Дурная кровь (СИ) - Щабельник Виктория "Тера"

– Джети, ты очнулась! – Хок сжал мою руку, и я слегка сдавила ее в ответ.

– Как мама? И ребенок? – хриплым шепотом спросила я.

– Все хорошо, ты справилась. Магистр Таринус, которого прислал ваш глава клана, теперь ею займется.

– Прошу тебя, побудь с ними.

– Но я… - Хок растерялся.

– Я настаиваю, - сдавленно шепнула я, пытаясь унять головокружение. Никогда раньше не возвращала двоих одновременно. Скорее всего, если бы второй не был нерожденным младенцем, я бы не справилась.

Хок исчез с поля моего зрения. Минутой позже рядом со мной опустился Корр. Прошел пальцами по лицу, будто стирая следы засохших слез и крови, в которой я успела испачкаться.

– Ты не перестаешь меня удивлять, - Корр поднял меня на руки и направился из комнаты, - тебе нужно отдохнуть.

– Погоди, поставь меня, пожалуйста, я должна…

– Ты же без сил, - возразил он.

– На это моих сил хватит, - заупрямилась я. Корр позволил себя уговорить. Поставил меня на пол, придерживая за руку. Я обвела комнату взглядом, замечая в ней высоких плечистых мужчин, облаченных в красные плащи с накинутыми на голову капюшонами.

– Пойдем, - я двинулась по коридору, стремясь увидеть лишь одного человека. На пределе сил и возможности, давя в себе желание, бежать к маме и быть рядом с ней, пусть и не как целитель.

Я нашла его в кабинете. В привычном кресле он держал в одной руке бокал с вином, вторая рука расслабленно лежала на подлокотнике.

– Джети? – увидев меня, он даже не пытался подавить удивление. Разумеется, сейчас я должна быть в отключке, приходить в себя после похода за черту.

– Верно, это я, - я высвободилась из рук Корра и прошла в кабинет. Отчим встал мне навстречу. Между нами оставался шаг, когда я с размаху нанесла удар. Не кинжалами, на них бы у меня сейчас не хватило сил. А кулаком. Так, как учил меня торш Рейвен. Удар за ударом, превращая смазливое ненавистное лицо в кровавый синяк.

Меня подхватили на руки и оттащили от жертвы, не давая завершить начатое. Я почти рычала от злости и бессилия, вырываясь из рук эфета. До меня донеслись ругательства леора, и его крик:

– Убери отсюда эту девку!

– Вот видишь, любимая, как легко желать кому-то смерти. Достаточно просто его возненавидеть.

Ненавистный голос Кошмара ворвался в ускользающее сознание.

– Значит, она дала ему клятву. Интересно, какую именно? Что не будет тебя любить? Спасать твою жалкую жизнь? Или позволит превратить себя в безвольную куклу, исполняющую приказы хозяина? Тебя ведь это жутко в ней раздражало. Ее послушание, отстраненность, покорность…

– Даэль, помоги, - шептала я на грани сознания и бреда, - не дай ему свести меня с ума.

Глава 25

– Как долго это продолжается? – когда я открыла глаза, эфет стоял у окна, смотря на медленно загоравшиеся звезды. В моей комнате царил полумрак, но на фоне окна фигура мужчины выделялась особенно четко.

– Что именно? – сиплым после обморока голосом уточнила я.

– Что именно? – эфет резко обернулся, – а есть что-то еще помимо…

Он развел руками, словно призывая меня вместе с ним оценить масштаб, и хмуро воззрился на меня.

– Как давно леор Клависсио знает, что ты не его родная дочь?

Я застыла, стараясь заглушить в себе противный липкий страх. Но вопрос был задан, а эфет не тот, кто отступает.

– Давно. Еще до моего рождения. Мама не скрывала своего положения, и его все устраивало. Леор в этом браке имел собственную выгоду.

По мере своей речи я расслабилась, страх исчез. Надоело! Если судья и палач решил вывернуть всю мою жизнь наизнанку, что же, кто я, чтобы ему мешать?

– Какая еще постыдная тайна нашей семьи тебя интересует? – я облокотилась на подушку и согнула ноги в коленях, устаиваясь поудобнее.

