Хранители Ардеа. Зелье для двоих (СИ) - Василевская Анна

Родители Калеба подошли поблагодарить мастера. А мать Роланда напротив стала кричать так, что обернулись все.

— Это вы были его учителем! Почему вы не защитили его, почему не научили так сражаться, чтобы мой мальчик остался жив? Как вы можете стоять здесь, живой, когда моего сына опускают в деревянном ящике в яму.

Амодеус сжал зубы, глаза его остекленели, но голос звучал твердо:

— Если бы я мог, я бы поменялся с ними сегодня местами. Если бы я только мог…

И он опустил глаза. Мать Роланда успокоили, и служба пошла своим чередом. Ноэл молчал все время, почти не реагируя на все, что происходило вокруг, и только слезы, катившиеся из его глаз все время, пока они были на кладбище, говорили о том, что он прощается со своим другом так, как может сейчас.

Талия чувствовала себя немного неуютно. На лицах большинства людей была написана неподдельная скорбь или горе. А она Роланда с Калебом знала совсем не много - одно совместное занятие по владению оружием. Разве она может скорбеть о них наравне с родителями или однокурсниками, которые проучились с погибшими несколько лет? Но с другой стороны, они сражались бок о бок, пусть лишь в одном бою, но она вполне могла бы быть сейчас на их месте. Ей повезло, и она стоит по эту сторону дороги жизни, а они остались по ту. Талия от всего сердца мысленно пожелала Калебу и Роланду легкого посмертия.

Когда похороны заканчивались, и люди начали понемногу расходиться, Ноэл жестами показал, что хочет подъехать поближе к могиле Калеба, что Талия поспешила выполнить. А затем отошла подальше, давая своему подопечному больше времени наедине с другом. Их группа уже двинулась к дилижансу, пообещав подождать Талию с Ноэлом там.

Воительница стояла между могилами, поглядывая на своего подопечного, чтобы понять, не нужна ли она ему. Вдали показался мужчина в белой рубашке с охапкой алых роз, он двинулся куда-то вглубь кладбища. В какой-то момент он поправил волосы, убранные в хвост, и Талия узнала в нем Амодеуса Торреса. Кого он навещает на этом кладбище с таким большим букетом? Не ту ли девушку, о которой пел им песню вчера в медкрыле?

Они уже вернулись с Ноэлом к дилижансу и даже загрузили коляску внутрь, когда появился мастер Торрес. Он выглядел как всегда невозмутимым, но глаза у него были красными.

Дорога до академии прошла спокойно, все пребывали в молчаливом настроении после похорон, каждый думал о чем-то своем. Талия размышляла о том, приехала ли уже мама в академию и как пройдет ее разговор с ректором. Сможет ли Талия убедить мать оставить ее в академии или уже сегодня она отправится на поезде в родное княжество.

Дилижанс остановился и выгрузил их у ворот. Они прошли плотной группой по аллеям академии и собирались свернуть к медкрылу. Большинство адептов еще не выписали, им надлежало продолжить лечение.

У фонтана Талия заметила красноволосую девушку. Она сидела на бортике и играла со струями воды. Амодеус Торрес отделился от их группы и подошел к красноволосой. Она улыбнулась ему. И они пошли в сторону парка, о чем-то тихо разговаривая. Талия почувствовала, что внутри нее нарастает злость. Почти как вчера, но в этот раз это были ее чувства, не навязанные зельем. Из-за этой красноволосой они сражались с теми вампирами, из-за нее погибли Калеб и Роланд. А она даже не удосужилась побывать на похоронах. Да еще и Амодеусу улыбается на глазах у всех, как ни в чем не бывало.

— Кто она? - спросила Талия Катрину.

— Кристен Райли. Преподаватель по элементалям, - откликнулась та.

Эта красноволосая Кристен Райли? Вот как. И Талия повезла коляску в сторону медкрыла вдвое быстрее, мысленно прощаясь с идеей узнать о литомагии у заведующей кафедрой Примитивной магии. Красноволосой заведующей кафедрой.

