Кровь песков (ЛП) - Грейсон С. К.

Он вернулся лишь тогда, когда я уже выбралась из воды и надела второй комплект одежды, что уложил для меня Невен. Те вещи, в которых мы ехали днём, я выполоскала и разложила сушиться на плоском камне.

Эрикс не сказал ни слова — просто повернулся к своей поклаже и принялся устраивать лагерь. Я прикусила губу, в полумыслии удивляясь, почему он не купается, и тут же мысленно пожала плечами. Наверняка он тоже хотел бы выполоскать одежду и остудиться в кристальной воде, но, похоже, его упорство «быть закрытым с головы до пят» распространялось даже на случаи, когда рядом только мы двое.

И это — тоже странно раздражало.

Я раскатала свой спальный тюк на мягком участке земли, он сделал то же самое. Мы оба молчали, занимаясь вечерними делами: он точил оружие, я зашивала разрыв на рубахе, заработанный, когда Эрикс накануне опрокинул меня на землю. В дороге мы тоже в основном молчали, но сейчас тишина казалась гуще.

Когда солнце скрылось, Эрикс лёг на свой тюк по другую сторону костра — разжигать я уступила ему, — и я вгляделась в его силуэт. Он был всё так же одет с головы до ног, включая перчатки и странную маску. До сих пор не удавалось разгадать её назначение.

— Я не буду смотреть, — вдруг сказала я.

С той стороны костра послышался шорох, я же уставилась в небо, доказывая честность.

— На что?

— Если хочешь снять маску, я обещаю не смотреть.

Миг неподвижности — и медленный, нарочитый шелест. Хотелось надеяться, он воспользовался предложением, но, как и клялась, я не повернула голову.

Слова перелетели через огонь так тихо, что я могла бы решить, будто мне послышалось:

— Спасибо.

Я перевернулась на бок, отвернувшись от огня, чтобы не искушать себя взглянуть в эти поразительные металлические глаза. Вместо этого я встретила их во сне.

Веки дрогнули, и тело налилось ленивой тяжестью — такой бывает только после долгого, спокойного сна. Я сладко потянулась, не открывая глаз навстречу бледному рассветному свету.

Движение — ощутимое костями, прежде чем услышанное — заставило меня поискать источник струящейся энергии. Чуть поодаль, на берегу оазиса, стоял Эрикс и текуче проходил через свои формы — так же, как я уже видела его несколько ночей назад. Я посмотрела всего пару мгновений, потом взяла свою саблю, лежавшую рядом, пока я спала.

Он никак не отреагировал, когда я присоединилась. Я попала в его ритм, дышала его дыханием, словно оно было моим. Движения получались легче, чем прежде. Какая-то часть меня ждала привычного нарастания силы внутри, разлохмачивания краёв «я», но этого не случилось. Здесь, в тишине пустыни, под лёгким утренним ветром, душа оставалась спокойной.

Мы закончили одновременно, замерев в финальной позе: ладони на рукоятях сабель, острия — строго в землю. Наконец, Эрикс посмотрел на меня, и мы стояли так, в идеальной неподвижности, мгновение.

Чистым инстинктом я стукнула костяшками по виску — как бью в знак уважения Адэрин или другому наставнику. Я застыла, но, к моему удивлению, Эрикс ответил тем же. Затем развернулся к нашему импровизированному лагерю — собирать вещи и заняться лошадьми.

— Надо поохотиться, прежде чем идти дальше, — сказал он вместо «доброе утро».

Я кивнула. В спешке я взяла лишь то, что наскоро уложил для меня Невен. После месяцев регулярной еды мысль остаться без неё заставляла сердце чаще колотиться.

Мы вернулись к костру; Эрикс вынул из поклажи лук — такой он использовал на охоте во время Испытаний. Я выудила пращу и мешочек камней. Эрикс уставился на это грубое оружие, но я пожала плечами:

— Камни легче добыть, чем стрелы.

— Я научу тебя стрелять из лука, — предложил он.

— И снова ты предлагаешь учить воительницу, которая окажется по другую сторону войны. Начинаю сомневаться, так ли ты эффективен, как говорят, — заметила я.

— И снова скажу: к концу, может, ты станешь с кланами, — парировал он.

Я отвела взгляд, пересчитав камни в мешочке. Правда была в том, что, как бы я ни любила Келвадан и как бы ни тосковала по Невену и Адэрин, возвращение в дикое умиротворяло. Под звёздами, когда Эрикс — единственный человек на мили вокруг, я спала лучше, чем за многие месяцы.

