Гранит науки и немного любви - Романовская Ольга

Загадка покупки Лаэрта разрешилась вечером, за чаем.

Эльф извлёк из кармана флакончик, нарочно повернул этикеткой к себе и влил немного в мою чашку.

– Что это? – попыталась взять флакон, но Лаэрт не дал.

– Да дай ей, пусть развлекается девочка, – подал голос Ксержик. Потом обернулся ко мне: – Это твоё успокоительное, Агния, лучше ещё не изобрели.

Подозрительно понюхала чай, но выпила: не станет Лаэрт меня травить. Да и некромант тоже.

Ничего не произошло, и я успокоилась, подумав, что какие-то травки.

Эльф проводил меня до комнаты, но уходить не торопился, мялся на пороге. Когда я прямо спросила, что ему нужно, а то я лечь хочу, ретировался.

Дверь на ключ я не запирала: от кого?

Марица, вроде, успокоилась – значит, не зубы, – заснула, так что можно было смело спуститься в помывочную и под струёй тёплой воды подумать о горьком житье-бытье.

Не знаю, сколько я там проторчала, но за окном успело стемнеть, а сама – немного продрогнуть, пока неподвижно стояла в лохани. Торопливо вытерлась, поднялась наверх – и замерла. На кровати сидел Лаэрт. В одних штанах.

А на мне одно полотенце…

– Ты чего? – удивлённо уставилась на него. – Мне уже лучше. Честно.

– Просто ложись, ладно? – эльф откинул одеяло. – Твой отец прав: тебе это нужно, а то опять муж будет сниться.

Так, получается, Ксержик вбил ему в голову свою дурацкую идею? Замечательно, только потерять друга мне не хватало!

– Спасибо, Лаэрт, но не надо. И, – я выдержала паузы, – в чае противозачаточное было? То, что не возбуждающее, понятно, потому что меня совсем не тянет.

– Агния, иди сюда. Я ради тебя это делаю.

Фыркнула. Ну да, ради меня! А я просила?

Попыталась объяснить ему, что дружба такого не предполагает, что ему самому потом будет стыдно, что ничего не получится, но эльф не слушал. В конце концов, решила, что заночую в библиотеке, раз уж он такой настырный, но Лаэрт оказался и проворным.

Мужчины у меня сто лет не было, даже отвыкла, что кто-то хотя бы гладил. Обмякла в руках эльфа, разрыдалась, вспоминая Хендрика, и как-то не заметила, как оказалась на постели. И без полотенца.

Кажется, Лаэрт сам стеснялся, иначе почему снимал штаны спиной ко мне? И как-то робко дотрагивался. Пахло от него приятно, я его давно знала, поэтому не противилась. Только вот до самого главного доводить не желала, сжимала ноги.

– А когда-то ты хотела, – шепнул на ухо Лаэрт, вольготно устроившись на мне. – И не любопытно?

Если честно, не очень.

Близкое знакомство всё же состоялось.

Эльф освоился, вспомнил о специфических ласках своего народа, а потом и о навыках иного толка. Оставалось надеяться, что возня не разбудит Марицу: не хотелось бы, чтобы дочка видела то, что с её матерью вытворяет лучший друг.

Лаэрт расстарался: Хендрик мне не снился. Мне вообще ничего не снилось, потому что спала, как убитая. А наутро впервые проснулась в хорошем настроении и ехидной мыслью, что бывший муженёк проигрывал эльфу по ряду статей. Оно и неудивительно: Лаэрту не было на меня плевать.

Но повторять опыт дружеской близости я не собиралась. Эльф со мной был солидарен, признавшись, что и ему было некомфортно, будто что-то предосудительное совершает. Старался же ради моего здоровья и рад, что помогло.

Эта ночь не прошла бесследно. Нет, не в плане пополнения семейства – тут настойка сработала отлично, а в плане отношений. Мы с Лаэртом избегали общества друг друга, ограничиваясь короткими репликами, будто чужие. Потом, уже перед отъездом, наконец-то поговорили и условились никогда не вспоминать о том, что было.

Магистр Айв, наш доблестный ректор, без проблем отпустил меня на семестр в Школу иных. Сидевшая в его кабинете магистр Тшольке согласно кивнула, заверив, что девочке, то есть мне, там понравится.