Ректор

Она влетела в его кабинет так внезапно, что он выронил карандаш, которым вносил правки в учебную программу по предмету “Защита от природных элементалей”. Яростная воительница, длинные волосы, частично заплетенные в тонкие косички, красиво растрепались при ходьбе, рубашка расстегнулась на одну лишнюю пуговицу, видимо отражая агрессивный настрой своей хозяйки.

— Вы должны немедленно исключить мою дочь из Академии!

Воительница стояла перед его столом, и он видел, как вздымается ее грудь от возмущения. И это внезапно заняло весь его разум, вытеснив все остальные мысли из головы. Чтобы отвлечься, он снял очки и начал их протирать специальной салфеткой. Заодно и зрение снизилось, не увидит пока ничего лишнего.

— Я не стану тут с вами шутки шутить! - Аурелия Нортийская даже в гневе была прекрасна, - в Ледяной пустоши происходит неведомо что, о чем я уже доложила его величеству. И моя дочь нужна мне там, в княжестве, чтобы защищать страну от нежити.

Он закончил чистить свои очки, водрузил их обратно на нос и внимательно посмотрел на воительницу. К этому моменту она успела сделать несколько шагов вперед и нависла над его столом, еще больше увеличивая вырез на рубашке.

Ректор вздохнул обреченно, признавая, что маневр с очками не удался. Аурелия Нортийская заметила его излишнее внимание к ее груди. И внезапно смутилась, растеряв весь свой задор. Она сделала шаг назад и уселась на стул для посетителей.

— Мне рекомендовали вас как исключительно разумного человека, господин Ортон, - уже спокойно произнесла она.

Он посмотрел ей прямо в глаза, на мгновенье утонув в небесном омуте, но взял себя в руки. В конце концов, он опытный мужчина, вон даже говорят, что разумный, нужно собраться.

— Добро пожаловать в Академию магии, госпожа Нортийская, давайте попробуем решить вашу проблему, - его голос уже звучал невозмутимо, почти как обычно.

Только влажная ладонь, которую он сейчас вытирал о брюки, говорила о том, что его состояние далеко от невозмутимого. Как подросток, вот ведь.

От его тона она тоже собралась, перестала выглядеть как разъяренная воительница, а надела маску княгини.

— Дело в том, что на границе с Ледяной пустошью сейчас неспокойно. Мертвецы поднимаются не как раньше - один-два раза в месяц, а по нескольку раз в неделю. Мы со дня на день ждем нападения и, возможно, даже осады Хоросской крепости. Я доложила его величеству о ситуации и теперь отправляюсь обратно в княжество. И хотела бы забрать свою дочь с собой, потому что ее долг защищать королевство от нашествия.

— Как я понял, ситуация критическая. Но не совсем понятно, чем одна воительница может на нее повлиять. Она, конечно, очень талантлива в чем вся академия уже успела убедиться. Но вряд ли она настолько сильна, чтобы повлиять на ход осады.

Аурелия задумалась, как будто сомневалась, можно ли ему доверять.

— Скажем так, у воительниц имеется реликвия, дающая нам силу в бою и помогающая сдерживать ледяную пустошь от распространения. Эта реликвия передается у нас в семье из поколения в поколение и влияет на всех женщин в княжестве. Но только нашей семье она откликается. - Аурелия посмотрела в глаза господину Ортону, ожидая реакции на ее слова и он постарался сохранить невозмутимость под взглядом ее голубых глаз, - так вот, я опасаюсь, что если со мной что-то случится, то некому будет активировать реликвию и Хоросское княжество окажется в опасности.

— Хм, это конечно многое объясняет. Но все же мне непонятно: вы ждете внезапного нападения и хотите подставить под него сразу обеих наследниц реликвии Харосского княжества? Разве не разумно будет держать одну из наследниц в безопасности в академии? А в случае необходимости Талию привезут в крепость в течении суток.

Ректор говорил спокойно и этот тон успокаивал его самого. И чего он так разволновался. Женщина, как женщина.

Аурелия прикрыла глаза, раздумывая. И этот простой, казалось бы, вид разрушил ту стену невозмутимости, которую успел выстроить для себя ректор. С закрытыми глазами она выглядела, как спящая. Как бы она выглядела, просыпаясь в его постели каждое утро. Он потряс головой, это было уже слишком. Необходимо было вернуть себе самообладание немедленно.