Любовь (не) прилагается (СИ) - Горская Ева

Я не совсем понимала, что происходит. Последнее, что отчетливо помнила, как Ксения и Родищев напичкали меня какими-то таблетками. Пытались убить или это было что-то другое? Следующая мысль была о мужчине, который лихорадочно оглаживал меня и делал этим, вообще-то, больно.

— Больно! Пусти! — прохрипела, абсолютно не узнав свой голос. Во рту, словно, пустыня Сахара образовалась. — Воды, — просипела довольно тихо, но знала, что оборотень услышал.

— Конечно-конечно, милая, — мужчина осторожно отпустил и уложил на подушки. Я, наконец-то, могла чуть прийти в себя и осмотреться. Сразу в глаза бросилась рядом стоящая капельница. Проследила за шнуром от капельницы…

«Вот же гад!», — первая мысль, когда я заметила выдернутый шнур от капельницы. Только теперь стала понятна причина боли в руке. Постарался Исаев, когда полез обниматься. Просто вырвал.

Мужчина вернулся со стаканом воды. Поставил на прикроватную тумбочку. На сей раз довольно аккуратно приподнял и поднес бокал к губам. Сделала небольшой глоток и почувствовала невероятное облегчение.

— Сама! — попыталась забрать стакан.

— Уверена? — с сомнением произнес мужчина. Просто дернула на себя чуть сильнее, при этом частично расплескав содержимое. Оборотень отпустил.

Утолив жажду, села. Егор туг же подложил подушку под спину.

«Надо же, какой заботливый», — цинично подумала.

По всей вероятности, я находилась в больнице. Интересно, что все-таки произошло? И что уехавший Исаев делал рядом со мной?

Глаза уже достаточно привыкли к дневному свету. Я больше не испытывала дискомфорта.

Пристально посмотрела на мужчину. Выглядел он не ахти. Какой-то невыспавшийся, взъерошенный, неопрятный… круги под глазами… Так…

— Егор, что произошло?

— Что произошло? — заорал мужчина. — Это ты у меня спрашиваешь, что произошло?! Акса, как ты могла!!! — он так истерически вопил, что захотелось закрыть уши руками.

— Не кричи, пожалуйста, — тихо попросила. — У меня голова болит, — сказала и поняла, что не соврала. Голова не то, чтобы болела… скорее немного ныла и была очень тяжелой. Создавалось такое ощущение, что я в постели провела минимум неделю. Связно мыслить получалось с огромным трудом. Мыслительный процесс был определенно замедлен.

— Извини! — выдал и вернулся на постель, устроившись в ногах. — Ты в больнице. Чудо, что осталась жива. Благодари свою волчицу.

«Волчицу?», — действительно, у меня вроде как была волчица. Волчица, которая трусливо спряталась, когда явилась сестра в обществе Родищева. Сейчас вот ее отлично чувствовала, хотя она не подавала признаков жизни. Затаилась. Боязливо затаилась. А, может, стыдливо… Вот, засранка! Она была так нужна мне в тот момент…

Стоило лишь подумать о том, какая мне досталась нехорошая девочка, услышала тихий-тихий жалобный скулеж. Она, словно, просила прощения за свой поступок. Улыбнулась.

— Волчицу?

— Да, — нахмурился Егор. И за что я ее должна была благодарить? Хотя бы по-человечески объяснил. — Ася, зачем ты зто сделала? — хмуро произнес Исаев и серьезно посмотрел на меня. Я определенно не понимала, что я такого натворила.

— Что сделала? — уточнила у него, устраиваясь чуть удобнее.

В этот момент дверь в палату отворилась. Я теперь была уверена, что нахожусь именно в больнице, потому что в дверном проеме показался статный мужчина в белом халате и очках.

— Что так долго? — буркнул Исаев. Я, вообще, не понимала, откуда взялся врач. Его ведь не вызывали… или вызывали?

— Извините, альфа, — мужчина чуть склонил голову. Я абсолютно не разделяла мнение Исаева. Долго? Да, я только несколько минут назад очнулась. — Вы бы не могли выйти, я осмотрю пациентку?

— Даже не подумаю, — отозвался мой сосед по постели.

Врач только вздохнул:

— Пересядьте, пожалуйста, в кресло, — на этот раз оборотень не возразил и поднялся с больничной койки. Но с таким мученическим выражением лица. Егор был сам на себя не похож. От блестящего самоуверенного альфы, каким он пристал передо мной во время первой встречи, не осталось и следа.

