Дея вспомнила свою инициацию, во время которой ее погружали под воду, чтобы повязать ленты на запястья и надеть плащ. Ей было жутко страшно, и русалки подбадривали ее, чтобы она осмелилась погрузиться в воду с головой. Сначала было тяжело, вся толща воды обрушилась на нее разом и давила с невероятной силой. Но девы унесли Дею на самое дно, где она ощутила легкость. Оно действительно было покрыто раковинами с жемчугом. Мимо проплывали чудные рыбы невероятной окраски и колыхались водоросли, а сквозь толщу воды еле-еле пробивалось сияние солнца. Дея оглядывалась по сторонам, не веря, что все это великолепие не сон и что она на самом деле в Багорте, а не на полотне Репина «Садко в подводном царстве».
Дея догадывалась, что Багорт еще не раз удивит ее своими волшебностями и чудесами, которые она не в силах понять, но Лад озеро было ее новым домом, хоть и слишком фантастическим, чтобы привыкнуть к нему так сразу, и его нужно было осваивать.
Дея посмотрела на красавиц -русалок, на кувшинки и мелкую рябь и ей вдруг захотелось еще раз ощутить прилив сил, что давала вода. Освободившись от одежды, она сделала несколько робких шагов, а потом нырнула в глубоководье, стрелой уходя на дно.
Как только ее руки коснулись шершавых раковин, по телу тут же прошлась будоражащая волна. Дея задрожала, вбирая в себя энергию воды, что накопилась за годы ее отсутствия. Ее было столько, что казалось, высвободись она наружу, и Мрамгор затопит до самых вершин замковых башен.
- Т еперь ты понимаешь, Г оспожа, почему атрибутами Хранителя нашего леса, является жемчужный плащ и украшения из жемчуга?
- Потому что сила Хранителя в этом озере? - предположила Дея.
- Да. Твой род берет начало от Озерных дев. Ладгальд златовласая, так звали первую защитницу нашего озера и леса, который окружил его. Когда в Багорте шла Великая битва, на защиту наших земель встали древние силы небес и подземных недр. Ладгальд вышла из вод и обрушила на сражающихся весь гнев Озерных дев. Затопив бойцов, она окропила листву и траву своей голубой кровью - кровью русалки. Так наш лес стал синим. Ладгальд умерла от тяжелых ранений, полученных в сражении, но перед смертью разрешилась дочерью, которая в возрасте шестнадцати лет обрела тело женщины и стала первой лесной Хранительницей. С тех пор в роду Ладгальд рождаются только девочки -Озерные девы.
- Вы хотите сказать, что я русалка?
- Будущих Хранительниц, с младенчества приучают к суши, чтобы они могли охранять и озеро и лес. Ты выглядишь как обычная женщина, но твоя суть - водная стихия и если ты надолго задержишься под водой - обратишься.
- Стану такой как вы?
- Да, но лучше бы тебе этого не делать. Достаточно и того, что ты можешь находиться в озере несколько часов, не испытывая никаких трудностей.
- Именно поэтому мы абсолютно уверены, что Влад вернется к тебе, как только увидит во всем величии. Твоя кровь голубая, Госпожа, а женщины с русалочьей кровью умеют обольщать как никто другой.
- Но их страсть может стать разрушительной, если им не отвечают взаимностью, -раздался из зарослей камыша скрипучий голос, и все обернулись.
К берегу подплыла уже немолодая, но все еще красивая русалка с посеребренными сединой волосами. Все девы сострадательно посмотрели на нее, опустив головы. Только Божена шикнула на нее и приказала убраться, но Дея остановила ее и попросила не уплывать.
- От чего ты так печальна и как тебя звать? - спросила она.
- Лея, Госпожа. Послушай женщину, познавшую разрушающую силу страсти, -заговорила она патетично. - Голубая кровь не всегда может удержать любовь, но я думаю тебе она и так ни чему. Ты необыкновенная девушка - ты способна вызвать бурю страстей в мужских сердцах. Но и твои чувства будут обострены. Бойся их, они могут погубить всех нас!
- Опять ты за свое, Лея?! - разозлились ее сестры. - Лея иногда может прорицать, но ее видения не всегда точны. Она потеряла любимого и вот уже тридцать лет одна, - шепотом добавила Божена, как бы извиняясь за свою сестру.
