Король желает жениться - Чернованова Валерия М.

Главное, разжиться платьем помощницы и под каким-нибудь предлогом пробраться в покои Лайры. Дальше просто: я подливаю приготовленную бурду в питье (обычно за завтраком здесь пили травяные настои или ягодные морсы), а Машка с раннего утра следит за Рассархом и сообщает мне, когда он глотнет приправленный зельем напиток. После завтрака я его где-нибудь подловлю, попрошу уделить мне минутку (главное, чтобы вокруг него не вились советники и придворные), после чего потребую принести мне Сердце океана. А дальше — до свидания, аста ла виста, сайонара.

Что буду делать в море — пока не знала. Сейчас, главное, вернуть артефакт, чтобы навсегда распрощаться с Сантором и его владыкой.

Чтобы больше никогда его не видеть.

С этими мыслями я промаялась добрую половину ночи, а под утро проснулась от странного звука: почудилось, будто где-то поблизости плещется вода. Резко сев на постели, огляделась и поняла, что волнения происходят в тазике для умывания.

Что за ерунда?

Осторожно приблизившись, обнаружила в тазу Машкиных родственников. Ну то есть не совсем в тазу: в водной глади смутно, едва различимо проступали лица Сельвеи и Нерисса.

— Я все знаю! — грозно сдвинув брови, без обиняков начал «брат».

— Очень за тебя рада, — буркнула я.

— Мне пришлось ему рассказать. — Сельвея виновато поджала губы.

— Потому что ты уже завралась! — гаркнул наследник и быстро поправился: — Вы обе!

— А что бы ты на моем месте сделал? — возмутилась сестра. — Рассказал все Невору?!

— Не орите, — шикнула на них я.

Не хватало еще, чтобы Эмерик застал меня разговаривающей с тазом.

— Расскажешь, как успехи? — с надеждой спросило русалочье отражение.

— Сегодня я постараюсь вернуть перстень.

И я рассказала им о Машкином плане, выдав его за свой собственный. Признаваться «родственничкам», что я самозванка, все еще не решалась. Мало ли как они воспримут мою исповедь. Возьмут да и порешат по-тихому за то, что столько времени водила их за нос. Ни Нерисс, ни Сельвея не отличались особой сдержанностью, поэтому я решила отличиться осмотрительностью.

— Хороший план, — одобрил «брат». — С него и надо было начинать. Но ты ведь явно не торопишься домой. А все эта твоя нездоровая любовь к двуногим!

— А не поплыть бы тебе… в море! — огрызнулась я и, посчитав, что на сегодня с меня довольно, выплеснула воду в окно. — Так-то лучше, — вернула тазик на столик.

Улыбнулась довольно, когда в спальню вернулась тишина, и потопала в кровать. Досыпать. Ну или просто попытаться немного поспать.

Утром я столкнулась с еще одной проблемой — как отпроситься у де Мартена? Особенно после вчерашней его истерики и приступа не то беспокойства, не то ревности. И ведь я читала ему стишок. Шепотом, но все же. Но стишок опять, как и в случае с Расом, не справился с возложенной на него задачей.

— Значит, у них у обоих чувства настоящие, — лучась улыбкой, заявила Марэя, когда я поделилась с ней наболевшим. — А настоящие чувства не под силу никаким чарам.

— Но как же история той мары, что отпустила любимого королевича, чтобы он женился на другой и тем самым предотвратил войну?

Машка кивнула:

— Помню, что-то такое и мне в детстве рассказывали, и могу с уверенностью сказать: та мара любила сильно, искренне. Но не принц. Иначе бы он ее так просто не отпустил.

То же самое сделал и Рассарх. В последнее время я его не видела и не слышала, а значит, благодарить за его кратковременное увлечение мной следовало русалочьи чары. Ничего больше.

М-да.

Мысленно отвесив себе подзатыльник, чтобы перестала думать о правителе, я сосредоточилась на Эмерике. К счастью, проблема решилась сама собой: посла срочно куда-то вызвали, и он умчался, даже не позавтракав и не оставив для меня никаких указаний.

Такое начало дня мне нравилось. Оставалось надеяться, что и дальше все пройдет без сучка без задоринки и очень скоро я исчезну из Анделиора.

