Чёрные зеркала (СИ) - Бахтиярова Анна

Та возвела глаза к потолку.

— Ты выбрала просто «идеальную» ночь для прогулки, дорогая подруга. Теперь у нас проблемы. А у этих троих, — она поочередно указала пальцем на меня, Элиаса и Рашель, — особенно….

Глава 17. Дай мне умереть

— Это унизительно, — проворчал Элиас, стоя на коленях и оттирая щеткой пятна на полу зала для тренировок.

— Подумаешь. Я всё прошлое лето по твоему замку на четвереньках ползала, и ничего — не переломилась.

Элиас хмуро покосился на меня, но смолчал. А я сделала вид, что не заметила взгляда. Тоже мне утонченный отпрыск древнего рода! Рашель вон все ногти переломала, а не жалуется, старательно елозит тряпкой, хотя разводов оставляет уйму.

Но в целом, Элиас прав. Шема (полуцвета!) заставили мыть статуи, причем, всего четыре дня, а трое полноценных учеников вторую неделю натирают до блеска полы во всем замке. Вот светлые маги с полуцветами веселятся! Темным-то нынче не до этого. Даже тем, кто с удовольствием пожелал бы на наши бедовые головы всяческие кары. Весь черный сектор на карантине. Лечится от очередного странного недуга, поразившего всех разом. Кроме нас троих, не ночевавших в своих постелях.

Тьфу! Лучше б сидели со всеми в секторе и лечились!

Юмми, правда, так не считала. Она едва до потолка не прыгала от счастья, что мы остались на свободе. Пятеро членов ордена взаперти — это явный перебор, а двое — еще терпимо. Участвовать в расписывании стен мы, увы, не могли (спасибо, рабской повинности под бдительным присмотром мэтра Сонсбери, проверявшего результаты нашей работы каждые полчаса), однако кровь Юмми забирала у нас регулярно. Находила какой-нибудь зал на «отшибе» и работала в одиночку. Почти в одиночку. Компанию ей неизменно составлял Лиан. Но он ничего не писал на стенах, стоял на посту, следя, чтобы никто не появился на горизонте. Пока им двоим везло, и дух ежедневно получал «подпитку». Постоянные кровопускания, правда, плохо сказывались на нашем самочувствии, но об этом никто старался не думать.

— Надеюсь, мэтры, наконец, найдут того, кто ЭТО сотворил, — проворчал Элиас и отбросил щетку. — Если б не этот «шутник», мы бы тут не оказались.

— Угу, — бросила я, отводя взгляд.

Я догадывалась, кто виноват в очередном переполохе в черном секторе. Шем Вертью, решивший отомстить за незаслуженное наказание. Ибо новая «напасть» сильно смахивала на предыдущую — пятнистую, только теперь кожа учеников полностью приобрела стойкий серый оттенок. Самое неприятное, болезнь оказалась жутко заразной, потому все темные сидели взаперти. Доступ в сектор имели лишь двое: Маркус и неожиданно вернувшаяся леди Виэра. Целителей защищала кровь, способная противостоять большинству недугов.

— Хорошо, что леди Виэра здесь, — проговорила Рашель, разогнув спину и потянувшись. — Да-да, Элиас, я знаю, что Маркус — целитель вашей семьи и весьма одарен, но леди Виэра много лет проработала в Гвендарлин и видела такое, что вашему Маркусу не снилось.

Младший герцог развел руками, мол, твоя правда, а я скривилась. Мои надежды, что с возвращением постоянной целительницы сменщик покинет колледж, не оправдались. Спасибо Шему! Леди Виэра не собиралась отпускать Маркуса, пока все темные опять не… хм… побелеют. В смысле, не вернут естественный цвет кожи. Это я знала точно. Благодаря Урсулу, ночевавшему в целительском блоке и слышавшему последние новости из первых уст.

— Вот бы Дювалю провалиться! — не унимался Элиас, ноющий нынче больше обычного. — То бишь, Дарлину! Вместе с Уэлбруком!

— Ш-ш-ш, — Рашель неодобрительно покосилась на вторую половинку. Мол, не стоит поминать опасных противников. Да еще к ночи.

Здесь я была полностью с ней согласна. Не надо поминать. Мне и так с трудом удавалось высиживать уроки Дюваля. Да, я и раньше подозревала, что в его теле основатель. Но подозревать и знать наверняка — разные вещи. Спасало врожденное упрямство. Я пообещала себе, что выдержу, не сорвусь, и старалась сдержать слово. Иначе какой из меня защитник. Тряпка, вроде той, что держу в руках вторую неделю.

