Отступники (СИ) - "Schell"

Это создание было точь-в-точь, как в той книжке, что показывал Норман.

— Значит, вот он… Верный союзник? — Абель присел на колени, поднося палец к маленькому чёрному существу, — Ну, привет, Тэнни.

Аметист

— Эвелин, но как?.. — остолбенев, спрашивал Аарогуст фон Краун, — Откуда у нас столько оружия Рубина?

— Я, отец, проводила время в Академии с пользой, — посмеялась девушка, упирая руки в бока, — Раздобыла одно, а после… Э-э, ну, это уже неважно!

Они были в подвале, в прошлом катакомбы, которые дедушка Эвелин переделал под ещё одну комнату для слуг, а в последствие, ставшее обычным складом. Эвелин и Аарогуст стояли перед десятками деревянных коробок, что были заполнены пороховыми ружьями.

Эвелин готовилась к войне, зная, что всю нынешнюю силу Изумруда представляет лишь его король — Норман фор Грин, что по совместительству был…

«Отцом Абеля…» — грустно вздохнула Эвелин.

Она держала в руках белую маску с выступающими чёрными полосами, вертела её в руках, осматривая механизм, благодаря которому маску нельзя просто так снять. В конце концов… Ей стало скучно.

— Софья?

Та появилась из ниоткуда, будто бы всегда здесь и была. В этот раз она была одета в более лёгкие одежды: платье с длинным подолом, конечно, Эвелин была уверена, что под ним надета ещё и какая-нибудь… Кожаная броя? Софья всегда на стороже.

— Вы звали, Ваше Высочество? — встала на колено Шоппель.

Эвелин помотала головой, приглашая подругу на чашечку чая, который им любезно приготовила прислуга, что прибежала в комнату в тот же момент, как позвала принцесса.

— Слышала, что у тебя появился ухажёр, — сказала Эвелин, подув на горячий чай.

— А-а-а?! — вскрикнула девушка, чуть ли не выронив чашку, — Н-нет! Это просто… Он…Др-друг…

Принцесса подняла взгляд всего на секунду, ноточно видела, как Софья начала грызть собственные губы, и точно была уверена, что её телохранительница сейчас красная, словно поспевший помидор.

— И? Кто он? — Эвелин не собиралась останавливаться на достигнутом.

— Ваше Высочество, — вздохнула Софья, выпивая всё больше чая и окончательно смущаясь, полностью сменяя цвет кожи на красный, — Его зовут… Сидни, он служит в армии…

Так они и общались: Эвелин «издевалась» над своей подругой, а та смущалась и верещала от каждого неудобного вопроса.

— Он правда хороший! Он и талантливый поэт — пишет мне сонеты и дарит с каждым букетом!

— Знаешь, я недавно вычитала в одной книжке слова, точь-в-точь под такую ситуацию: «Если мужчина написал женщине несколько сонетов, значит, он любит её. Если он написал ей 300 сонетов, значит, он любит сонеты», — со смехом под конец говорила Эвелин.

— Ваше Величество, вы не выносимы! — снова крикнула Софья, — Сидни же не Юджин Гра-!

Они замолчали, Шоппель совсем забыла, что «Юджин Грант» — это запретная тема в разговоре с Эвелин. Она не знала, что именно случилось в особняке Грант, но…

***

Софья прибежала на пожар первой и, как ей и сказал её бабушка, нашла там Эвелин. Сидящую на коленях, с сигаретой во рту и что-то бормочущую себе под нос. На ней были какие-то тряпки, неумело завязанные на уровне груди.

Девушка бросилась к принцессе, быстро развязывая пояс и снимая с себя длинное белое пальто. Оказавшись рядом она, извинившись, вырвала сигарету изо рта Эвелин, накинув на неё одежду.

Они молчали, когда Софья, поднимая Эвелин и придерживая под локти, и когда шли домой, в дом семейства Шоппель. Софья не знала, что произошло там внутри, но точно знала, что с девушкой там произошло нечто такое, что заставило измениться её.

Эвелин раньше напоминала простодушную и невинную девушку, что была сильна в политических интригах и всегда со всеми спорила, выставляя себя более сильной. Но её предал тот, кого она полюбила, нить между ними была разорвана, Эвелин сама её порвала.

***

— Прошу прощения, — склонила голову девушка.

— Ничего, — лишь ответила Эвелин, помахав ладонью.

