На страже Пустоты (СИ) - Белая Лилия

— Ева?

Тревожные нотки в голосе заставили ее отвлечься от грустных мыслей и посмотреть на мага. Внимательный как всегда. Слишком. Ева слабо улыбнулась, точнее искривила губы в подобии улыбки. Глупая попытка обмануть, но самой стало легче. Маг только бровь изогнул.

— Какие планы на Новый Год? — легко спросила девушка, возвращаясь к кофе.

— Никаких, — пожал плечами Марк. — Есть предложения?

— Никаких, — со вздохом ответила она и замолчала. Вот и поговорили.

— Если хочешь, я могу отвезти тебя к родителям.

Ева покачала головой:

— Нет, их в городе не будет. Я собиралась с ними отметить, но вчера узнала, что сестра им билеты подарила, и они уезжают на праздники.

— А ты?

— Ну, — протянула Ева, — я, если хочу присоединиться, должна сама позаботиться о билете.

Чернорецкий задумался.

— Может, тебе действительно лучше уехать на время подальше?

— Что, уже надоела? — понимающе и иронично спросила девушка.

— Ты о чем? — слегка опешил некромант, хмурясь.

— Ты звал меня погостить, пока я не надоем, — невинно напомнила Ева. — И теперь не знаешь уже, куда выпроводить. К родителям или заграницу.

Он рассмеялся, повинно склоняя голову:

— Раскусила меня.

— Подлец, — проворчала Ева, прячась за глотком кофе.

Маг ухватился рукой за спинку ее стула и довольно легко, с противным скрежетом стула по полу, подвинул к себе. Ева едва успела отставить подальше чашку, чтобы не вылить остатки кофе на светлый свитер, плеснула только на столешницу. Поверхность сразу впитала жидкость, оставаясь чистой.

— Не умеешь ты этим пользоваться, — упрекнул Чернорецкий и отобрал чашку, поставив на стол. А затем развернул к себе девушку и беззастенчиво запустил ладони под вязаную ткань, гладя горячую кожу и наклоняясь к ней. — Нет, определенно не надоела. До Нового Года точно еще потерплю.

— Ах да, — согласилась Ева, обнимая мага в ответ. Его руки на ее теле были приятными, расслабляющими, им хотелось довериться и доверять. — Тебе же от меня нужно только одно. Моя кровь.

— Угу. Да побольше, побольше, — усмехнулся Марк, целуя ее за ухом.

— А обещал, что не вампир, — тяжело вздохнула она.

— Такая большая, а все в сказки веришь… В добрые…

— Так ничего доброго, кроме сказок, не осталось.

— До чего ты цинична, — он с сожалением отпустил ее и потянулся к остаткам своего кофе. — Нужно ехать.

Ева поправила свитер и откинулась на спинку стула, наблюдая за магом.

— Скажи, а можно узнать, действует ли проклятие?

— Хочешь проверить слова Божены или мне не веришь?

— Мне просто интересно, можно ли его увидеть или почувствовать заранее. В своей жизни я не вижу никаких изменений, кроме эмпатии и магии. Вдруг я должна ощущать что-то особенное?

— Особенное? — переспросил Марк. Вполне беспечно, но весьма двусмысленно.

Ева с осуждением смежила веки. Некромант перестал дурачиться и встал со своего места. Он взял с сушилки чистый бокал для вина и поставил перед Евой, положив ладонь ей на плечо. Сжав кулак над бокалом, он шепнул что-то, и в прозрачный сосуд упали несколько капель крови. Марк аккуратно покружил его, оставляя на тонких стенках потеки алой крови. А потом Ева увидела это… Темную паутинную вязь тумана, клубящуюся внутри перламутрово переливающихся следов крови. Такую же, как на дверях Божены. Кровь сворачивалась, подсыхала, разводы магической силы гасли, и ядовитая дымка таяла, истончаясь.

— И если мы снимем проклятие, точнее, когда мы снимем проклятие, они исчезнут.

Ева, собираясь задать очередной вопрос, повернулась к нему и замерла с открытым ртом. Излучение тела было примерно таким же, каким показывают спектры ауры на разных картинках из интернета. Но кое-что было не так. От плеча Марка тянулись такие же черные, паутинно-тонкие нити. Он собирался убрать ладонь с ее плеча, но Ева быстро накрыла руку своей ладонью и удержала, вставая со стула.

— Что-то не так? — уточнил Марк.

