Ангел шторма (СИ) - Пашнина Ольга Олеговна

   – Что это такое? - спросила я.

   – Бездна, хаос, вечная тьма. Сложно сказать, что это, не видя самого хаоса, но как бы тебе объяснить… Есть наш мир, Штормхолд, разделенный на королевства. Это мир смертных, видимая и осязаемая часть. Есть мой мир: замок, где я жил, где росли Таара и Акорион, долина. Он недоступен для смертных, хотя иногда им и удается туда попасть. Это что-то вроде подпространства в Штормхолде, временной карман, я не знаю,там совершенно иначе течет время,там свои законы. Я давно не был там, с тех пор, как стал жить среди людей.

   А есть подземный мир: царство мертвых. Тоже некое подпространство,туда Таара и ее свита проводили души мертвых. Именно там Таара решала, что будет с душой: отправится на перерождение, растворится в магии или… отправляла ее в хаос. Вот хаос – это тьма за подземным миром, страшное наказаңие для души, для магии. Хаос надежно заперт, потому что его влияние на живые существа ужасает. Я не придал значения тому, что Таара прикоснулась к нему. И зря.

   Еще чуть-чуть,и у меня случится загиб мозга в попытке представить все, описанное Кейманом. Подземный мир, хаос за подземным миром, Таара, решающая, какой душе переродиться, а какой – отправиться в ад. И что случилось после ее смерти? А до ее жизни?

   – Она изменилась, это неизбежно. Перестала быть светлой доброй девочкой. Наверное, когда имеешь дело с душами смертных, невозможно остаться светлой и наивной. Χаос ее изменил, Акорион был в восторге, а я… не знаю, будто остыл. Она уже не нуждалась в опеке, а мне надоело быть воспитателем, я хотел быть мужем и любовником. Я узнал, что у них с Акорионом связь,и мы развязали войну. Надо думать, Таара изрядно задолбалась с вновьприбывшими душами, потому что боги всегда воюют руками смертных.

   Кейман невесело усмехнулся.

   – На самом деле, она была поводом. Акорион ненавидел меня за то, что оказался за бортом в свое время, а я злился, что он смеет восставать против меня, не испытывает никакой благодарности. В один момент все зашло слишком далеко…

   – А я думала, войну устроила Таара.

   – Если будешь перебивать, продолжение будет в следующем году.

   – Прости.

   – Когда стало ясно, что силы практически равны, мы поняли, что просто уничтожим Штормхолд, а этого не хотел никто. Поэтому мы с Акорионом нашли в себе силы поделить власть. И… ее.

   – Что? – Я подавилась корзиночкой.

   – Ему досталась темная магия, я поклялся не вмешиваться в его дела. Εму достался свой замoк. Власть над смертными… Я владел стихиями, Αкорион – страстями и мыслями. Это непросто объяснить, это как твоя сила шторма. Можно только прочувствовать. В общем, мы сделали все, чтобы разделить мир на две равные части. Таару не хотел отпускать никто, и мы сошлись на том, что она принадлежит обоим. Очень легко было толкнуть ее ещё ближе к бездне, но мы были заняты войной, а не ее чувствами. Поэтому получили тело и в этот же момент потеряли душу. Вот так вот.

   – Получили тело… кхм… то есть…

   – То и есть. Акорион пытался тебе сказать еще на Силбрисе. Что я далеко не такой уж порядочный, каким хотел бы казаться. Меня действительно все устраивало. Акориона тоже. Мы развлекались, прoверяя границы возможностей, делили мир, мерялись силами и вместе играли одной игрушкой.

   – Черт, зачем я съела корзиночку. Теперь меня тошнит, - пробормотала я. - Я думала,те сны… когда… я думала, это была больная фантазия Акориона!

   – Нет. Всего лишь общая больная фантазия. Никаких страшных секретов в превращении Таары нет. Просто ее никто не любил и не удержал в нужный момент. Порой достаточно крошечного шага. Ты сама знаешь.

   Нет, крошечного мне было недостаточно. Я мерила часовню широкими шагами, а Кейман терпеливо ждал, пока услышанное уложится в голове. Руки мелко дрожали,так что я прятала их в карманы. Перед глазами вставали разные картины. Не самые веселые и не самые приятные. Обрывки снов, чужих воспоминаний, собственные фантазии, сгенерированные шокированным мозгом.

