Обреченные стать победителями (СИ) - Ефиминюк Марина Владимировна

   Разделенные широкой ареной мы с Илаем встали друг напротив друга. Я сжимала волчок, напитывая его магией.

   – Играть ради игры скучно, – заявил противник. Кольца волчка в его руке от любого движения вспыхивали яркими цветами.

   – В средней школе тетка мне доходчиво объяснила, почему девочки не должны играть на деньги, – отказалась я делать ставки.

   – А на что играют девочки?

   – На интерес.

   – Эден, в нашей команде может быть только один зануда и это Ботаник. – Он мотнул головой, убирая постоянно падающую на глаза длинную челку. – Если выигрываешь ты, то я прощу долг.

   – Нет никакого долга! – взбунтовалась я. – Из-за тебя меня в женском туалете едва не избили! И кустик напугали! Он до сих пор при любом шуме мигрирует под кровать.

   – Ты же сама понимаешь, что те стерв… милые дурочки были обречены, как только заперли в уборной дверь.

   – Ну, хорошо. – Я выразительно закатила глаза. – Если выигрываю я, ты списываешь несуществующий долг, а если ты…

   – То тебе покупать нам обоим содовую воду.

   – Содовая вода? – с иронией уточнила я.

   – Все, что крепче, обязан покупать мужчина, – развел он руками.

   – Ты имеешь в виду кофе?

   – Особенно кофе, – подмигнул он.

   Глядя на парня, расслабленно сидящего на высоком стуле, я к собственному ужасу начинала понимать, почему девчонки рядом с ним сначала дурели, а потом, отлученные от тела, зверели. Он умел завлекать: лукаво смотрел из-под длинной челки, ухмылялся уголком рта, закидывал за голову руки, язвил, подтрунивал и вдруг резко, буквально на пустом месте, возвращал раздражающе-высокомерный вид столичного сноба. Другими словами, Илай Форстад выглядел неприступной горой, которую хотелось всенепременно покорить.

   – Согласна, – кивнула я и отвела взгляд. От греха подальше, а то, знаете, думается всякая чушь.

   Ставки были сделаны, сделка заключена. Первый бой начался!

   Мы выбросили волчки одновременно, но если у Илая конус провернулся буравчиком и, оставляя в воздухе светящийся след, разноцветным мерцающим вихрем легко заскользил по арене, то мой еще в полете развалился и рассыпался по дну частями. Противник остановил игру, заставив волчок застыть в воздухе, и с ироничной улыбкой развел руками:

   – Эден, я восхищен.

   А я чувствовала себя полной дурой. Совершенно не ожидала, что подло растеряла навыки. Как же мышечная память?! Как же это их хваленое: голова забыла, а руки помнят? Ничегошеньки они не помнят. Предатели!

   – Схожу за напитками, – вздохнула я и сбежала к стойке, за которой маячил хозяин игрового заведения.

   Содовая вода в кружках булькала и исходила белесым дымком. На вкус она была чуть кисловатой и ужасно, просто катастрофично колючей, царапала горло мелкими пузырьками. В восточных долинах напиток не особенно любили, даже на ярмарках, где, казалось бы, пили и ели абсолютно все, даже то, что не стоило пробовать, к палаткам с содовой никто не приближался. Простой народ не принимал столичных изысков и уважал традиции: предпочитал питье послаще и покрепче. То самое, за которое, если верить Форстаду, обязательно платили мужчины.

   – Держи. Мое тоже. – Я поставила обе кружки на бортик арены рядом с Илаем (в тайной надежде, что он толкнет угощение локтем, когда будет бросать волчок, и тоже проиграет бой еще до его начала).

   – Все мне? – удивился он.

   – Не люблю содовую воду.

   – Зачем купила две?

   – Чтобы ты упился и лопнул, – съязвила я, хотя просто не хотела ставить парня в идиотское положение, что напиток ему покупала девушка.

   Не притронувшись к угощению, Илай с любопытством следил, как я споро собирала игровой конус, прилаживала кольца, закрепляла снизу острие.

   – Может, тебе дать парочку уроков? – принялся подтрунивать он. – Клянусь, абсолютно безвозмездно.

   – Это был не проигрыш, а досадная случайность! – начала злиться. – Я даже деньги раньше выигрывала!