— Аксинья Анатольевна, позвольте представиться Марк Денисович Краснов. Ваш лечащий врач, — кивнула, принимая к сведению. — Как вы себя чувствуете?

— Слабой и немного… — не сразу смогла подобрать слово, поэтому произнесла то, что вертелось на языке, — переспавшей.

Мужчина наградил меня улыбкой.

— Вы, действительно, долго спали. Около сорока часов, — я, наверное, округлила глаза. Тем временем врач подошел пощупать пульс. Услышала злое рычание. Впрочем, ни я, ни доктор на Исаева не обратили внимания. Господин Краснов удовлетворенно кивнул. — Я бы настаивал на полном обследовании перед выпиской, — произнес Марк Денисович. — Сейчас я пришлю к вам медсестру, она возьмет необходимые анализы и померяет давление, — я совсем перестала что- либо понимать. Спала сорок часов… Теперь какие-то анализы…

— Позже, — услышала такие знакомые властные нотки в голосе Исаева. — Мне с женой необходимо поговорить.

«Женой?», — извольте, я не ослышалась? Исаев прилюдно назвал меня женой? Вероятно, я пропустила нечто любопытное или просто мир сошел с ума. А, возможно, просто оборотень. В своем душевном здоровье была полностью уверена.

— Как скажите, альфа, — господин Краснов снова чуть нагнул голову. — Вызовите медсестру, когда будете готовы. — Я не прощаюсь, Аксинья Анатольевна, мы еще сегодня непременно увидимся, — мужчина опять кивнул и уже через пару секунд закрыл за собой дверь.

— Женой… Ты назвал меня женой?! — сама не уверена была, утверждала я это или просто уточняла. Мне необходимы были пояснения. Ведь у Исаева была жена. Моя дорогая и столь нежно любимая сестрица. Сестрица, при мысли о которой я начала понемногу закипать. Вот, стерва! Дрянь! Интересно, что с ней сделал оборотень, когда выяснил, что она пыталась меня убить? Признаться, вот ничуть ее жаль не было. Ни ее, ни тем более поскудного бету.

— Да, Акса, — подтвердил Егор, возвращаясь в изножье постели. — Плевать на все! Как только метка Фомина сойдет, по моим подсчетам осталось дня два, я сразу поставлю тебе метку.

— А оборот? — была шокирована такой целеустремленностью и такой готовностью признать меня официальной парой. Раньше оборотень в похожих устремлениях замечен не был.

— Я уже сказал, — нервно прознес мужчина. — Плевать на все! Я больше так рисковать не намерен.

— Как?

Казалось, оборотень просто не услышал мой вопрос, продолжал на своей особой волне: — Детка, почему ты хотела себя убить?

Глава 20

«Детка, почему ты хотела себя убить?», — медленно повторила за Исаевым, пытаясь осознать смысл услышанного. До меня он дошел далеко не сразу.

Я не собиралась себя убивать! Выходило, либо Ксения не смогла довести начатое до конца, то есть мое убийство… либо ей зачем-то потребовалось обставить все так, будто бы я… Луна, мне думать об этом не хотелось!

— Кто меня спас? — не спешила опровергать слова оборотня. Мне просто необходимо было узнать, как я очутилась в больнице.

— Я!

— Ты?! — медленно выдохнула. — Но ты ведь уехал?!

— Уехал, — согласился оборотень. — И даже приехал на место, — недобро усмехнулся,

— когда почувствовал бешеное волнение своего зверя. Волк просто взбесился, Акса. Он настолько бушевал, что я не мог ни о чем думать. Проклял себя, что лишил тебя связи. Я даже связался с Михой, — при упоминании Родищева скривилась, — попросил его заглянуть к тебе.

— И что он сказал?

— Что недавно видел, когда увозил Ксению.

— Увозил Ксению? — уточнила.

— Да, детка, она уже съехала. Помнишь, я обещал? — кивнула. Становилось все интереснее и интереснее.

— Он сказал что-то еще?

— Что все было нормально. Ты пожелала Ксении счастливого пути и ушла спать, — я нахмурилась. Хотя, чего еще можно было ждать от беты? Не стал бы он рассказывать, как пытался отправить меня на тот свет… чай не дурак! А как все складно вышло… Значит, эти двое уехали, а я на радостях, стало быть, решила себя убить? Какой бред!