Волшебница Вихря (СИ) - Мишарина Галина

— Ты не причинишь Веде вреда. Лучше послушай Арраха — сдайся, отзови заколдованных зверей! Не стоит прикрываться ими, как щитом.

— А если я предпочту сражаться?

— Ты погибнешь, — подал голос Слав.

— Но ведь моя капитуляция в любом случае повлечёт смерть от старости! Так почему бы не позабавиться напоследок?

Она атаковала так внезапно, что я не успела выхватить меч. Зато уж мужчины явно к такому готовились, и загородили меня, ошарашенную, от выброса тёмной магии. Люсьен, поначалу молча взиравшая на мать, теперь что-то орала ей, но женщине было всё равно. Она хотела сражаться, для этого и вышла к нам навстречу. К чему переговоры, если ты жаждешь крови?

Битва была путаной и сложной. Арах справлялся с драконами, одним лишь пламенем отгоняя их прочь, но помимо них колдунья призвала и других мерзких существ, которые теперь лезли на нас, словно муравьи.

— Эрх, Веда!

Младший Вихрь тотчас схватил меня за запястье и рванул к себе, чтобы спрятать за своей спиной, а Влас и Слав ринулись крушить тёмных водяных призраков, которые гадко чавкали и, наступая плотной стеной, размазывали друг друга о камни.

— Никуда от меня! — жестко сказал парень, доставая лук.

Он бил без промаха, и я пожалела, что не могу помочь. Видела только, что Шимель пытается защитить Люсьен, а девушка отчаянно вырывается и мешает ему сражаться. Сама ведьма успевала обрушивать на головы воинов пучки какой-то гадости, заодно доставая нас с Эрхом и собственную дочь — то камнями, то корягами, то какой-то гадкой жижей, от которых приходилось стремительно уворачиваться. Я боялась, что не смогу в очередной раз кувыркнуться, получу по лбу камнем и потеряю сознание, но пока что Влас успевал самые страшные снаряды разрушать на лету, да и Эрх использовал не просто стрелы — саму магию воздуха и ветра. Оказывается, он тоже многое умел, просто никогда прежде не демонстрировал навыков. Да и с кем сражаться в Вихреградье? Сплошь дружеские тренировки, на которых Вихри никогда не использовали волшебство. Так и Слав совершенно изменился. Из сдержанного вожака Огней он превратился в жестокого, хладнокровного воина. От его пламени гибли один за другим гадостные создания, Аррах догрызал остатки падальщиков, и ведьма медленно, но отступала. Мне стало казаться, что вскоре всё закончится.

Меч я привязала к запястью, и, когда нечто тёмное и холодное рухнуло с неба, выставила клинок вместо щита, спасая себя и Эрха. Увидела, как упала ведьма, как вспыхнуло на ней платье… Влас обернулся ко мне на мгновение, прошептал заветное слово. Я отозвалась, ринулась было к нему с улыбкой — на пути не было преград — но тут песок подо мной осел, и ноги увязли.

Мрак, подобно плащу, торжествующе накрыл с головой. Я попробовала вылезти, но песок держал, словно вязкая глина. Неужели это магия меня схватила? Я закричала, чтобы Влас мог найти, как и прежде, но он не отозвался. А потом меня толкнуло в грудь, опрокидывая навзничь, и ударило в лоб так, что искры посыпались из глаз.

Прошло несколько мгновений, и я пришла в себя. Берег был ровным, небо серело. Прямо на мне, на бёдрах, лежал огромный камень, и я завопила от ужаса, что он меня сейчас раздавит насмерть.

— Не дёргайся, — сказал спокойный голос. — Это всего лишь мои чары.

Я вывернула шею и увидела в нескольких шагах от себя ведьму — улыбающуюся, целую, хотя и с ужасными ожогами на шее.

— Ты?.. Где мой… Где все? — мне было тяжело дышать, а от её взгляда мучительно ныло в груди. — Влас!..

— Он тебя не слышит, — сказала женщина. — Бесполезно орать.

— Ты меня не тронешь, — решительно заявила я. Меч всё ещё был рядом, и мне казалось, что он дрожит, готовясь самостоятельно напасть на женщину.

— Хитрый Хранитель, — усмехнулась она. — Дал тебе такую мощную защиту! Удивительно, что он унизился до магии с людьми, тем более с женщиной. Уж как любит Вихря, а с проклятием ему не помог, оставил мучиться! А потом вдруг передумал, расщедрился.

Я сразу поняла, что она говорит про дракона Памяти.