   Наконец я остановилась напротив Кеймана и долго думала, как выразить ту гамму чувств, которая меня охватила.

   – Как ты мог? - все, что получилось выдавить. – Ты же ее любил! Это же… черт! Кейман!

   – Что ты хочешь от меня услышать? – усмехнулся он. - Любил. А потом ненавидел. А потом решил, что она заслужила только это. Секс – это ведь всего лишь секс.

   – Но ей ведь было плохо. Ты не заметил?

   На этот раз он долго молчал.

   – Предпочел не заметить, пожалуй, так. Мне не хотелось вникать в ее переживания, потому что она предала меня,из жены и возлюбленнoй превратилась в любовницу, с мнением которой нет нужды считаться. И я сделал вид, что ничегo не вижу. Она изучала смерть и хаос, придумывала все более жуткие ритуалы для своих слуг, все эти девушки… и я делал вид, что меня это не касается. Ну а потом она перешла границу, заигралась с хаосом, и он вырвался на свободу. Точнее, почти вырвался. Пришлось убить ее, потому что иначе он уничтожил бы и Штормхолд,и Землю.

   – А что Αкорион? Почему его не получилось убить?

   – Он был силен. Почти равен мне, почти победил. И обозлился на смерть сестры. Мне не удалось убить его, зато получилось запереть на Земле и запечатать хаос вместе с порталами туда раз и навсегда.

   – Навсегда? Я думала, порталы – обычное дело.

   – Хаос нельзя сдержать. Вскоре они начали появляться снова. Я знал, что где-то там меня ждет Акорион, что однажды он потребует реванш. А потом появилась ты.

   – И спутала тебе все карты?

   – Нет. Я знал, что рано или поздно столкнусь с прошлым. Так или иначе. Мне не хотелось, чтобы ты знала. Я не всегда поступал правильно и порой был жесток. Гордиться здесь нечем.

   Он поднялся, и я невольно отшатнулась. Не потoму что испугалась, просто вдруг глубинные воспоминания, что так или иначе прорывались в мою жизнь, наложились на реальность,и по коже прошелся морoз. Уже в следующую минуту я тряхнула головой и всхлипнула, но секунда слабости не осталась незамеченной. Кейман едва заметно поморщился, словно от боли.

   Правда, не стал уходить, а напротив, сделал несколько шагов и привлек меня к себе, обнимая удивительно тепло. Такого раньше с ним не случалось, поэтому я только удивленно открыла рот. Сквозь выступившие на глазах слезы было сложно что-либо рассмотреть, и в сознания ворвались запахи. Ментоловый, с капелькой грозы и запах сдобы и варенья, от булочек, которые Кейман все еще держал в одной руке.

   – Тебя никто не тронет, – тихо сказал он. – Тебе не нужно меня бояться.

   – Никто? - Я хмыкнула.

   – Я, - тут же поправился Крост, – я не прикоснусь к тебе… если ты не захочешь.

   – Акорион не будет спрашивать разрешений.

   – Он не всесилен. Мы справимся с ним еще раз, в конце концов, Земля все еще к его услугам.

   – Ты сможешь пригласить Рианнон? Или передать ей мое письмо… я не хочу пользоваться почтой, а в город нам нельзя. Нужно сказать, что я не приду на показ. Сейчас это совсем не то, что стоит делать.

   – Боюсь, выбора у тебя нет. Король очень настаивал, чтобы ты участвовала в показе. Рианнон не могла ему отказать, да и я не увидел смысла.

   – Но… – Я нахмурилась. - Разве это не более безрассудно, чем идти на бал? Всем гостям показа память не сотрешь.

   – Малoвероятно, что Акорион сунется в самую гущу королевской стражи и лучших магов Штормхолда. Даже рaди того, чтобы посмотреть на тебя в ночных рубашках. Α вот я, ди Файр, Уотерторн, Сайлер и еще куча не менее важных персон обязательно будут. Придется быть к этому готовой. Если тебе после показа вечерних платьев предлагали оплату за ночь, представь, что будет после ночных рубашек?

   – Ты специально запугиваешь? Чтобы я… что? Отказала королю?

   – Запугиваю? О, нет, Шторм. Я вижу в этом высшую педагогическую справедливость. Но так и быть, спасу от участи отбиваться от толп желающих попробовать коллекцию в деле и приглашу на ужин, который сорвался сегодня.