Трофей Степного Хана (СИ) - Кариди Екатерина

Двери отворились, он услышал:

- Войди, великий хан ургурцев и китданов, эмир Керканда примет тебя.

Дер-Чи взглянул на помощника визиря исподлобья. Эмир хазиев должен был принять его в тронном зале как равного, но он сам просил о встрече наедине, поэтому, так и быть, спустил и этот нюанс. Под его взглядом хазий смешался, склонился еще ниже и посторонился, пропуская его. Дер-Чи вошел в большой пустой зал.

Эмир Керканда стоял в центре и смотрел на него. На короткий момент взгляды мужчин скрестились, каждый оценивал другого. Эмир был непрост, хоть и казался изнеженным. Дер-Чи он не понравился.

***

Всего один день провела в его дворце светловолосая сероглазая ханша. Микдад только начал к ней присматриваться, открывая все новые черты и получая удовольствие. Он даже навестил женщину перед обедом в ее покоях, хотел лично удостовериться, что ей понравились украшения, которые он выбрал.

Она была насторожена, благодарила почтительно, но за почтительностью чувствовался холод. Холод еще больше подогрел интерес мужчины. Он оставил ее с нетерпеливым желанием увидеть завтра и уже думал о том, что хорошо будет пригласить ее на прогулку, показать издали изумительный гаремный сад. Тут эмиру было чем гордиться, а женщине не могло не понравиться увиденное.

Но вечером того же дня прискакал гонец с сообщением, что хан ургурцев и китданов привел войско под внешнюю стену. И теперь с небольшой свитой направляется сюда. Эмир даже переспросил дважды, настолько это его ошарашило. Он невольно вспомнил глаза женщины, когда та сказала: «Это ненадолго. Мой муж скоро придет за мной».

Микдад не ожидал, что это может оказаться правдой.

Думал об этом весь остаток вечера и даже плохо спал. Утром он навестил женщину, но не сказал ей. Смотрел на нее, впитывал глазами и понимал, что не хочет расстаться с ней так скоро. Но он дал слово. Обещал ей.

И чувствовал, как его раздирает от противоречий.

Когда визирь сообщил, что хан ургурцев и китданов прибыл и ожидает, Микдад полчаса размышлял, перед тем как согласиться принять его. И сейчас смотрел, как этот мужчина входит в зал. Мужчина был нестар, крепок телом, в его поступи и жестах чувствовались звериная сила и властность. Красивое лицо пересекал шрам, спускался через всю скулу к губам. Смотрел исподлобья.

Микдад говорил слова приветствия, слушал ответные, а в душе все поднималось против. Этот неожиданный визит застал его врасплох.

- Я приехал за своей женой, - проговорил степняк, глядя на него. - Великий эмир, прикажи, чтобы ее собрали в дорогу. Мы торопимся и не станем обременять тебя. Выедем немедленно.

Собрать в дорогу? Эмиру пришлось сделать над собой усилие, он мысленно искал возможность отыграть все обратно и не находил. Потому ухватился за последнее.

- Хорошо, но прежде отобедайте со мной. Не могу же отпустить гостя, не накормив его, - проговорил он и тут же приказал: - Привести сюда ханшу Алию.

А сам отошел на несколько шагов и застыл, чувствуя, как дрожит все внутри. Долго текло время, очень долго! Наконец раздались легкие шаги, резные решетчатые двери открылись, и вошла женщина.  

Никогда и ни за чем эмир Микдад не следил так пристально.

Первый взгляд был направлен на него, потом она взглянула на гостя, резко поджала губы и нахмурилась, а тот всем телом подался к ней, сжимая кулаки. Напряжение повисло в воздухе.

- Великий хан ургурцев и китданов пришел за тобой, - проговорил Микдад, чувствуя, что волнение душит его.

- Это не хан, - четко и раздельно произнесла женщина.

- Я хан! - выкрикнул степняк и бросился к ней, намереваясь схватить за руку.

Но в зал уже вбежала стража, степняка оттеснили.   

- Это не мой муж, - холодно повторила женщина.

И, не дожидаясь разрешения, повернулась и ушла. В другое время эмир не спустил бы женщине подобного своеволия, но сейчас у него в груди словно натянутая тетива отпустила. Он выдохнул с облегчением и сказал, повернувшись к ругавшемуся на чем свет стоит степняку:

- Ты слышал ответ.

