На изнанке чудес (СИ) - Флоренская Юлия

— Как насчет угощения? Ты ведь не рассердишься, если я попрошу немного кленового сиропа?

Клён ответил шумом океанских волн в поднебесье. Уж он-то знает, что значит ее «немного». Если Юлиана решила подзаработать, одним стаканчиком здесь не обойдешься.

С нижней ветки закапал рыжий сахаристый сок. Юлиана мигом подскочила, набрала пригоршню и выпила у всех на виду.

— Вкуснотища! — громко похвалила она. — Кленовый сироп! Кому сиропу? Становись в очередь!

Цену она заломила заоблачную. Но зажиточных господ это не смутило. Они выглядывали из-под зонтов, восхищенно охали, и пальцы в перстнях с самоцветами сами тянулись к кошельку.

Первым в очереди стоял моложавый кулинарный критик (тот еще придира!). На его счету в Сельпелоне значилось три разорившихся ресторана, пять закрытых кофеен и булочная, хозяин которой случайно уронил ему в суп жука. Юлиана понятия не имела, кто этот субъект и отчего так задирает нос. Когда придира явился со своим именным стаканом, она до краёв наполнила его сиропом и потребовала платы. Критик скривился.

— Обождите, милочка! Сперва я пробую, потом выношу вердикт. И учтите, никаких денег. Таковы правила.

— Нетушки, — разозлилась Юлиана. — У меня свои правила.

Она выплеснула содержимое стакана критику на пиджак под одобрительный гул толпы и приготовилась защищаться. Но тот в драку не полез. Он уязвленно одернул лацканы, обвел толпу сочувственным взглядом и драматически изрёк:

— Что ж, вы сами всё видели. Вам решать.

Народ снова загудел и ломанулся к чудо-дереву, едва не сбив критика с ног. Юлиане совали купюры да требовали лить не жалея.

В разгар торговли к ней подступили завистливые инженеры — та самая троица изобретателей — и стали въедливо интересоваться, откуда такой клён.

— Это я его создала! — не моргнув глазом, соврала Юлиана. — Биологический мутант с механической сердцевиной. Продукт генной инженерии, между прочим. А больше я вам не скажу. Производственная тайна.

Поодаль сгрудились мальчишки-оборванцы. Пока богачи получали свою долю сиропа, беднота с голодным блеском в глазах провожала каждый глоток, каждую янтарную каплю, случайно упавшую на брусчатку. Клён незаметно отрастил дополнительную нижнюю ветку, легонько подтолкнул Юлиану — и та мгновенно поняла, что от нее требуется.

— Детям сироп бесплатно! — нехотя объявила она.

Близились сумерки. Свинцовый купол туч над городом набряк, потемнел. И когда фонарщики зажгли первые фонари, толпа схлынула, точно по волшебству. В этот час Грандиоз обыкновенно давал концерт.

Юлиана прогнала оставшуюся детвору, убедилась, что поблизости никого, и прижалась к стволу ветвистого великана, обняв, насколько хватало рук.

— Клён ты мой родимый! Что б я без тебя делала!

Вдохнув полной грудью бодрящий вечерний воздух, она с трудом смогла выдохнуть, потому как обнаружила, что ее обнимают в ответ. И не просто обнимают, а нагло роются у нее в сумочке. Киприан чересчур уж быстро превратился обратно в человека, и это явно не пошло ему впрок.

— Так-так. Смею заключить, торговля была удачной, — насмешливо сказал он, сосчитав выручку. — Все соки из меня выжала!

— Ой, кто бы говорил! Не ты ли настоял на том, чтобы выдавать малышне бесплатный сироп?!

Киприан рассмеялся звонко и заразительно.

«Похоже, соков выжали недостаточно», — смекнула Юлиана и потащила его по магазинам.

30. Соперницы

После того, что рассказала Селена, у Грандиоза зачастил пульс, подскочило давление, и он долго приходил в себя, принимая успокоительные. Его лучшие люди заживо погребены в ненасытной утробе леса, а единственная родная дочь избежала их участи лишь благодаря провидению.

— Нельзя стрелять в призрачных арний, — срывающимся голосом повторил он за Селеной. — Да леший бы их побрал!