Я не сопротивлялась: перемена мест в моей ситуации идёт на пользу. Новые лица, новые знания… Только демонический язык в сферу интересов не входил. Но Ксержик не спрашивал, а методично гонял меня по алфавиту. Я кое-как его выучила, теперь предстояло правильно произносить и писать.

В этот раз ехали по земле. Никаких переносов в пространстве и иных удобств. Зато не на телеге, а верхами: некромант купил мне лошадку. На месте Ксержика, правда, я бы не связывалась с таким грузом, как молодая мамаша с дитём без навыков верховой езды.

Некромант не тратился на развлечения и разговоры, сведя и то и другое к необходимому минимуму. Зато с кем-то связывался посредством амулета: насколько поняла, с ректором Школы.

– Берут тебя, плакса, – после беседы сообщил он. – Так что готовься!

Я и готовилась… Знать бы, к чему.

Школа иных чародейств и магии оборотной стороны Исирии Страстотерпки располагалась на севере, у подножья острогов гор. Рядом – небольшой городок, тихий и сонный.

Было рано, я дремала, крепко-накрепко привязанная к лошадке. Марица посапывала на перевязи. Не знаю, почему некромант не позволил нам остановиться на ночлег в логе, но на то у него наверняка были причины. Нежить, полагаю – что-то такое завывало в кронах деревьев.

Ксержик распутал верёвки и ткнул меня в плечо:

– Приехали.

Я сонно разомкнула глаза, пытаясь понять, чего от меня хотят. Потом сообразила и огляделась. По сравнению с Вышградом – дыра. Точно не погуляешь вечерами.

– Шмыркх, – выдавила я недавно выученное колоритное словцо. Единственное, что хорошо умели демоны – это ломать язык и выражать эмоции.

– Ну, и на каком это диалекте? Кухонный самодельный? – Ксержик привычно поправил произношение. Все эти недели он мучил меня, не давая предаваться собственным мыслям. Лучше бы за жизнь болтали!

Я промолчала, рассматривая городишко. Деревянные дома, белёные венцы, кусты калины, ленивые собаки, спящие в пыли. Лавочки низенькие, покосившиеся. Даже не поймёшь, город или деревня.

– Это околица, – успокоил Ксержик. – В центре получше. У меня там дом есть. Там тебя и поселю, чтобы покой учеников не смущала хандрой. И от занятий не отлынивала.

Мы миновали частокол и шагом поехали вдоль неказистых домишек. То здесь, то там замечала странные отметины, будто от стихийных бедствий. Некромант сухо пояснил, что это следы тренировок воспитанников.

– Пока не забыл: в Школе можешь всяких тварей, вроде умертвий встретить. Ты не пугайся, они ученикам подконтрольные, рабочий материал. Если что, преподавателей зови, только сама ничего не делай. В подвальчике сиди, книжки читай.

Да, по рассказам некроманта Школа – страшная вещь.

А городок и вправду оказался не таким уж плохим. Кончились домишки, потянулись дома. Пропали ухабы и колеи, появились доски-мостки, по которым сновали горожане.

Всё росло вверх, стало прочнее, надёжнее, каменное.

Водостоки забавные – с волчьими головами. Под ними – бочки, воду дождевую собирать.

Пахло вяленым мясом и дублёной кожей – двумя местными промыслами. Разводили тут не коров, а коз: неприхотливы, молоко, шерсть дают, и сапожки из них дорогие шьют, которые и в Вышграде носят.

Отринув дрёму, вертела головой, наблюдая за тем, как просыпается Ишбар. Деловито так, бойко. Как мой бывший город.

– Сырость – за воротами, – отреагировал на прилив воспоминаний Ксержик. – Послали же Марра и Оликес на мою голову! Знал бы, даже за должность придворного чародея не согласился вампиров по кладбищам гонять. И мать твоя хороша: деревенская – а до рождения тебя довела.

– Убивать ребёнка – грех, – отрезала я.

– Да были другие варианты, чтобы в подоле не принести. Дома-то что не осталась?

– Жить рядом с этим… И сплетни, затравили бы. Алоис, – впервые назвала его по имени, – в вас что, отец проснулся?

Некромант удивлённо выгнул брови:

– Агния, мне показалось, или данный вопрос мы обсудили? Хочу, чтобы толк из тебя вышел, раз уж пророс цветочек из семени. Пока что толка нет, одна бестолочь.