   – Не очень-то верится, учитывая, что ты, Эден, не донесла волчок до арены.

   – Пф-ф! – насмешливо фыркнула я. – Поднимем ставки?

   – Ты сама предложила! – моментально уцепился он за брошенные в сердцах слова. – Делай ставку.

   Вдруг стало очевидным, что Форстад очередной раз меня провоцировал, а я, глупая золотая рыбка, вытаращила глаза, схватила наживку и попалась на крючок. Опять!

   – Если я выиграю, то ты поставишь у заклинателя печать от курения, – выдвинула совершенно невообразимое требование. Хотела предложить подстричься и превратиться в порядочного ботаника, по крайней мере внешне, но ставка показалась не особенно притесняющей мужские слабости.

   – Ла-а-адно. Принимаю. – Илай уперся ладонями в бортик арены, состроил вид, будто сильно задумался над ставкой, некоторое время разглядывал меня, словно что-то просчитывая в уме, но наверняка давно все решил. – Если выиграю я, то ты меня поцелуешь.

   У меня вспыхнули щеки.

   – Нет.

   – Струсила, Эден?

   – Можно подумать, я никогда ни c кем не целовалась.

   Дура, ты действительно никогда и ни с кем не целовалась, кроме Илая Форстада!

   – Признайся, ты боишься, что тебе понравится.

   – Не испытываю желания за один раз поцеловать всю академию Дартмурт.

   – Спасибо, мне польстило, – ни капли не обиделся он. – Сыграем на деньги?

   – Хорошо, я согласна на ставку! – воскликнула, чтобы остановить поток дурацких шуточек.

   – На деньги? – Он издевался.

   – На этот твой поцелуй.

   – На твой поцелуй, – с преувеличенным педантизмом поправил Илай. – Начинаем бой?

   Гудящие от магии волчки, расплескивая вспышки света, подлетели в воздух и коснулись арены. Управлять моим было тяжело, как неповоротливой повозкой. Непослушный и тяжеловесный, он не хотел приноравливаться и слышать приказов, однако теснил противника. Неожиданно сверкающий смерч пошел юзом и от сильного удара противника разлетелся на части. Собрать волчок с помощью магии удалось в последний момент. Детали сошлись неровно, образовав кривую фигуру, но верчение продолжилось.

   – Это против правил! – возмутился Форстад.

   – Покажи, где написаны правила игры в волчки? – справедливо заметила я.

   – Ты жульничаешь.

   – У тебя научилась.

   Удар! Волчок Илая разлетелся, части прыснули в разные стороны. Потухшее кольцо вылетело за пределы арены, и парень ловко его поймал. Я остановила конус. Тускло мерцая, он медленно вращался вокруг своей оси, изредка злобно вспыхивал и желал продолжить бой.

   – Я что, выиграла?

   Резким жестом я ослабила силу магии и волчок сорвался на дно.

   – Признаю, ты мастер, – развел руками Илай, соглашаясь с победой. – Ты доказала, что когда-то действительно обдирала детишек как липки.

   Только почему-то этот мастер в обтягивающих штанах, специально надетых, чтобы подчеркнуть стройные ноги, неожиданно ощутил разочарование из-за собственного триумфального выигрыша.

   Через полчаса мы стояли на крыльце местного заклинателя и стучали медным молотком во входную дверь. На окне шевельнулась занавеска, потом нам открыли. На пороге появился невысокий сухопарый старичок с лысиной, прикрытой легким седым пухом волос, и с круглыми очками в тонкой оправе на длинном носу.

   – Добрый вечер, – бодро поздоровался Илай. Признаться, он вел себя так, словно давным-давно мечтал бросить дурную привычку, но не хватало силы воли, и вдруг подвернулся удобный случай.

   Старый маг осмотрел нас от макушки до пяток, задержал взгляд на переплетенных замком пальцах. Мы стояли под жестяным козырьком и по-прежнему держались за руки, хотя водонепроницаемый магический щит был давно погашен.

   – Храмовник живет тремя домами ниже. – Принял он нас за влюбленных, желающих немедленного благословения.

   – К храмовнику в следующий раз, – не очень-то умно пошутил Илай и покрепче сжал мою руку, не давая расцепиться. – Сегодня мы к вам, господин заклинатель. Моя девушка…