Лайла. Сквозь галактику за счастьем (СИ) - Макушева Магда

А Содружество? Да пусть катится куда подальше. Оно в лице руководства "Невуса" отвернулось от Энрики в тот момент, когда не спасло из лап этих жутких пиратов. Так что скрывать тайны своего прежнего дома от тирианцев женщина была не намерена несмотря на все запреты и контракты. А зачем? О каких-то глупостях вроде верности родине Рика, в отличие от Лайлы, и не подумала, а вину за выданные чужой неизведанной расе тайны Содружества с себя с легкостью сняла, не беспокоясь о том, к чему такая беспечность может привести.

Что-что, а снимать с себя ответственность за происходящие вокруг нее события Рика научилась мастерски.

***

Но даже получив настолько потрясающие новости о своем дальнейшем будущем в Тирии, Энрика все еще тихо злилась.

Злилась на отца-предателя, который запихнул ее в эту дурацкую миссию в Икелан, чтобы убрать подальше от слухов, потенциально способных помешать его карьере в Совете среднего кольца станции.

Даже недалекая Рика понимала мотивы подобного решения своего родителя.

Правда, женщина так и не узнает, что господин Болер всеми силами пытался обелить ее перед общественностью “Экраны” за сомнительную связь с женатым мужчиной (о которой он до поры до времени в отличие от своей супруги даже не знал), приложив руку в том числе к травле Лайлы и сделав все, чтобы убрать неугодную сигойну со станции.

А когда понял, что не все окружающие считают Энрику жертвой, даже несмотря на произошедшую с ней трагедию, и это, в свою очередь, отрицательно сказывается на имидже семьи Болер, просто решил хотя бы временно избавиться и от дочери тоже, запихнув ее на один корабль с бывшей соперницей, Лайлой Бояновой. Та, впрочем, как Советник Болер был убежден, ничего плохого Рике не сделает и мстить ей за своего неверного мужа не будет. Там баба-кремень, выбравшаяся “в люди” из низов, а не размазня-Рика. Вырастил же тупицу на свою голову. Упустил, доверив воспитание супруге, которая вылепила из Энрики свое недалекое подобие. Хорошо хоть сын пошел в отца. На него вся надежда.

Чувства и желания дочери господину Болеру в тот момент были по боку.

Риски полета в Икелан — тоже.

Ведь успех миссии “Невус” и ее участников в будущем должен перекрыть все курсирующие вокруг фигуры Энрики сплетни и поднять значимость Советника Болера в глазах руководства станции.

“Нужно было думать своей головой, когда крутила шашни с чужим мужем, дура,” — сказал отец ей тогда, глядя на дочь с откровенным разочарованием и даже брезгливостью.

Думать...

Задумываться о последствиях своих поступков Энрика не привыкла. Да и, наверное, не умела.

Ох, как бушевал отец, когда узнал про отношения Рики и Адама, а потом и про ее “интересное положение”. Но менять что-то было поздно, поэтому господину Болеру пришлось смириться и принять выбор дочери, гася ненужные сплетни вокруг этого союза и помогая будущему зятю поскорее расторгнуть предыдущий брак.

Рика злилась на мать, которая безропотно приняла волю мужа, пытаясь по его указке заверить дочь в том, что покинуть станцию для нее будет лучшим выходом из ее неоднозначной ситуации.

Да-да, та самая мать, которая вырастила ее в убежденности, что главная цель в жизни женщины - выйти замуж и найти мужчину, способного решить все ее проблемы, а затем поддержала блажь Энрики в лице женатого Адама Ориса, давая советы по тому, как укрепить их связь и увести его из семьи.

Собственно, и забеременела Рика исключительно по совету матери, чтобы возлюбленный уж точно никуда от нее не делся.

“Время лечит, Рика. Да и на фрегате будет много свободных мужчин с колоний и других планет. Забудешь этого Адама, будто его и не было. Ребенка жаль, но на все воля высших сил,” — наставляла ее госпожа Болер, которая вдруг неожиданно открестилась оттого, что как-то участвовала в тайном романе дочери и что-то там ей советовала, чтобы избежать гнева главы их семейства.

И Энрика свою мать, разумеется, послушала. Потому что не привыкла брать свою жизнь в собственные руки.