— Ладно, на охоту — и в путь, — отрезала я, не желая дальше катить эту мысль. Засунула пращу за пояс и перекинула саблю за спину.

Мы вскочили в седло, Дайти охотно пошёл пружинящим ходом, счастливый размять ноги без трущихся ремней поклажи. Не переговариваясь, двинулись. Далеко идти не придётся: зверьё тянет к воде, даже если мы ненадолго спугнули его. Сокол Эрикса присоединился, привычно сел на его перчатку, потом срывался и уходил за мелкой дичью.

Мы взяли к каменным выходам — там норы и трещины дают зверью дом. Воздух здесь был густой, и странный земляной запах поднял волоски на моих руках. Мы прошли немного, когда услышали — жуткое шипение и плевок, как у каракала в течке.

Я резко обернулась — поздно.

— Кира!

Дайти встал на свечу, разворачиваясь на задних, чтобы уйти от чёрно-белого размыва, сорвавшегося с ближайшего валуна. Я съехала назад, но успела вцепиться коленями как раз вовремя, чтобы не рухнуть.

Кошачья тень юзом ушла по ту сторону от меня, уставилась на меня светящимися фиолетовыми глазами — и тут же изменила направление с нечеловеческой стремительностью. Я не успела выхватить саблю, как между мной и нападавшим влетела тёмная масса.

Эрикс ударом встретил зверя, поймав его на середине прыжка. Он рубанул саблей по телу — длиннее любого каракала, что я видела, — но тварь вывернулась. Воздух рассёкся треском: когти распороли рукав Эрикса, но, если он и был ранен, вида он не подал.

Он уже снова шёл в атаку, пытаясь взять зверя на противоходе, пока тот приходил в себя после рывка. Когда Эрикс обрушил рубящий удар, тварь отвесила лапищами — размером с вееровые листья — когти вцепились в кожаные накидки на его бёдрах.

Удар Эрикса рассёк плечо чудовища. Оно всё же дёрнуло его вниз, когда встало на дыбы с шипением. Эрикс рухнул, головой о камень стукнуло так, что отозвалось у меня в черепе.

Оцепенение прорвалось рваным криком. Я увидела, как пасть зверя раскрылась, чтобы вырвать кусок из его плеча. Эрикс лежал неподвижно. Я метнула вперёд ладонь, раскрытую, и сила хлынула.

Глухой удар и треск раскололи воздух: валун у меня под боком врезал тварь в скальную стену. Я, тяжело дыша, уставилась на глыбу размером со меня. Я метнула её, даже не подумав. Часами пыталась — безуспешно — несколько ночей назад, а тут — с одного толчка, в панике.

Эрикс.

Мысль — и я, без всякой грации, сползла с Дайти, метнулась к Эриксу. Он не шевелился.

Живот свело от медного вкуса в воздухе. Я упала на колени и осторожно приподняла его голову — пальцы тут же стали мокры от крови, пропитавшей затылок. Потянулась за концом полотнища, охватывающего его голову и плечи, — и на миг пальцы зависли над тканью. Я встряхнулась. Затем сжала челюсти и начала разворачивать серый лён. Пусть прикрывается сколько хочет — вряд ли он поблагодарит меня за то, что оставила бы его истекать кровью без помощи.

Под слоями его капюшона открылся беспорядок тёмных волн — прежде я видела лишь отдельные пряди, выглядывающие из-под маски. Меня потянуло зарыться в них пальцами, но я заставила себя сосредоточиться. Повернув его голову, чтобы осмотреть затылок, я нашла волосы, сбитые кровью. Источник, похоже, прятался под кожаным ремнём, удерживавшим маску.

Пальцы заскользили по пряжкам в колебании — и всё-таки я их расстегнула. Ремни ослабли, маска упала на землю с глухим звоном, слишком тяжёлым для её размера. Я раздвинула волосы, нащупывая рану: пряди были шёлковистые на ощупь — даже пропитанные кровью.

Порез обнаружился быстро — неглубокий, хоть и кровил, как это обычно бывает со ссадинами на голове. Похоже, капюшон и маска смягчили удар, кожа лишь разошлась. Под пальцами припухлость — не больше, чем ушиб.

Я вернула голову в исходное положение, устроив её у себя на коленях. И, хотя это казалось странным нарушением, всё же дала себе посмотреть вдоволь на его лицо.