стягиваться. И я прокляла все на свете, пока наконец удалось разоблачиться. Кожи коснулся холодный воздух, и обнаженное тело покрылось мурашками. Я поспешила закутаться в прогретый халат и блаженно вздохнула. Так намного лучше.Хлопнула входная дверь. Я вздрогнула от неожиданности, но сразу взяла себя в руки. Наверняка это Рей вернулся. А я уже боюсь каждого шороха. Поплотнее запахнула великоватый халат и, подвязавшись поясом, поспешила в гостиную. Хотела предложить хозяину чаю. С мороза самое оно. Но он предпочел греться иным способом.Капитан обнаружился стоящим у камина, с уже откупоренной бутылкой темного стекла.

Я застыла в дверях, не зная, что сказать. Подождала, пока Рей сделает внушительный глоток, и лишь после осмелилась его побеспокоить.

- Ничего, что я взяла твой халат? У меня платье промокло.

- Угу, - кивнул Фрей и, глотнув еще раз, поставил бутылку на пол. Потянулся к поленьям, подкинул парочку в огонь и лишь потом повернулся ко мне. Прошелся внимательным взглядом. – Я думал, ты спишь уже. Комнат не так много. Занимай спальню. А я тут переночую.

Ну да, логично. Рейнар, как благородный рыцарь, решил уступить даме спальню.Капитан вновь отвернулся, видимо, решив, что разговор окончен. А я смотрела на него, стоящего возле камина, поникшего, раздавленного, еще не сломленного, но уже приближающегося к этой опасной черте, и понимала, что не могу так просто уйти. Не могу сейчас оставить его одного. Да и не хочу попросту.И вместо того, чтобы покинуть гостиную, я лишь подошла ближе. Встала рядом и провела рукой по напряженной мужской спине.

- Рей, все будет хорошо. Все обязательно образуется… - попыталась подбодрить, но тем самым вызвала лишь приступ внезапного гнева.

- Что образуется? – вспылил Фрей, резко развернувшись ко мне, и зло сверкнул глазами. – Нечему больше образовываться, понимаешь?! Ключ уничтожен, лаборатория разгромлена, Аларика увели невесть куда. И в любой момент в город могут хлынуть полчища ингиров. И во всем этом виноват я! Только я. Потому что идиот, глупец самоуверенный, думал, что время еще есть… Думал, что мои стражи справятся, в то время как следовало согнать к лаборатории весь гарнизон. Это вообще стоило сделать, как только ты показала портрет. А я… Дурак! Дурак! Дурак!

Рей со всей мочи саданул кулаком по каминной полке. Удар был столь силен, что камень треснул, и по гладкой поверхности побежала кривая трещина. А по ладони Рейнара потекла тонкая струйка крови.Мужчина отстраненно глянул на разбитые костяшки и, вместо того, чтобы перевязать рану, лишь крепче сжал кулак, заставляя сильнее трескаться и без того разодранную кожу. И в тот момент во взгляде его читалось странное злое веселье.

- Прекрати. Ну что ты творишь? – попыталась вразумить капитана и перехватила его кровоточащую кисть. Благо хоть сопротивляться не стал.

Я же подняла с пола отставленную бутылку и щедро плеснула на разодранные костяшки. Рей даже не поморщился, будто и вовсе не чувствовал боли, хотя от пролитого на открытую рану спиртного щипать должно было неимоверно. Неужели и впрямь ничего не ощущает?От этой мысли стало как-то не по себе, и я поспешила скорей ее отогнать. Отошла к столу и схватила одну из льняных салфеток. Аккуратно перевязала пораненную кисть, вновь отметив, что Рей никак не реагирует на мои прикосновения.

- Не надо так больше делать, хорошо? – произнесла я, стараясь хоть как-то разбавить тишину. И вновь пытаясь вытащить его в реальность. Слишком глубоко Рей ушел в свои мысли.

- Прости. Мне не следовало кричать, - вдруг ответил Фрей и посмотрел на меня вполне осмысленно. – Просто я не знаю, что мне делать. Все думаю, думаю и не нахожу решения.

- Тебе не думать надо, а отдохнуть. Постарайся выкинуть все из головы.

- Легко сказать, - горько усмехнулся ингирвайзер и с силой потер глаза. – Но уже, и вправду, поздно. Иди спать, - сказал он, явно меня выпроваживая. А сам опять отвернулся к камину и невидящим взглядом уставился на пламя, жадно облизывающие сухое полено.

Только я уже точно знала, что никуда не уйду. Натворит еще чего ненароком. Да и дурные мысли сами собой не выветрятся. А значит, нужно помочь. Помочь отрешиться от случившегося, переключить на что-то иное. Позволить расслабиться. Уж в этом-то я точно знаю толк.И я вновь коснулась ладонью его напряженной спины. Провела вниз вдоль позвоночника, а затем с нажимом вверх, до самых лопаток и выше, к закаменевшим плечам и шее. Аккуратно, опасаясь задеть шрамы, помассировала натруженные мышцы.

Услышала, как он с протяжным стоном выдохнул и хрипло спросил:

- Роксана, что ты делаешь?

Впрочем, отстраниться не пытался. А значит, прикосновения были ему приятны. И я не стала останавливаться. Скользнула рукой к основанию шеи и, отогнув ворот рубашки, коснулась обнаженной кожи. Начала мягко массировать позвонки.

- Хочу сделать тебе приятно, - ответила полушепотом, продолжая незамысловатые движения. Мягко надавливая и поглаживая кожу.

Отчего-то дико, неимоверно сильно, хотелось доставить ему удовольствие. Услышать сладкий стон, срывающийся с приоткрытых губ. Увидеть выражение его лица, когда от простого массирования позвонков я перейду к куда более откровенным ласкам. И очень хотелось избавить его от рубашки. Я помню, спина у него красивая. Кожа смуглая. Наверняка обжигающе горячая и соленая…От собственных мыслей приятно закружилась голова. И воображение услужливо подсунуло несколько жарких картинок, которые я бы с радостью воплотила сейчас в реальность. Внутри горело неуемное любопытство, жгучий интерес с ноткой бессознательного страха. Интересно, каков Рей в постели? Порывист или сдержан? Нежен или страстен, как ураган? Неумел или хорош, словно Бог?