— Не знаю, я ведь не волшебник, я только учусь, — рассеянно ответила девушка и глядя только на черные нити, поднесла к ним руку и попыталась дотронуться пальцами. От соприкосновения кожу обожгло ледяным холодом, острым, иссушивающим. Ева отдернула руку. — Оу.

Чернорецкий следил за ее движением и видел то же, что и она. Кажется, укус призрачной твари все-таки не прошел даром. Он перехватил ладонь Евы и посмотрел на кончики пальцев. Сухость, похожая на ожоги, проходила очень быстро, кожа возвращала живой розовый оттенок. Его магия осталась сейчас с ней, и это, вероятно, влияло на регенерацию. Как при его удивительном излечении.

— Что это?

— Пока не знаю, — честно признался некромант, снова возвращаясь к тонкому восприятию мира и повторяя ее жест. Так нити обжигали и его. Очень, очень характерно обжигали. Он потер пальцы. Вспомнились брошенные Агатой слова о том, что от него пахнет Пустотой. — Разберемся с этим позже.

— А что, если это проклятие усиливается?

Чернорецкий замер, раздумывая над ее словами. Он видел проклятие в своей крови с тех самых пор, как научился видеть мир магическим восприятием. И оно по-своему было прекрасно. Этакое исключение из правил: магия смерти, вписанная в магию жизни, связанная с ней. Сложное и уникальное. Редкое. После смерти бабушки, оставшись последним Чернорецким, он видел, как оно усилилось, проявилось четче. Как смертельный вирус. Но сейчас все выглядело так же, как и несколько лет назад. Лечить подобное подобным оказалось вполне успешным предприятием — пустота жизни уберегала от пустоты смерти.

Что же изменилось? Он посмотрел на Еву. Девушка стояла перед ним, сложив на груди руки и тревожно ожидая его ответа. Видимо, что-то он упускал.

Марк посмотрел на наручные часы. Некоторые вещи могут подождать.

Он взял с сушилки второй бокал:

— Проверим?

Ева по-детски убрала руки за спину:

— А может не надо?

— Больно не будет.

— В медкабинете тоже так говорят, а потом или пальцы все исколоты, или синяк на полруки.

Марк коварно рассмеялся, протягивая к ней руку:

— Ну, Ева, комарик укусит и все!

— И все, — кивнула девушка, отходя на шаг.

Некромант поставил бокал на стол и снова протянул ей руку:

— Это не больно. Вообще ничего не почувствуешь.

Пока маг не врал, и все его уговоры и шутки ни к чему страшному и неприятному не приводили. Поколебавшись, Ева все же подошла и подала ему ладонь.

— Думаешь, сможешь его снять так сразу?

— Нет, просто хочу сравнить.

Он несильно сжал ее кулачок над чистым бокалом, кровь легко и безболезненно сквозь пальцы и снизу полилась в стеклянный сосуд. Марк отпустил ее, девушка разжала ладонь. Ни следа крови, будто и не было магического пореза. Марк рассматривал кровь, почти как вино на просвет. Эмоции были ровными, изучающими, прохладно-увлеченными. Он видел то же самое, тот же рисунок, ничего необычного. Удерживая бокал, он поднял над ним свою руку, капля крови тяжело упала внутрь, за ней последовало еще несколько, и маг убрал ладонь. Ева с интересом наблюдала за ним. Сначала ничего не происходило, некромант круговым движением смешал маслянистую кровь, размазывая по стенкам, и его глаза широко раскрылись. На мгновение на красном фоне вспыхнули яркой чернотой ломкие, как ветви, нити проклятия, а затем стекло разлетелось на мельчайшие куски по всей кухне. Ева едва успела отвернуться, осколки ударились о ее джинсы и свитер и упали на пол. Марк тоже успел отвернуться, но стекло расцарапало ему щеку и лоб. Чернорецкий разочарованно отбросил на пол обломок хрустальной ножки, магия дома собрала бокал заново, чистый и целый, он, покачиваясь, лежал у ног хозяина.

— Что это было?

Марк поднял его и поставил на край стола:

— Неудачный эксперимент номер один. Смешение крови усиливает проклятие, а не нейтрализует его. Этот эффект не подавит даже заклинание Агаты.

— И что делать?

Некромант снова посмотрел на стрелки часов. Белов, конечно, не электричка, дождется, но совсем раздражать старика тоже не стоило.