Жажда крови (ЛП) - Диан Кэтрин

С измученным вздохом Кир направился в ванную.

Он быстро принял душ, безуспешно пытаясь смыть с себя ночные переживания. По крайней мере, после этого он стал чистым. Ситуация с Маркусом заставила его почувствовать себя совершенно грязным. Киру не понравилась мысль о том, что Маркус может не быть виновен в прямом смысле этого слова.

Обернув полотенце вокруг талии, он вышел из ванной. Миры у камина больше не было. С замирающим сердцем он направился на чердак.

Слава богу, она лежала в постели, прислонившись к стене и скрестив ноги. На секунду он испугался, что она уйдёт. Лампа была включена, а в руках у неё была книга, хотя он не мог понять, как кто-то может читать с таким раздражённым видом.

— Ты ведь этого хочешь от меня? — спросила она едким тоном. — Ради этого я здесь?

Кир ничего не мог с собой поделать, ему нравилось видеть её в своей постели — в их постели — но он ненавидел её тон. Он подошёл к комоду, не желая спорить, когда на нём не было ничего, кроме полотенца на талии.

— Всё это из-за того, что я не хочу говорить о работе? — проворчал он.

— А ты о чём-нибудь хочешь поговорить?

Он был вне себя от гнева, но ограничился резким «Нет».

— Тогда я здесь для этого.

Иисусе.

Кир достал чистый чёрный спортивный костюм. Он сбросил полотенце, позволив Мире полюбоваться на него сбоку и испытав удовлетворение от того, что её взгляд упал на его член. Она рывком подняла глаза обратно к его лицу. Кир натянул штаны, но оставил торс обнажённым. Если они собирались поссориться, он не хотел, чтобы его член торчал наружу, но не было причин не показывать ей немного кожи. Может быть, она подумает о том, чем бы они могли заняться вместо этого.

А может, и нет. Она смотрела на него так, словно секс был последним, о чём она думала.

— Я не понимаю, в чём проблема, — сказал Кир.

— Ты не понимаешь?

— Нет.

— Проблема в том, что мне не нравится, когда со мной обращаются как с вещью, а не как с…

— Это чушь собачья. Ты здесь для того, чтобы быть в безопасности. И если ты помнишь, дела обстояли так ещё до того, как мы начали это.

— Это, — повторила Мира, как будто имелись какие-то вопросы о том, что такое «это».

— Это, — настаивал Кир с колотящимся сердцем, боясь облечь это в слова, к которым он не был готов — или которые она могла отвергнуть.

Почему всё рушилось? Он поступал правильно. Оберегал её, защищал от своей отвратительной работы. Он разбирался со всем, управлял своей командой, решал проблемы.

Он не хотел, чтобы всё перепуталось меж собой. То, что было у них двоих — это отдельное.

Ему нужно было, чтобы она ответила, успокоилась. Её молчание пугало его до чёртиков.

— Ха, — сказала Мира. Уклончиво. С приводящей в бешенство, пугающей двусмысленностью.

Затем она встала с кровати, протопала вниз по лестнице и вышла за дверь.

Кир был слишком ошеломлён, чтобы отреагировать. Он не мог поверить, что она просто ушла от него посреди разговора. Или спора. Что бы это ни было.

Он был прав. Не так ли?

Почему это должно происходить, когда он так чертовски устал, что едва мог соображать?

Слегка ошеломлённый, немного злой и определённо обеспокоенный, Кир пошёл за ней. Впереди он увидел свет на кухне.

Когда он завернул за угол, то среагировал прежде, чем успел подумать. Рычание, вырвавшееся из его горла, заставило Миру подпрыгнуть. Рис, который уже был на дальнем конце кухонного острова от Миры, отступил на несколько шагов.

Мира в ярости повернулась к нему.

— Не надо. Не смей прикасаться к нему.

Кир отпрянул, словно она дала ему пощёчину.

С другого конца кухни раздался голос Риса:

— Он ничего не может с собой поделать, Мира, он свя…

— Да, я знаю! Но в других вещах у него просто сводящее с ума самообладание — он может проявить его и здесь. Не уходи, Рис.

Мужчина прекратил отступление, явно не зная, что делать. Он не хотел бы игнорировать приказ связанной супруги своего комудари, ведь именно так Рис воспринимал Миру, но и находиться здесь он тоже не хотел.

Он был прав, когда решил уйти.

— Отпусти его, Мира, — выдавил Кир. — Ты ставишь его в ужасное положение.

