Порочная луна (ЛП) - Праймер Си Джей

— Уверена, что нет, — саркастически отвечаю я, подмигивая. — Ну, тогда пошли, если ты не хочешь пользоваться ведром, я отведу тебя в раздевалку.

Кэм сердито смотрит на меня целую минуту, прежде чем, наконец, начинает подниматься с пола, кряхтя от усилий, связанных с маневрированием затекшими конечностями. Он закидывает руки за голову, и мне становится неловко от того, как быстро я опускаю взгляд, чтобы мельком увидеть нижнюю часть его пресса, когда его рубашка задирается — еще больше, когда мой пульс тут же учащается.

Не забывай об игре, Эйвери.

— Мне надеть на тебя наручники, или ты будешь хорошим мальчиком? — спрашиваю я, когда он начинает приближаться ко мне с другого конца камеры.

Не то чтобы у меня на самом деле была пара наручников, но он этого не знает. Кэм сердито смотрит, и я удовлетворенно улыбаюсь, отступая назад и жестом показывая ему пройти через дверной проем.

— После тебя.

Конечно, я не собираюсь облегчать ему задачу. Как только он выходит в коридор, я хватаю его за руки, заламывая их за спину, как он делал со мной много раз. Жаль, что он не сопротивляется. Обхватив руками его толстые запястья, я подталкиваю его вперед, веду по коридору, мимо запертой двери арсенала отделения и вверх по лестнице.

Мы появляемся в подсобке, примыкающей к крытой арене, и я рявкаю Кэму, приказывая ему пройти через дверь и вдоль стены внутри арены в раздевалку дальше. Им пользуются только тогда, когда у нас здесь проходят тренировки — в остальном все пользуются раздевалками в общежитиях команд, — так что я знаю, что она свободна. Я также перепроверила все, прежде чем спуститься в подвал.

— Эта дверь — единственный вход и выход, — говорю я, дергая его за руки, чтобы рывком остановить у входа в раздевалку. — Там есть душевые и туалеты, полотенца и одежда, все, что тебе нужно, чтобы освежиться. Просто выходи, когда закончишь.

Он бросает на меня подозрительный взгляд, вероятно, ожидая, что это какой-то трюк, но я просто толкаю дверь, чтобы распахнуть ее и махнуть ему, чтобы он входил.

— Я бы дала тебе пять минут, но я чувствую себя великодушной, так что можешь взять десять, — самодовольно говорю я, кивая головой в сторону открытой двери. — Топ, топ.

Кэм ворчит что-то себе под нос, слишком тихо, чтобы я могла расслышать, но я могу только представить, что это что-то вроде «спасибо тебе, Эйвери, ты лучший надзиратель на свете» — потому что я действительно такая. Затем он проносится мимо меня, исчезая в раздевалке, и дверь за ним закрывается.

Я выдыхаю, подходя к двери и прислоняясь спиной к стене, пока жду, когда он сделает свое дело. На самом деле я не собираюсь засекать его время, но будет интересно посмотреть, попытается ли он вообще сотрудничать. Часть меня надеется, что он этого не сделает — его уступчивость до сих пор была чертовски скучной.

Я все еще стою там, рассеянно разглядывая свои свеженакрашенные в розовый цвет ногти, когда слышу, как открывается наружная дверь на арену. Я поворачиваю голову в том направлении, и мои глаза тут же подозрительно сужаются, когда я вижу, как мои друзья Энди и Ло проходят мимо, выглядя так, словно они замышляют что-то недоброе. Они заговорщически перешептываются друг с другом, прежде чем неловко помахать рукой и направиться прямиком ко мне.

Я отталкиваюсь от стены и делаю несколько шагов от двери раздевалки им навстречу.

— Что вы двое здесь делаете? — спрашиваю я, когда они приближаются, скептически выгибая бровь.

На нашей предыдущей встрече я предельно ясно дала понять, что не хочу, чтобы кто-то еще находился рядом с камерой Кэма, поэтому тот факт, что они здесь, довольно ужасен.

У Ло, по крайней мере, хватает приличия выглядеть застенчивой, в то время как ее рыжеволосая подружка смело смотрит мне в глаза, выкладывая всю правду.

— Мы просто хотели посмотреть, как он выглядит, — признается Энди, ее губы изгибаются в застенчивой улыбке. — Ну же, разве мы не можем хотя бы спуститься и украдкой взглянуть?