— Не тебе судить о его решениях.

Женщина пожала плечами.

— Мне обидно, что всё против меня, а ведь я всего лишь хочу помочь! Было бы куда лучше, успей я забрать тебя до свадьбы. Теперь на тебе не только печать памяти, но ещё и защитная магия Вихря. Прочную он стену возвёл, любит тебя безмерно…

— Убери с меня эту штуку!

— Это приказ?

— Пока что просьба.

— Не могу, прости. Хочу, чтобы ты насладилась представлением, которое я для тебя приготовила. Оно ведь мной давно планировалось, Веда.

Я вывернула шею и увидела Власа, который глядел прямо на меня.

— На помощь!!! Влас!! Я здесь!..

Через мгновение стало ясно, что мужчина смотрит не на меня, а сквозь. Вид у него был пришибленный, болезненный и усталый. Он озирался, прислушивался, и порой тёр лоб. Потом откуда-то появился Слав, и они принялись что-то обсуждать.

Мне было велено молчать, но я не могла. Я звала супруга долго и упорно, веря, что магия падёт, и он разглядит меня, но всё было тщетно. Меня словно не существовало. Как будто я была стёрта, или сокрыта, или вовсе мертва… Солнце опустилось за горизонт, пошёл дождь. Я по-прежнему лежала под невидимым камнем, чувствуя, как слабею с каждым вздохом.

— Он меня не бросит! — упрямо сказала я.

— Да уже бросил, — отозвалась ведьма.

Теперь я не видела её, зато видела, как мужчины взошли на корабль. Люсьен среди них не было, но мне было всё равно.

— Почему они уходят? — едва справляясь с отчаянием, спросила я. — Ты что, ложь показываешь?

— Всё это правда, — ответила женщина спокойно. — Они действительно сейчас отплывут. Знаешь, почему? Просто они тебя не знают вовсе — я отлично умею портить память. Для них тебя не существует. Они знают лишь ту ложь, что я позволила им увидеть: мой обгорелый труп на берегу, меня мёртвую, которую они якобы победили. А что мужчинам ещё нужно? Главное, что противник повержен!

— Влас вспомнит! — покрываясь холодным потом, сказала я. — Он вернётся! Нельзя просто взять и всё стереть! Это ведь целая жизнь, это чувства…

— Можно, если постараться, — жёстко перебила меня колдунья. — Моей магии подвластно всё. И, кстати, останься ты дома, я бы насладилась его смертью. А так и руки марать неохота, ведь они отступили. Иногда я бываю милосердной.

— Ты врёшь! — отозвалась я, уверенная в своих словах. — На самом деле ты боишься Власа! Ты думаешь, что победила, но это не победа вовсе. Элик меня не забыл. Эльта меня помнит. Они расскажут остальным.

— Конечно же, расскажут, и это разобьёт заклятие. Но только будет уже поздно, потому что ты окажешься далеко отсюда, там, где любимый никогда тебя не найдёт. Ни-ко-гда, — наслаждаясь звуком своего голоса, сказала она. — Впрочем, у тебя есть выбор: принять новую жизнь или так и печалиться о старой.

— Чего ты хочешь? — выговорила я, наблюдая, как мужчины готовятся к отплытию.

— Твою силу. Ради неё всё затевалось. Ты должна будешь помочь мне, Веда, и тогда, возможно, я отпущу тебя домой.

— Не верь! — донеслось из тумана, и к нам вышла Люсьен. Вид у неё был такой же помятый, как у мужчин, на щеке расплывался громадный синяк.

— Пожалуйста, останови их! — взмолилась я. — Ты же можешь?

— Прости, Веда, но сейчас я не могу выбраться из поля действия магии, — ответила девушка. — Мы обе пленницы, хотя я уверена, что долго она нас сдерживать не сможет. Да ведь, мама? Всё-таки силы твои не бесконечны.

— Никуда вы от меня не денетесь! — с наигранной лаской отозвалась женщина. — Своенравные дочки, вам нужна строгая рука.

— Я тебе не дочь! — рыкнула я. — Будь здесь моя мама…

— Которая бросила вас с братом, — радостно подхватила ведьма. — Да, именно так! Она ведь жива и здравствует, и отец ваш тоже. Просто им недосуг из иных параллелей подать вам весточку. Решили, что так будет лучше. — Женщина наконец-то показалась, и встала напротив меня, сверля острым взглядом. — Я хотя бы не вру вам. Предлагаю честную сделку. Тебе, дочь, тоже.