Так было даже с выбором профессии. Рика не хотела быть медиком, но родители настояли, а она возражать не стала. Энрика не любила свою работу, но менять что-либо не пыталась и не стремилась.

Единственным исключением, где выбор сделала она сама, являлся Адам.

***

Адам...

Мысли о почившем избраннике приносили Рике боль и заставляли жалеть себя за неоправданные ожидания и неосуществленные мечты.

Она влюбилась в симпатичного техника станции с первого взгляда, когда в медцентре мужчина попал к ней на прием, и сразу же решила, что хочет видеть его своим мужчиной.

Вот хочет, и все тут.

Если бы мысли и желания Рики анализировал кто-то более зрелый и опытный, то сказал бы, что мужчину госпожа Болер выбрала как платье в робо-маркете. Ткнула пальцем и застучала ножками, ни о чем более не думая.

Женат? Ну и что. Как поженился, так и разведется. Энрика не думала о чувствах его жены и предпочитала поначалу вообще делать вид, что супруги любимого в их отношениях просто не существует. Она есть где-то там, вне поля интересов Энрики.

Не думала блондинка и о моральной стороне вопроса, и о том, что делает что-то не так.

Разве в чем-то была ее вина?

Тем более Адам ответил ей взаимностью без колебаний, убедив в том, что живет с женой по привычке и давно ничего к сигойне не чувствует. Уверив, что она, Энрика, такая милая, мягкая и юная, в тысячу раз лучше Лайлы, являющейся полной ее противоположностью.

Правда, менять что-либо в своей жизни не спешил.

Вначале тайная связь будоражила и предавала их отношениям остроту. Но потом Энрика захотела большего. Захотела Адама в единоличное пользование, потому что ей надоело оставаться в тени и скрывать их отношения от окружающих.

По совету матери Рике удалось подменить противозачаточную инъекцию мужчины и забеременеть. Ведь Лайла так и не сумела родить ребенка от мужа, что давало Энрике фору в этом противостоянии, о котором жена любимого даже не подозревала.

Рика слезно просила Адама, чтобы он поскорее бросил опостылевшую супругу. Он обещал уйти, как только решит проблему с жильем.

“Чтобы у нас было свое гнездышко, милая.”

И госпожу Болер нисколько не смущало, что это “гнездышко” возлюбленный собрался получить обманом у супруги.

“А зачем беспокоиться о подобных глупостях? Это не моя проблема и не моя ответственность,” — думала тогда Энрика.

Когда Адам наконец-то ушел к ней, как-то неожиданно и резко, без обещанного жилья, но все же, женщина была счастлива. Теперь она с гордостью демонстрировала своего мужчину окружающим, строя планы о скором замужестве.

Ох, как она торжествовала, глядя в лицо соперницы, когда приз по имени “Адам Орис” достался ей. И одновременно не могла не заметить, что Лайла Орис не выглядит ни сломленной, ни несчастной, ни раздавленной горем. Более того, бывшая Адама оказалась красивее, ярче и интереснее, чем ее представляла Энрика, отчего вкус победы почему-то немного горчил.

Рика тогда отбросила эти мысли и убедила себя в том, что все происходит как надо. Она подарить любимому то, чего эта Лайла сделать не смогла, что автоматически сделает ее победу полной.

Хотела ли Рика ребенка? Вроде бы да, хотя не сказать чтобы его потеря ударила по ней настолько сильно, как считали окружающие.

Ребенок лишь делал их связь с выбранным мужчиной крепче, склонял чашу весов на ее сторону, помогая Адаму сделать правильный выбор, как Рике тогда казалось.

Гибель Адама да, ударила. Но скорее из-за неоправданных ожиданий, чем по какой-то иной, более глубокой причине.

“Он меня подвел. Бросил. Оставил одну,” — крутилось в голове Рики, когда она зачем-то отправилась к бывшей жене своего избранника, так до конца и не понимая, для каких именно целей.

Чтобы разделить свою беду и оплакать разбитые мечты? Пожаловаться?

Энрика тогда мало что соображала, и об угрозе здоровью думала в последнюю очередь.

Чувствовала ли она свою вину хоть за что-то: разбитую семью, потерю своего ребенка, испорченную репутацию, слухи, которые курсировали вокруг Лайлы?