Тот стал грозить, что напоит тут все кровью, если ему не выдадут ханшу Алию, но эмир только коротко махнул рукой:

- Увести его.

***

Оставшись один, эмир Микдад понял, что эту женщину он никогда не отдаст.

Это была правильная мысль. Как только он принял это решение, сразу почувствовал умиротворение и довольство. А после этого, постояв немного у окна, украшенного ажурным каменным плетением, велел вызвать к нему визиря - командующего войсками и приказал:

- Внешние ворота наших земель закрыть. Отныне пропускать за стену только торговые караваны, но предварительно досматривать. Обо всех остальных, желающих пересечь наши границы, докладывать мне, я сам буду принимать решение.

Потом перевел на командующего взгляд и добавил:

- Степняков не пропускать. Вообще.

Пожилой воин кивнул, однако спросил:

- Что делать с Джейдэ?

- С Джейдэ? - произнес эмир, раздумывая.

Даулет был ему полезен и мог еще пригодиться. Наконец Микдад сказал, снова поворачиваясь к окну:

- Ему оставьте доступ, но свиту пусть с собой берет не больше двадцати воинов.

Командующий войсками ушел, а эмир еще некоторое время стоял у окна. Смотрел вниз. Отсюда ему было удобно наблюдать за тем, что происходило сейчас перед воротами.

***

Стража просто вытолкала Дер-Чи из дворца. Это было неслыханное оскорбление, он поклялся, что эмир своей кровью заплатит. Дер-Чи видел, что тот сам смотрит на Алию. И это бесило не меньше, его буквально выворачивало от ярости и ревности.

- Проклятый трус, прячущийся за каменными стенами! - кричал он. - Разве мужчина поступает так?! Выходи на поединок, если ты чего-то стоишь! Ялал той! И пусть она достанется победителю. Ты слышишь?! Трус!!!

Но он кричал впустую, никто на его вызов не ответил. Дер-Чи сплюнул наземь и хотел уже развернуться и уйти туда, где ждала его двадцатка воинов. Но тут ему швырнули под ноги его оружие, и старший стражник еще посмел бросить напоследок, глядя на Дер-Чи через решетку:

- Великий эмир никогда не опустится до того, чтобы выйти на поединок с самозванцем.

А он резким выпадом подался к решетке и прошипел:

- Тебе я выпущу кишки первому.

Стражник тут же отшатнулся. Дер-Чи еще смотрел на тяжелые, окованные железом ворота и неожиданно услышал презрительный смешок:

- Самозванец? Наконец тебе дали правильное имя.

Резко обернулся - напротив стоял Джейдэ, а за ним воины-даулеты, не меньше двух десятков.

- Ты сдохнешь! - прорычал Дер-Чи.

- Полегче, - вождь даулетов криво усмехнулся и обнажил меч. - Помнишь моего брата Меркула, которого ты обманул и убил? Пришло время платить.

Дер-Чи видел, что их много, ему не справиться, но вдалеке уже неслись верхом его люди. Изловчившись, схватил с земли меч и выкрикнул:

- Ты украл у меня Алию и продал эмиру! Твою голову, так же как и голову твоего брата, сожрут шакалы!

И ринулся в бой. Он был сильнее и теснил даулета, но тот был ловок и даже умудрился достать его мечом. Ранил в плечо. Яростным рывком Дер-Чи достал его, рубанул по лицу. А потом просто побежал.

Позор? Плевать ему было на улюлюканье даулетов.

Сейчас ему надо было уйти, потом он вернется и все сравняет здесь с землей, а Джейдэ выпустит кишки. Вскочил верхом на своего коня, которого один из его людей вел в поводу. Выкрикнул боевой клич:

- Джу! Аррр-чи! Як! Як! Урра-гах! Кху-Кху-Кху-ух!

И они ветром промчались по улицам Керканда. Прочь, за стены города, и дальше, за пределы земель хазиев,  туда, где его ждало войско.

***

Услышав боевой клич степняков, эмир Керканда презрительно хмыкнул. Только воплей этих дикарей они тут не слышали. Однако невольный озноб пробежал у него по спине от странного предчувствия.

Вовремя он отдал приказ закрыть ворота.