На дальних рубежах (СИ) - "Incognito"

Неизвестно откуда прилетевшие люди в неизвестном ему камуфляже волновали Джейса меньше всего. Они бежали к нему, чтобы помочь, он видел медика и носилки, остальное не имело значения. Кору уложили на них и вогнали ей в вену иглу.

— В криокамеру ее, быстро! - скомандовал медик.

Кто-то тряхнул его за плечо, и Джейс только сейчас понял, что к нему обращаются.

— Я ее раб, - ответил он совершенно севшим голосом.

С трудом воспринимая реальность, будто все происходило с кем-то еще, он позволил затащить себя следом за носилками с Корой в транспортник. Там уже находились и его знакомые, и рабы с шахты. Его чуть было не толкнули до кучи к последним, но друзья быстро перехватили его и усадили с собой. Джейса засыпали вопросами о том, что случилось с Корой, но он мог только ответить, что она тяжело ранена и ее забрали в криокамеру.

В голове постоянно, на замкнутом цикле прокручивались одни и те же моменты: вот абсолютно черная фигура на одеревеневших ногах идет к расстрелявшему ее противнику и добивает его; вот Кора, у которой вместо половины лица - черный провал, всаживает нож в Карнза, и тот дергается от выстрелов Джейса; вот его мертвый враг и умирающая любимая лежат рядом; она у него на руках, и Джейс чувствует горячую кровь, текущую по его коже.

Транспортник пошел на взлет, и, когда он уже набрал высоту, все услышали громкие раскаты взрывов. Все ополченцы бросились к иллюминаторам и увидели маленькие юркие бомбардировщики, стирающие с лица земли нелегальную шахтерскую базу. Склад громыхнул особенно громко, поднявшийся над ним столб огня окрасился в насыщенный малиновый цвет - горел литий. Кора бы порадовалась такому зрелищу. Джейс потер руки, пытаясь стереть с себя ее кровь. Это он виноват, что она не видит салюта в честь своей победы. Ее кровь - на его руках во всех возможных смыслах.

Когда они приземлились у Фэрвью и вооруженные чужаки быстро вывели всех из транспортников, их уже ждали машины скорой помощи и полиция. Джейс не знал, кто и когда поставил на уши власти, но еще больше удивился скорости и легкости, с которой незнакомцы опередили все разговоры с полицией и снялись с места, едва с трапа сошел последний пассажир, а криокамера была передана врачам скорой.

А потом была суматоха в госпитале, долгое ожидание осмотра. Джейс все ждал, что его будут допрашивать полицейские, но его не трогали. На самом деле, после того, как стал известен его статус, его поставили в конец очереди, и Джейс замер в уголке, глядя впереди себя стеклянными, расфокусированными глазами. Раны саднило и дергало, и Джейс радовался этой боли - он ее заслужил. Он заслуживал даже большего, намного большего. Встрепенулся он только когда услышал голос Мартина. Тот вышел в приемный зал отдать какие-то папки главной медсестре и заметил Джейса.

— Джейс? - доктор подошел к нему и профессиональным взглядом оценил состояние пациента. - Ты ранен? Как долго ты здесь ждешь?

— Это не моя кровь, - язык еле ворочался. - Я в порядке, господин. Я могу подождать еще, если надо.

Доктор скептически что-то промычал и велел следовать за собой. Джейс попытался возразить, но врач в госпитале был все равно что генерал на поле боя. Джейс поплелся следом за Мартином - еще одним человеком, которого Джейс подвел, ведь доктор был другом Коры, любил ее. Врач действовал быстро и уверенно, задавая короткие вопросы исключительно по существу. Джейс и опомниться не успел, как его осмотрели, обработали травмы, перебинтовали раны и дали ему лекарства.

— Джейс, ты мне можешь рассказать, что произошло? - севшим голосом поинтересовался Мартин, прожигая Джейса взглядом.

— Вы же знаете, что нет, - устало ссутулился Джейс. - Не мне разглашать дела хозяйки.

— Хорошо, а какие препараты она хоть принимала до... ранения?

— Не могу знать, сэр. Меня не было рядом, - Джейс виновато опустил голову и потер руки, все еще пытаясь стереть остатки засохшей крови. - Вы можете мне сказать хоть что-то о ее состоянии?

