Я не скажу тебе о сыне (СИ) - Иконникова Ольга

— Но кому понадобилось ей вредить? И отомстили ли вы тем, кто это сделал?

Я уже знала, кем они были. Только не знала, как о них узнал его величество. И что случилось с супругами Жомини?

— Когда я, наконец, добрался до Лимы, — Этьен предпочел не отвечать на мои вопросы, а продолжить повествование, — я был уверен, что Алессандра уже в Суреле. Для меня было шоком узнать, что она исчезла. А когда я понял, что она не получила моего первого письма, чуть не сошел с ума от отчаяния. А потом…

Я знала, что было потом — в реке нашли тело Ванесс.

— Я слышала, у ее величества помутился рассудок, и она прыгнула в реку в центре Лимы.

— Да, — с губ Этьена сорвался тяжкий вздох, — именно так я думал тогда. Знать о том, что она покончила с собой из-за того, что я допустил столько ошибок, было невыносимо! Когда мне сообщили, что ее тело нашли, я вновь провалился в забытье — болезнь вернулась. Возможно, только это и спасло мой рассудок. Я провел в постели в бреду больше двух недель. Мне до сих пор больно думать о том, что я не присутствовал даже на погребении Алессандры, не отдал ей последнюю дань памяти. И даже когда я поднялся с постели, я уже не был прежним собой. Вы спрашивали, отомстил ли я врагам? О, я был полон решимости это сделать. Это позволило бы мне переложить на других хотя бы часть своей вины, о которой я помнил и днём, и ночью. Я затребовал у маркиза Дюбуа все данные, на основании которых они обвинили королеву, и тщательно их изучил. Я по-прежнему был уверен, что Алессандра не выходила в ту ночь к источнику. Но стражники, с каждым из которых я разговаривал лично, в один голос утверждали, что видели там женщину. В той части сада, куда могли пройти только мы с Лессой! Значит, либо маги, которые устанавливали ловушки, умышленно или случайно допустили ошибку, либо там был кто-то, кого с королевой перепутали даже ловушки.

Я слушала его, затаив дыхание. Верила ли я ему? Да, пожалуй. Зачем бы ему было врать княгине Алонсо — ведь изначально я сама совсем не спрашивала его об этом.

— У моей супруги была младшая сестра, их магия была удивительно похожей. И я подумал — может быть, в саду была не Лесса, а Бланш?

Мое сердце снова бешено запрыгало.

— Мадемуазель де Сурель всё еще находилась во дворце — ее состояние было еще хуже, чем моё. Но я был намерен поговорить с ней самым серьезным образом. Я подумал, что, быть может, она вовсе не больна, а лишь искусно притворяется. Я сам пришел в ее покои, и хотя ее горничная просила меня остановиться, прошел к ее постели. Бланш металась в бреду и всё повторяла имя Алессандры. Наверно, это было недостойно дворянина, но я довольно долго пробыл в ее комнате и услышал достаточно, чтобы понять — именно она была в ту ночь в саду. В бреду она просила у сестры прощения.

Он снова надолго замолчал.

— Что же толкнуло ее на это преступление? — тихо спросила я.

— Мне не хотелось бы об этом говорить, — нахмурился он. — Но уж поскольку начал… Из ее почти бессвязных слов я понял, что она была ко мне неравнодушна. Не знаю, что внушило ей мысль, что устранение сестры даст ей шанс на мое внимание — уверяю, я не давал ей никаких надежд и вовсе не имел понятия об ее чувствах.

— И что вы сделали?

Он хмыкнул:

— А что, вы полагаете, я мог сделать? Отправить ее на плаху за преступление, в котором напрасно обвинили Алессандру? Я слишком хорошо знал свою жену и понимал, что она никогда не одобрила бы этого. Бланш раскаивалась, пусть и в бреду, и я понимал, что самой страшной мукой будут для нее воспоминания о совершенном. Я не хотел, чтобы старый маркиз де Сурель, лишившись одной дочери, потерял еще и вторую — правда убила бы его.

Я уже снова плакала. Отец — согбенный, с поникшими плечами — каким я видела его несколько месяцев назад, так и стоял передо мной.

— Когда мадемуазель поправилась, она съехала из дворца. С тех пор я не видел ее ни разу. Но я слышал, что в Сурель она так и не вернулась — должно быть, совесть не позволила ей взглянуть в глаза отца.