— Нет, это делаешь ты, — парировала она.

Во всём теле Кира бушевала агрессия. Он не хотел, чтобы рядом с его женщиной был другой мужчина. Его инстинктивное желание защитить её, держать подальше от других почти не поддавалось контролю.

Но здесь ей не грозила никакая опасность, ни от одного из его доверенных мужчин.

Мира обвиняюще ткнула пальцем в Кира.

— С ним что-то случилось, и я уверена, ты это знаешь, иначе его бы сейчас не было в этом доме. Так что не надо.

Когда Рис пробормотал что-то невнятное, Кир заставил себя успокоиться, подумать. Затем он заставил себя по-настоящему посмотреть на Риса.

На мужчине всё ещё были те же джинсы, что и раньше, но из рубашки он переоделся в белую футболку. Его левый локоть был перебинтован. Когда Кир пообщался с Джонусом после того, как отправил Риса обратно в штаб-квартиру, врач подтвердил сотрясение мозга.

Учитывая скорость заживления у вампиров, особенно у таких сексуально озабоченных и сытых, как Рис, к концу дня он оправится от этого.

Проблема была менее очевидной. Его глаза. Он выглядел измученным. Загнанным.

Не то чтобы Кир не знал этого. У мужчины выдался чертовски тяжёлый день.

Но Кир на самом деле не думал об этом, только проследил, чтобы Рис находился в этом доме, где не должно произойти ничего слишком уж неконтролируемого.

Рис, похоже, заметил, что внимание Кира сменилось с агрессивного на критическое, потому что ему стало очень, очень не по себе. Мужчина предпочёл бы драку.

Скрестив руки на груди, Рис немного отодвинулся.

— Эй, я просто собираюсь…

— Нет, не собираешься, — одновременно сказали Мира и Кир, затем переглянулись.

Часть гнева исчезла с её лица, когда она посмотрела на Кира. Она выглядела… довольной.

— Я заварю чай, — объявила она. — Рис, прости, что помешала тебе. Ты собирался чем-нибудь перекусить. Пожалуйста, продолжай.

Когда Мира подошла к плите, взяла чайник и отнесла к раковине, чтобы наполнить его водой, взгляд Риса метнулся к Киру. Мужчина не двинулся с места.

— Сядь, Рис, — сказал Кир, борясь с затаённой агрессией. — Я сделаю тебе сэндвич.

— Нет, ты не обязан…

— Прижми свою задницу, — проворчал Кир, направляясь к холодильнику.

Рис подошёл к одному из высоких стульчиков и уселся на него, не сводя настороженного взгляда с Кира, который пошёл открывать холодильник.

Пока Кир рылся в нём в поисках остатков курицы, сыра и соусов, он краем глаза наблюдал за Мирой. Она поставила чайник на конфорку и зажгла её. Их взгляды встретились. Выражение её лица было не то чтобы мягким, но всё же оно смягчилось. Значит, перемирие. На данный момент.

Кир выложил начинку для сэндвичей на стол.

— Мира, ты чего-нибудь хочешь?

— Я поела, — ответила она. — А ты?

— Тоже, — солгал он, потому что не хотел спорить из-за чего-то нового, а есть прямо сейчас он просто не мог.

Кир достал хлеб. Домашнего приготовления. Ему нравилось, когда Пенни бывала здесь. Затем он достал из буфета тарелку и собрал пару толстых бутербродов. Он подвинул тарелку к Рису, затем достал картофельные чипсы и передал их ему.

— Там есть помидоры и салат-латук, — сказала Мира.

Рис придвинул свою тарелку поближе.

— Я, э-э, не люблю овощи в сэндвичах.

Губы Миры дрогнули.

— Вот как?

— Однако картофельные чипсы — это обязательный ингредиент, — Рис убрал верхний ломтик хлеба и положил в сэндвич горсть чипсов, а потом ладонью придавил хлеб обратно.

— Чудак, — сказал Кир.

— Да, да, — пробормотал Рис.

— Я сейчас вернусь, — сказал Кир, чувствуя, что демонстрирует отличное самообладание, оставляя Миру с другим мужчиной, а сам отправляясь за выпивкой в бар в гостиной.

Он достал виски и налил себе. Он слышал тихие голоса на кухне и подавил свою реактивную агрессию, напомнив себе, что он хотел, чтобы Мира была здесь, и он хотел, чтобы Рис был здесь. Ему нравилось, когда вся его семья собиралась в одном месте.