— Не могу, прости, - сочувственно произнес доктор. - Это было бы нарушением врачебной тайны. Но я могу сказать, что у нас нет технологий для проведения операции пациенту в ее состоянии. Я не знаю, как ее вообще успели заморозить. Может, адреналин, может, то, чем она себя напичкала. Мне пришлось связаться с ее отцом. Он пришлет МедЭвак, ее увезут на Сиволу. Там и ее семья, и оснащенные по последнему слову техники медцентры. Там у нее есть шанс.

— Когда за ней прилетят?

— Примерно через неделю. Расстояние огромное, но МедЭвак идет очень быстро, везде по ускоренным схемам пропустят.

Джейс поблагодарил доктора. Видимо, от усталости все мысли были написаны у него на лице, потому что док сочувственно похлопал его по плечу и предложил:

— Я могу договориться, тебя возьмут с ней. Ты ей служишь, в конце концов...

— Нет, не стоит, - он опустил глаза и глухо процедил сквозь зубы: - Это моя вина, что ее.... Думаю, моей службе конец.

— Слушай, я не могу тебя оставить больше, чем на одну ночь, но могу позвонить, перед тем как они приземлятся. Сможешь по... помочь....

Джейс прекрасно понял, на каком слове споткнулся Мартин. Попрощаться.

— Буду очень признателен, сэр.

— Я пропишу тебе еще успокоительное. Отдыхай, а утром выписывайся и возвращайся на ферму. Здесь ты ничем не поможешь. Только забери ее вещи. Там такое, что нашему персоналу лучше не видеть.

— Да, сэр.

Док ушел. Пришла медсестра, выдала ему еще таблеток, передала объемный тяжелый сверток с вещами хозяйки и проводила из смотровой в палату. Снотворное или транквилизатор уже начали действовать, но Джейс поборол его сладостно отупляющий эффект, чтобы умыться. Долго тер и просто держал под водой руки, но дурман, окутавший мозг, блокировал все чувства. Этому душевному онемению он был очень рад. Джейс прокрался в общую палату, не разбудив других пациентов, а утром его выписали вместе с остальными ополченцами.

По домам их развозили работники других ферм. Ключ от защитного контура был в вещах Коры. Предстояло еще забрать машины, которые они бросили во время эвакуации. Свободных участников налета ожидали долгие разговоры с шерифом, но Джейса эта чаша миновала. Его ждало кое-что покруче - разъяснения с братом.

В дни ожидания Джейс замкнулся. В хозяйский дом он заходил только во время общих приемов пищи, за столом занял свое давнишнее место - с самого края. С друзьями он почти не разговаривал, а показываться на глаза убитой горем Конни был выше его сил. Да и не мог он находиться в доме, где все напоминало ему о Коре и о его вине перед ней. Делать вид, что его статус не изменился и останется тем же и впредь, было глупо.

Когда через пару дней ребята притащили останки ее пикапа, Джейс воспользовался этим предлогом, чтобы окончательно спрятаться в гараже. Из своей комнатушки он шел прямиком в мастерскую и хоронил себя под обломками хозяйской машины. Он не мог спать, не мог убежать от терзавших его мыслей, не мог ничем помочь Коре, все, что оставалось - восстанавливать машину. По крайней мере, когда он выправлял вмятины в металле, ему не так хотелось лезть в петлю. На последнее права он точно не имел. За свой проступок он должен ответить перед пострадавшей по его вине хозяйкой и пытаться сбежать от заслуженного возмездия любым способом было бы малодушием и предательством.

— Джей, ты там живой? - послышался от входа голос брата, и Джейс промычал что-то невнятное в ответ, не вылезая из-под машины.

— Вылезай, пожалуйста, нам надо поговорить, - попросил Том.

Том любил разговоры, в отличие от старшего брата. Разговоры были такой же частью его повседневной жизни, как йога, пробежки по утрам вдоль побережья, дизайнерские кофейные напитки и витаминные коктейли. Ничего из перечисленного во вселенную Джейса не вписывалось, разговоры - тоже.

— Том, мне работать надо, у меня мало времени, - отмахнулся Джейс.

— У меня тоже, Джей. Мне звонил мой куратор, я должен возвращаться и продолжать учебу и стажировку. Мне надо знать, поедешь ли ты со мной.