Я судорожно размышляла. Означал ли этот рассказ, что Этьен так и не понял, что во всём была виновна совсем не Бланш? Но куда тогда девался маркиз Жомини? И почему маркиз Дюбуа был отправлен в отставку?

Но оказалось, что рассказ был еще не окончен, и его величество вернулся к нему после того, как выпил воды из бокала.

— Я полностью обновил весь состав Совета магов — никто из тех, кто признал Алессандру виновной, не сохранил свое место. Но это не принесло мне облегчения — после гибели Лессы уже ничто не радовало меня. Но я помнил о долге перед страной и потому, когда вельможи обратились ко мне с прошением заключить-таки брак с принцессой одной из соседних стран, я не стал возражать — линарийскому престолу требовался наследник. Выбор пал на младшую дочь короля Нурландии, переговоры начались, и вскоре было объявлено о нашей помолвке.

Это была еще одна из загадок, ответа на которые я не знала, и я полюбопытствовала:

— По какой же причине вы потом разорвали ее?

— Официальной причиной была несовместимость магии — у меня и у невесты. Но на самом деле всё было куда сложнее. Быть может, вы слышали, что на севере Нурландии есть месторождение особо ценных рубинов — эти камни так сильно пропитываются магией гор, что являются мечтой любого мага. Когда нурландская делегация прибыла в Лиму, мне в подарок привезли как раз несколько крупных рубинов. На одном из приемов я заметил на маркизе Жомини украшение, в котором тоже был нурландский рубин — только размером поменьше. Я обратил на это внимание, но не придал этому значения — в конце концов, Жомини был министром финансов, и возможно, нурландцы просто искали расположения высших сановников нашей страны. Но когда такой же рубин я заметил в кольце на пальце маркиза Дюбуа, я уже не мог игнорировать это. С чего бы нурландцам делать столь ценный подарок человеку, который уже не занимал никакого поста и, более того, находился у меня в немилости. И я впервые подумал — а было ли случайным то обвинение, что Дюбуа выдвинул против королевы Алессандры? И не играл ли маркиз на чужой стороне? Ответы мне нужны были срочно, и я не стал мелочиться, а велел задержать и допросить с пристрастием и бывшего главного мага Линарии, и министра финансов.

Я боялась даже дышать, опасаясь неосторожным жестом или словом прервать его монолог.

— Дюбуа держался до последнего, а вот Жомини сдался, стоило только дознавателю сообщить ему, что по обвинению в государственной измене будут казнены не только он, но и его супруга, и его сыновья. Тогда-то он и рассказал всё — оказывается, его светлость рассчитывал на мой брак с нурландской принцессой еще до того, как я женился на Лессе. За то, что он поспособствует этому союзу, он получил из-за границы немалые средства. Мое знакомство с Алессандрой спутало эти планы. Но оба маркиза решили, что если у нас с Лессой не будет детей, то брак рано или поздно распадется, и тогда они снова предложат мне руку и сердце принцессы. Не поверите, ваша светлость, но они опаивали мою жену какими-то отварами, мешавшими ей забеременеть. А позднее решились и на более жесткие меры. Да, Бланш Сурель не случайно оказалась в саду в ту ночь — она сделала это по наущению Дюбуа.

— Что стало с этими людьми? — меня передернуло от отвращения.

— Жомини утверждал, что его супруга ничего не знала, но преступление было слишком серьезным. И их самих, и их сыновей лишили титулов и имущества, а потом с помощью амулета забвения — и памяти. Их сослали на рудники, где они находятся и по сей день. И я полагаю, что поступил с ними еще милосердно — они не помнят прошлого, а значит, и не страдают из-за потери своего былого положения. Барон Дюбуа же должен был быть казнен — поскольку признался во всём не добровольно, а только под тяжестью улик. Я разговаривал с ним лично, и он пытался убедить меня, что делал это ради моего же блага и ради блага Линарии. Рассказывал о каком-то амулете, ради создания которого пожертвовал всем. Но как только он осознал, что его ждет, он лишился рассудка. Мог ли я казнить безумца? Мог, но делать этого не стал. Он был удален от двора и сейчас влачит существование в одном из пригородов Лимы. А помолвка с нурландской принцессой была расторгнута — несмотря на выгоды, которые это брак сулил нашей стране, мне невыносима была сама мысль о том, что именно принцесса, пусть и невольно, стала причиной гибели Алессандры. Но что же вы не спросите, ваша светлость, был ли наказан главный виновник того, что случилось семь лет назад?