Грандиоз спустил с дивана обтянутые сукном толстые ноги и стал собираться на концерт. Вчера охотники поймали для него лишь дюжину арний. Мало. Насилу хватит, чтобы вызвать у слушателей восторг. Проклятущие хранители леса! Вечно ставят палки в колёса. Но ничего. Ушлый старик наверняка извернулся, чтобы осуществить свой замысел. Скоро перед этими праведниками закроются все двери города. Им придется убраться, чтобы хоть как-то себя прокормить, ведь они не стреляют дичь.

Грандиоз уже не чувствовал себя таким великим, как прежде. Но слава всё еще гремела, публика по-прежнему стекалась послушать его пение, и деньги лились рекой. Ни одного свободного места в зале, ни единой обличительной реплики. Вот, что такое успех! Закрывшись в гримерке, он провел пальцем по кулонам, болтающимся на шее, послушал их мелодичный звон, и давящие мысли отступили. Не нужно судорожно глотать воздух и балансировать на лезвии, страшась расплаты. Грандиоз — правитель Вааратона. И это не пустые слова. Пусть никто не знает, насколько в действительности велика его власть. Уж лучше быть для подданных кумиром, нежели королем-самодуром, о котором сочиняют похабные анекдоты.

На сцену он шел, гордо выпятив грудь, и по окончании концерта, само собой, сорвал бурю рукоплесканий. Правда, в последний раз.

Юлиане несказанно повезло. К ее облегчению, магазинчики еще работали и услужливо светили над входом газовыми фонарями. Заприметив витрину, где жили манекены в изысканных нарядах, она рванула на себя дверь и припустила к вешалкам — да с такой прытью, что продавцу не удалось разглядеть ни грязных пятен на юбке, ни мятого пальто. Сейчас она была шибко похожа на Пирога, унюхавшего сытную снедь. Что называется, с кем поведешься.

Минуту спустя она уже мало что соображала. Набрала ворох разномастных платьев и, едва не пища от удовольствия, скрылась в примерочной. Извинившись за нее перед продавцом, Киприан поспешил следом. Продавец только плечами пожал: из лесу они, что ли?!

В подсобном помещении жарко топили камин, и оттуда вместе с теплом струилась тишина — свежая, душистая от запаха горящих поленьев. Изредка тишину нарушали восторженные восклицания Юлианы. Ее восторг затопил примерочную целиком и даже передался продавцу. Только Киприан стоял истуканом, рассеянно скользя взглядом по вешалкам. Он абсолютно не разбирался в предметах женского гардероба. Равно как и мужского.

Юлиана мерила платья одно за другим и в каждом была чудо как хороша. Но попробуй, заяви об этом вслух! Она же скупит всё под чистую! Влезет в долги, а своего не упустит. Поэтому Киприан предпочел держать рот на замке.

— Как мне это? Идет? — спрашивала она, крутясь перед зеркалом. После чего вновь пропадала за ширмой.

— А что теперь думаешь? Подходящий вариант?

Киприан благоразумно молчал. Лишь под конец не удержался. Тёплое платье цвета фуксии — с рукавами-фонариками и вырезом-лодочкой — столь идеально оттеняло кожу и подчеркивало фигуру, что казалось, будто на Юлиану сшито. Грех не купить.

Покончив с нарядами, она приступила к выбору пальто. Старое, как-никак, давно вышло из моды и, к тому же, поедено молью.

— Вот это в самый раз, — довольно сказала она. И выложила кругленькую сумму за фиолетовое не-пойми-что с меховой оторочкой.

— Мои кровные денежки! — простонал Киприан. В наказание он был тотчас сослан в примерочную с горой новомодных фраков.

— Пора и тебе гардеробчик сменить, — хихикнула Юлиана.

— Ничего хорошего из этого не выйдет, — мрачно посулил тот и скрылся в глубинах зеркальной кабинки. Уж неизвестно, что за ожесточенные бои велись там добрую четверть часа. Да только в итоге у продавца от всех этих придушенных вскриков, кряхтения и треска приключился нервный тик. Он ворвался в кабинку с трясущимися руками — спасать от безвременной смерти костюмы, а заодно и незадачливого клиента. Спустя пару минут последний предстал перед Юлианой во всей красе.