Дюваля и Уэлбрука Элиас вспомнил не просто так. Папочка Дэриана присутствовал на разбирательстве, что нам устроили. Примчался, едва узнал, что трое его подозреваемых ночами бродят по замку с неизвестной целью. С неизвестной, но однозначно вредительской. Балаган получился еще тот. Уж мы «постарались», хотя и не успели сговориться. До вызова к директору нас заперли по отдельности.

— Это я во всем виновата, — напропалую врала Рашель, бесстрашно глядя в глаза мэтрам и несостоявшемуся свекру. — Вы не представляете, как надоели косые взгляды. Я хотела погулять по замку, пока все спят.

— А мы с Лилит пошли ее разыскивать, пока ничего не стряслось, — объявил Элиас.

— Ну да, я проснулась, а Рашель нет. Переволновалась жутко, — вторила я, избегая смотреть в глаза основателя, сидящего в директорском кресле. Кому-кому, а ему очень хотелось выяснить, чем мы занимались на самом деле.

— И как вы связались с Элиасом? — ядовито поинтересовался Уэлбрук под гневным взглядом герцогини Виктории, присутствующей на слушании в качестве представителя всех троих. — Если мне не изменяет память, леди не могут попасть в мужской блок.

Я открыла рот, понятия не имея, что ответить. А Элиас выпалил:

— Она кота прислала! С сообщением!

— Ага! Повязала на шею ленточку с запиской!

Герцогиня Виктория только глаза рукой прикрыла, а Уэлбрук закашлялся от возмущения. Но версия прошла. Звучала она глупо, но вполне правдоподобно. К тому же, реальных доказательств, что мы занимались чем-то противозаконным, не имелось. Разве что нас бы заподозрили в организации хвори остальным обитателям сектора. Но среди пострадавших числились Ульрих и Брайс, да и подставляться второй раз подряд даже для таких бедовых учеников, как мы — верх идиотизма. А идиотами нас не считали.

****

— Устала…

Рашель упала на свой диван и закрыла глаза. Вот-вот уснет, не раздеваясь.

Жили мы теперь в зале по-соседству с сектором мэтров. Он соединялся дверью с другим помещением — поменьше. Там разместились Элиас и вызвавшийся нас стеречь Эмилио. От всех на свете: и основателей, и Уэлбрука (неважно, что тот уехал), и других учеников. Среднему герцогу было необходимо хоть что-то делать. В смысле, полезное. Вернувшаяся леди Виэра мигом выставила его из целительского блока. Мол, нечего постороннему, пусть даже мэтру, делать у постели леди. Они с Летисией Дитрих друг другу никто. И ведь не поспоришь.

— Почему у меня такое ощущение, что ты что-то знаешь о недуге темных? — спросила Рашель, не открывая глаза.

Я пожала плечами и только потом сообразила, что она этого не видит.

— Усталость сказывается, — пробурчала сердито, а сама подумала, что соседка успела неплохо меня изучить. Читает если не как открытую книгу, то как приоткрытую точно.

— Надеюсь, — прошептала Рашель и повернулась ко мне спиной.

У меня самой подкашивались ноги, но я заставила себя расстелить постель и переодеться в ночную сорочку. Не легла, а лишь села на диван с ногами. Зажмурилась. Прежде чем отправиться на боковую, следовало проверить Урсула, а заодно выяснить, не появились ли новости. Пока котяре удавалось оставаться незамеченным леди Виэрой, иначе она и его бы погнала прочь. Маркус Урсула видел. И не раз. Но не считал нужным вмешиваться, хотя прекрасно знал о моем родовом даре.

В тело кота я проникла легко. С каждым разом это удавалось всё лучше и лучше. Мне больше не требовалось приглашение. В целительском блоке господствовала ночь. Лишь в палате Летисии Дитрих горела лампа. Но Урсул не нуждался в освещении. Он отлично видел в темноте. Кот поднялся по моему приказу и отправился на поиски целителей. Много времени не потребовалось. Леди Виэра и Маркус пили чай в комнатке, служившей и столовой, и кухонькой. Выглядели они усталыми и мрачными.

— Вижу только одно объяснение, — проговорила леди Виэра после тяжкого вздоха. — Некто либо перепутал рецептуру вредительского зелья, либо нарочно поменял ингредиент.