Софья будто бы видела, что тело принцессы окутала ужасная аура, словно Юджин до сих пор не отпускал её из своего особняка. И Шоппель понимала, что так больше продолжаться не может…

Часть 30

Часть 30

— Я не собираюсь извиняться, — медленно говорил Абель, — Как и вы не собираетесь извиняться передо мной. Я помогу вам, Лайон, а взамен ты отдашь то, что принадлежит мне.

Принц стоял на пустом помосте, который весь загребло снегом, как и большой корабль, что был напротив — «Старший». Бригантина на которой когда-то давно, в прошлой жизни, путешествовал со своими, так сказать, друзьями. Теперь же они стали заложниками этого судна. Одна из досок была выломана, и именно оттуда выглядывало знакомое Абелю лицо.

Лайон постарел. Длинные волосы во многих местах стали седыми, а щетина превратилась в густую бороду. Всё его лицо было в грязи, крови и ещё чем-то. Абель не смел приближаться ближе, ведь даже на расстоянии метра от этой «дырки» он чувствовал запах гнили, что шёл изнутри.

«Робби не врал…» — подумал принц.

Ящеролюда поблизости не было, может быть, он запивал свою неудачу на слушании в баре?

Принц поежился, северный воздух вновь подул, заставляя вспоминать, что лучше бы подолгу здесь не находится. Абель поправил свою коричневую котту (туникообразная одежда), после чего вернул взгляд на старого мужчину.

— Перчатки, да? — с хрипом ответил бывший капитан, — Чёрт бы тебя побрал, Абель, помоги нам и отдам тебе всё, что захочешь!

Лайон высунул руку, протягивая ладонь принцу. Впервые за всю жизнь Абель поморщился при виде грязи. Всё-таки что-то аристократическое Линда в нём смогла взрастить.

Абель снял белую перчатку с руки, вдохнулморозный воздух полной грудью и, закрыв глаза, докоснулся до руки Лайона…

Абель снял белую перчатку с руки, вдохнул полной грудью и, закрыв глаза, докоснулся до руки Лайона…

— Тебе надо им помочь, — сказал Норман за завтраком, — Перчатки, что хранит капитан того корабля, тебе могут понадобиться.

Он вновь оказался в духовной комнате, где-то в углу гуляла Тэнебрис, осматривая чёрные огни, что после заключения эдакого договора Абеля с Тьмой, появились по всему периметру комнаты.

В этот раз помимо Абеля и Тэнни здесь было кто-то ещё. Кто-то… Такой же, как они. Такой же прогнивший Тьмой.

Это был большой шар, на вид будто бы стеклянный, но на деле это был прочный камень. Внутри виднелись какие-то красные… Осколки? Да, это подходит больше всего.

— Так это тебя зовут зерном болезни, — понимающе кивал Абель, — Значит из-за тебя меня выгнали с корабля?..

Красное свечение окружило большой валун, будто бы оно слушалось и подчинялось Абелю. Оно чувствовало уважение по отношению к Абелю. И сейчас оно чувствовало себя виноватым, — так ему сказала Тэнебрис.

— Из-за тебя умерли все мои друзья, — продолжал принц, смотря на то, как валун уменьшается в размерах, будто бы стыдясь перед Абелем, — Из-за тебя умирают люди в Рубине и Аметисте, да?

Оно сжималось и сжималось, пока совсем не уменьшилось, став даже меньше Тэнни. Та радостно подбежала к круглому камешку, но заметив строгий взгляд родителя, то есть Абеля, вновь спряталась во тьме, ожидая, пока закончится «суд».

Абель долго смотрел на то, как маленький камешек с красными вкраплениями моргал, Тэнни переводила это, как «множественные извинения», а неприятный скрежет — плач. Но в итоге просто рассмеялся, заставив вздрогнуть и Тэнни и этот небольшой камешек, зерно болезни.

— Спасибо тебе, — улыбнулся парень, склонив голову, — Я стал принцем, равным Эвелин, смог управлять своей силой и даже познакомился с Тэнебрис. Если бы не ты, то гнил бы в салуне, выпивая вместе с теми отбросами.

Оно не увеличивалось в размерах, нет, но начало кататься по полу. Тэнни перевела это, как чрезмерную радость, а после маленький чёрный человечек, Тэнни, начала бегать за маленьким круглым камешком.