Отправив Машку следить за Рассархом (к сожалению, ей так и не удалось разыскать пропавшую мару), сама отправилась ловить Северину. С раннего утра во дворце царило непривычное оживление, даже перед первым балом такого всеобщего помешательства не было. По галереям и анфиладам сновали слуги: кто-то был занят украшением Анделиора, кто-то бегал по поручениям придворных.

Представляю, что сейчас творится в рядах помощниц. Невесты небось с ума от волнения сходят. А достается девочкам.

Все-таки повезло мне с де Мартеном. Даже несмотря на его заскоки.

С Севериной я столкнулась на лестнице. Девушка не была Дюймовочкой и на отсутствие сил не жаловалась, но под грузом из нескольких бальных платьев и пышных юбок едва зубами от напряжения не скрежетала.

— Давай помогу, — поспешила я разделить с ней ценную ношу.

— А, Мари. — Подруга устало подула на выбившуюся из скромной прически прядь. — Мы тут с утра все в мыле носимся. А ты как? Как прошло свидание?

— Было много сюрпризов, — обтекаемо ответила я. Не время сейчас изливать душу и жаловаться на Раса.

— Как же тебе повезло отхватить такого красавчика! — Северина вздохнула не то мечтательно, не то завистливо, а скорее все вместе. — Бросай своего рыбака, а? И выходи замуж за солдата.

— Обязательно подумаю над твоим вариантом, — улыбнулась я и, пожелав себе удачи, на выдохе произнесла: — Северина, а одолжи форму! Хочу по-быстрому разыграть Раса.

— Разыграть как? — Девушка недоуменно захлопала глазами.

— Потом расскажу, — отмахнулась я, едва не уронив на пол облако парчи и шелка. — Хочу успеть до того, как вернется посол и завалит работой.

Северина хмыкнула:

— Это тебя-то работой заваливают? Молчала бы уже!

Она немного поворчала и посетовала на несправедливость судьбы (одним, значит, невесты-истерички, а другим и красавчики-солдаты, и душки-послы), но в комнату свою впустила и умчалась относить платья участницам местного «кордебалета». А я быстро облачилась в форму дня — светло-серую и поспешила в крыло для самых именитых гостей дворца. Лайра сейчас должна быть на обходе, она каждое утро навещала невест и отдавала распоряжения помощницам. И, как сообщила Машка, до завтрака с его величеством оставалось еще около получаса, а значит, я должна успеть.

Спальня и кабинет ее светлости запирались чарами, а вот гостиная — нет. Лайра принимала в ней помощниц, общалась с придворными. Там-то, по словам Марэи, и стоял фикус. А за дверями гостиной стояли, изображая истуканов, стражники.

Молоденькие.

Просто прекрасно!

Я решила действовать наскоком. Ну то есть быстро подскочить, еще быстрее проскочить и так же стремительно выскочить.

— Ее светлость велела скорее принести ей список! — подбежала я к стражам вся такая запыхавшаяся, раскрасневшаяся и страшно спешащая.

— Список? — переспросил один из «мундиров».

— Скорее! Ее светлость меня убьет, если я не принесу ей его вот прямо сейчас. А мне его еще найти надо! Он где-то в гостиной, и вообще… Миленькие, пожалуйста! Не хочу, чтобы меня ругали!

Захлопала ресницами, изобразила очаровательную улыбку. Сработало! Чары мары сделали свое дело — глаза у стражников заблестели и они послушно расступились.

— Только быстро, — предупредил второй. — Скоро здесь будет его величество.

Кивнула и прошмыгнула в переднюю, а из нее рванула в гостиную, сразу обнаружив в углу возле пианино свой родной, любимый, самый дорогой на свете фикус. Дрожащими руками разворошила землю, едва не потеряв сознание от облегчения: зелье было на месте и, как и сказала Марэя, успело стать прозрачным, ну то есть готовым к употреблению. Метнувшись к накрытому на двоих столу, я вылила половину пузырька в один графин, вторую бухнула в другой, радуясь, что все складывается так легко.

План был, мягко говоря, рискованным и мог провалиться и на этапе добывания платья, и на фазе общения со стражей. У них банально сердца могли оказаться заняты! Но, к счастью, все обошлось. Мне повезло прямо-таки сказочно. Дело оставалось за малым: чтобы Рассарх хлебнул хотя бы из одного кувшина.