Я показываю большим пальцем через плечо в сторону раздевалки.

— Он принимает душ.

— Один? — спрашивает Ло, озабоченно хмуря брови.

— Куда он собирается бежать? — я усмехаюсь.

— Справедливое замечание, — соглашается она, кивая. — Я имею в виду, он бы не бросил свою пару.

Я фыркаю от смеха.

— Ну, он ничего не знает о том, как быть оборотнем, так что, вероятно, бросил бы. Но также я почти уверена, что он даже не знает, что мы пара.

— Что?! — Энди ахает, широко раскрыв глаза. — Как это вообще возможно?

Я пожимаю плечами.

— Не знаю. Возможно, потому, что он отказывается принять своего волка.

— Какая-то часть его должна знать, — рассуждает Ло. — В любом случае, ты должна сказать ему. Если он только начинает разбираться во всей этой истории с оборотнями, ему, вероятно, нужно небольшое руководство.

— Если его волк ничего ему не говорит, то почему я должна? — огрызаюсь я, внезапно переходя к обороне.

— А как еще ты собираешься заставить его скрепить узы?

— Никак.

— Ты что, издеваешься? — вмешивается Энди, уставившись на меня так, словно у меня только что выросла вторая голова. — Ты слышала, что случилось с родителями Эйса, верно?

Я хмурюсь, постукивая носком кроссовки по земле, потому что, конечно же, я слышала. Все здесь знают поучительную историю о том, как Кэл и Несса отвергли предначертанную им связь. Я имею в виду, у них все еще счастливый конец, но только после месяцев боли и страданий. Перспективы для меня намного мрачнее.

— Все в порядке, — бормочу я, хотя это определенно не в порядке.

— Эйвери, будь благоразумна, — вздыхает Ло, подходя ближе. — Как сказал Арчер ранее, судьба, должно быть, свела вас двоих не просто так. Ты должна, по крайней мере, дать ему шанс.

— Это не то же самое, что у тебя с Хави, — бормочу я, ненавидя, как горько это звучит.

Я никогда не была девушкой, мечтающей убежать на закат со своим суженым, но я вроде как предполагала, что он, по крайней мере, будет подходящей парой, а не моим заклятым врагом. Учитывая то, как обстоят дела, я понятия не имею, каков наш дальнейший путь и есть ли он вообще.

— Чушь собачья, — заявляет Энди, скрещивая руки на груди и глядя на меня сверху вниз с понимающей усмешкой. — Если бы ты не заботилась о нем, ты бы не защищала его от своего брата.

— Неправда, — вру я.

— Ты просто не хочешь признать, что он тебе нравится из-за того, кто он есть, — продолжает она, обвиняюще указывая пальцем в мою сторону.

— Ты закончила? — рявкаю я, мне уже осточертел ее психоанализ.

Она драматично закатывает глаза, тяжело вздыхая.

— Хорошо, он тебе не нравится, — признает она. — Что означает, что у тебя не будет проблем с тем, чтобы мы зашли и украдкой взглянули на него в душе, верно?

Мое сердце колотится в груди, моя волчица встает на дыбы в знак неповиновения, но я крепко держу себя в руках.

— Не надо, — категорично отвечаю я.

Энди ухмыляется, глаза озорно блестят.

— Почему бы и нет?

Словно по сигналу, дверь раздевалки открывается, и я поворачиваю голову, чтобы увидеть Кэма, выходящего оттуда в одном только пушистом белом полотенце, низко повязанном на бедрах. Его бронзовая кожа практически светится, однотонные чернила блестят под тонким слоем влаги, а вода капает с беспорядочных кудрей на макушке. Этот мужчина выглядит как секс на палочке, и все, что я могу делать, это пялиться на него, как идиотка, с открытым ртом и коротким замыканием в мозгу.

Уголок рта Кэма приподнимается, когда он смотрит на меня в ответ долгое мгновение, моя очевидная реакция на него явно раздувает пламя его хрупкого эго. Он переводит взгляд на моих друзей и, наклонив голову, протяжно произносит:

— Дамы.

Его низкий, скрипучий голос напрямую касается моей киски. Жадная сучка начинает пульсировать, жар приливает к моим щекам, когда я начинаю сильно волноваться.

— Я говорила тебе, что там есть одежда, иди, надень что-нибудь! — предупреждаю я, хмуро глядя на промокшего Адониса, который только что вышел из раздевалки.