– За что ты избила своего отца? – эфет отошел от оконного проема и сделал несколько шагов ко мне. Внезапно захотелось укутаться в одеяло или набросить на себя что-то из одежды. Почему-то до сих пор я не осознавала, что мое платье совершенно не подходит для пребывания наедине с мужчиной в запертой комнате. И потемневший взгляд эфета это подтверждал.

– Перед замужеством он заставил мать дать клятву на крови. Я поняла это только тогда у грани. До сих пор не понимала ее отстраненности и бесчувственности, копила обиду, хотя она всегда старалась меня защитить, как могла. Ей было очень тяжело, ведь верховный леор так и не простил ей ее выбора и даже не пытался поддерживать с нами видимость семейных отношений.

– Что за клятву заставил ее дать леор?

– «Отринь все то, что было до… Не будет для тебя иных желаний, кроме желаний твоего мужа и господина… – я произносила отрывки того, что успела понять и запомнить у грани.

– Эта клятва настолько давняя, что не каждый живущий может ее вспомнить. Хотя в некоторых старых семействах практикуется подобное – легче всего заставить юную невесту принести клятву и жить, даже не пытаясь как-то понять друг друга, идти на компромиссы, налаживать отношения, привыкать друг к другу. Женщина уже твоя, и никуда не денется, пока жива. Это противозаконно, так как полностью лишает жертву воли.

– Не думаю, что леор задумывался об ответственности в тот момент, – заметила я. -Он просто воспользовался тем, что само шло ему в руки.

Я запнулась и с надеждой посмотрела на Даэля:

– Теперь, когда клятва разорвана и не может причинить маме вред, можно ли ее освободить от леора Клависсио?

– Я могу предъявить ему обвинение, я даже смогу отправить его в тюрьму. Весьма комфортную и совсем ненадолго. Но это разрушит репутацию твоей матери. Готова ли она рискнуть всем и найти в себе силы уйти от мужа?

– Не знаю, – смутилась я. – Раньше мне казалось, что нет. Но теперь, когда я знаю причину… Мне нужно увидеть ее и поговорить.

– Я дам вам время принять решения и помогу, если ты решишься увезти ее с Юты. Но как быть с наследниками рода сент Рейн? Ведь у тебя четверо братьев. Двое достаточно взрослые, чтобы принимать решения самостоятельно. Но двое младших могут стать причиной долгой судебной тяжбы. И если твой отчим решит применить грязные методы игры, твоя мать никогда не получит опеку над своими детьми.

– Это то, что всегда останавливало нас. Не давало разорвать все одним махом.

– Почему ты никогда не говорила мне, что у тебя все так плохо? – тихо спросил эфет, присаживаясь рядом и осторожно касаясь мой руки своей.

– Ты не был в моих глазах тем, кому бы я осмелилась довериться. Бескомпромиссный и жесткий представитель закона. Извини.

Почему-то именно теперь мне захотелось быть с ним максимально откровенной. В пределах разумного, конечно.

– Тогда, если уж ты решила побыть со мной откровенной, расскажешь, что с тобой происходит? О чем ты говорила там, в парке.

– И, правда, детка, расскажи ему все о нас. Если сможешь, конечно, - мой Кошмар, улыбаясь, сел на кровать с противоположной от эфета стороны.

Я повернула голову и не сводила взгляд с призрака, сводящего меня с ума.

– Джети, ты меня слышишь?

– Я вижу его, – меня скрутило от боли, но какая-то внутренняя злость не дала ей отобрать у меня голос. – Алена сент Лора.

– Видишь? – глаза эфета подозрительно сузились, – того, кто уже давно мертв?

Я стерла выступившую из носа кровь и нервно усмехнулась.

– И ты подозреваешь, благодаря кому.

– Джети… – эфет собрался что-то сказать, когда в комнату вошел один из его людей.

– Мы выследили убийцу. Она задержана и доставлена резиденцию.

– Она? – переспроса я, невольно отвлекаясь от Кошмара.

***

– Мы получили приказ. Приоритет: высший, - в рубку ворвался Дронг, один из доверенных Псов. Клауд взял сообщение и озвучил Манфреду:

– Арестовать и сопроводить к месту проведения допроса в Канберию высокого леора Клависсио сент Рейна. Подозревается в заговоре против действующей власти. И ты не поверишь, где обитает наша цель.

– Где же? – Манфред не выглядел слишком заинтересованным. Скорее озадаченным смутным предчувствием, не дающим ему покоя вот уже несколько дней.