Дея хотела сказать, что-нибудь утешительное Лее. Но чем могла семнадцатилетняя глупышка, утешить эту мудрую и несчастную русалку. И Дея только послала ей полный сострадания взгляд. Впрочем, Лею такое участие тронуло.
- У тебя большое сердце, Г оспожа, - проскрипела она. - В нем найдется место всему. В этом будет твоя сила, но и слабость твоя будет в этом же, - провещала она и уплыла.
- Не печалься, Госпожа, - проговорила Божена, - ты не сможешь помочь ей. Наша жизнь отличается от людской, но не наши сердца.
Дея вздохнула, посмотрела на проплывающих мимо рыб, а потом неожиданно спросила.
- А мои родители, какими они были? Вы ведь помните их?
- Конечно, Госпожа. Ваша мать была сама чистота и благородство. У вас ее осанка, -начала Божена.
- У нее были прекрасные карие глаза, - подхватили ее сестры, - и длинные, белые волосы.
- Не рыжие? - удивилась Дея.
Русалки снова захихикали, и Дея подумала, что в один только их смех уже можно было влюбиться. Он был таким чистым и звонким, словно сотни крошечных колокольчиков нанизали на нитку и заставили переливаться.
- Рыжим был ваш отец, - сказали они насмеявшись.
- Отец, - разочарованно повторила Дея, представив себе конопатого мужичонку.
- О-о-о! - пропели русалки, уловив ее настроение. - Ваш отец был невероятно притягательный мужчина.
- Да, да! - заговорили они хором, - Такой высокий и статный, очень пылкий и темпераментный бунтарь. Как он ухаживал за вашей матерью! Между прочем, у нее были и другие ухажеры, но она выбрала вашего отца, за живой ум и кипучую энергию. Вы невероятно похожи на него: те же зеленые раскосые глаза, приподнятый подбородок и этот гордый взгляд.
Дея пыталась представить своих родителей, но ей это не удавалось. Она знала только ту реальность, в которой была сиротой и решила не расспрашивать больше ничего о родне, потому что даже здесь в Багорте их смерть нелдьзя было изменить. Их нет и теперь ее семья - эти удивительные создания, живущие в озере, деревья и камни, цветы и животные, сама земля, что питает в этом лесу каждую травинку.
Дея вынырнула на берег, желая скрыть накатывающие слезы, и увидела, что там собрались лани и другие звери, а на большом валуне сидел леший, свесив свои тощие ножки. Она поманила его пальцем, и он тут же поспешил подойти.
- Мой милы леший, - Дея погладила его по лохматой голове. - У тебя такой потрепанный вид, - сказала она грустно. - Надо бы тебе справить новый кафтанчик.
Леший ничего не сказал, только уткнулся своим крохотным личиком в ладони и заплакал. Дея вышла из воды, накинула на голое тело свой плащ и взяла его на руки, затем чмокнув в макушку, усадила обратно на валун. Он успокоился и теперь улыбался во весь беззубый рот.
- Ты умеешь говорить? - спросила Дея.
Леший поводил бровями и виновато улыбнулся. Но в голове у Деи зашелестели другие голоса.
«Он мог, но за время твоего отсутствия, Госпожа, разучился. Не кори его строго, он единственный кто хоть как -то мог охранять нас от черных дровосеков и жадных охотников, что ставили капканы, когда у животных был гон. Без Хранителя лес дичает и люди, что живут рядом с ним тоже - ими овладевает алчность».
Голос в Деиной голове умолк и она, наконец, заметила у себя на плече лапу ели, что росла в паре вершков от валуна. Ель качнулась, убрав лапу, и Дея поняла, что так с ней общаются деревья.
- Сколько же еще невероятного и сверхъестественного произойдет со мной в этом мире, прежде чем я привыкну к волшебству? - спрашивала Дея сама себя.
Она протянула руку к ели, чтобы спросить у своего леса, чего он от нее ожидает, но в этот момент на поляну перед озером опустилась Маюн, а вместе с нею и Ян.
Он был хмур.
«Злиться, что ушла не предупредив», - поняла Дея.
Ян приблизился к ней.
- Да, что с тобой такое твориться? - спросил он раздраженно. - Днем была больна, а вечером пропала, ускакала в дождь. Это ты так по дороге промокла? - спросил Ян, проводя рукой по ее волосам.
