Выбор (СИ) - Черникова Любовь

Пели птицы, солнце вставало из-за горной гряды. Верхушки деревьев оделись в синеватую дымку. Поодаль негромко плескала волна. Соленый воздух, смешивался с запахом хвои, радуя прохладой.

Прибрав волосы, Защитница начала с медитации.

С тех пор как Райхо обнаружил любимую, она не проронила ни слова. Сидела на подоконнике в гостиной, поджав колени и обхватив их руками. Неотрывно созерцала зеленое море вершин у подножья холма.

У Хепт-тана враз заныло, заболело сердце, хоть он не принуждал ее, а лишь поддался влиянию силы. Да, что уж там! И собственной похоти тоже, но на душе равно было муторно.

«Неужто я все испортил?»

— Кира, идем ужинать?

Едва заметное покачивание головой.

— Послушай, — трудно было подобрать слова. Райхо потер бровь. — Я жалею лишь об одном: что не сумел сделать тебя счастливой. Просто не мог отдать тин Хорвейгу… А, дальше… Твоя и моя сила… Нет! Сила здесь ни при чем. Тебя опоили жрицы, но я желал этого. Хотел и хочу быть с тобой!

Хепт-тан опустился рядом на колени, обхватив ладонями стопы любимой. Опустил голову, прижавшись к ним лбом. Она не отстранилась, но и не ответила ни словом, ни делом.

— Я люблю тебя. Люблю больше жизни!

Он даже замер, когда на волосы легла рука.

— Считаешь, это была Инициация? — голос Киры звучал тихо и безучастно.

Райхо едва кивнул, не желая лишаться ощущения, что дарили пальчики в раздумьях перебирающие волосы, но, словно очнувшись, любимая убрала руку. Ассасин стиснул зубы, чтобы не взвыть. Хотелось вопросов, обвинений, нападок, а не этой равнодушной тоски, которая точно трясина постепенно затягивала и его самого.

— Не сработало…

— Ты о чем? — Хепт-тан поднял голову.

— Инициация. Мы нарушили ход ритуала, я не овладела силой. — Голос Киры дрогнул. — На твоем месте должен был быть тин Хорвейг…

— Что ты такое говоришь?! — Райхо едва под потолок не взвился. — Да весь этот ритуал — сплошной обман на поверку! Главное, мы любим и точка! — сказал и осекся.

Некоторое время они буравили друг друга взглядами.

— Прости. Не знаю, что на меня нашло. Случилось то, что случилось. Прости, что не оставил выбора.

Кира снова отвернулась к окну. Равнодушная и холодная. Попросила:

— Прошу, оставь меня.

Райхо подавил, поднимающуюся в душе, злость. Хотелось заорать. Обвинить ее в том, что лишает обоих едва обретенного счастья. Встряхнуть хоть как-то. Но вместо этого сказал:

— Не хочешь меня видеть? Я уйду, если желаешь. Только, пожалуйста, побудь пока здесь — в моем доме. Ублюдок наверняка тебя ищет.

Киррана резко повернулась. Окинула каким-то странным, тяжелым взглядом, от которого внутри что-то упало. Сердце могучего Хепт-тан вдруг нехорошо екнуло.

— Два дня, — произнесла, будто с усилием. — Мне нужно побыть одной. Подумать. Обещаю, что не уйду.

Слова падали будто камни на дно колодца. Как не тяжко было Райхо, как не сложно держаться поодаль, познав ее тепло и ласку, скрепя сердце он кивнул. Заставил себя повернуться и выйти. На сборы не ушло и получаса. Первым делом ассасин направился в Орден. Следовало обсудить все с Настоятелем.

Махаррона в покоях не оказалось, и, маясь в ожидании, Райхо на несколько раз перечитал описание ритуала в Книге Излома, полистал дела Защитниц, но так и не обнаружил никаких пометок о том, что должно произойти с ними после Инициации.

— Дядя, кажется, я испортил Церемонию… — объяснял он позже, исподлобья глядя на Настоятеля. — Кира утверждает, что не овладела силой.

Жесткий профиль главы Ордена резко выделялся на фоне окна. Старик повернулся, поиграв желваками.

— Ты испортил не только ритуал. — Многозначительная фраза так и обожгла злой иронией и намеком. — Что я должен сказать совету? Я и так вынужден впустую отрывать людей от дел, разыгрывая поиски. Тин Хорвейг вне себя, утверждает, что ты жив и обвиняет в похищении внучки. Мне даже пришлось его запереть. Я не прощу тебе, если потеряю такого Защитника, как он! Зря тебе поверил.

Райхо поднялся. Зубы едва не хрустели, так сильно он их стиснул, чтобы не наговорить лишнего.

— Я постараюсь, что-нибудь придумать.

Взгляд Настоятеля колол кинжалом.

— Срок седмица. Потом верни Киррану в Орден.

В дверь постучали, и Райхо накинул «нежданную радость».

— Настоятель, — помощник Махаррона, поклонившись, протянул послание. — Письмо от Хранителя тин Даррена из столицы.

— Что-то важное? — Махарран не спешил взять записку.

— Нааррон сообщает, что вернулся, но задержится на несколько дней в Стольном Граде. Просит дозволения временно занять один из домов Ордена.

— На кой он ему сдался?

— Тут написано, чтобы разместить мать ребенка.

— Чего?! — Настоятель распалился еще больше, но взяв себя в руки, распорядился: — Отправь ответ, дозволяю, но только до следующего месяца. Нечего там штаны просиживать, и тут дел полно.

Когда помощник удалился, Махаррон разразился негодованием:

— Вот же бабы пошли! Теперь уже мало, что младенец в Ордене пристроен и обеспечен, столицу ей подавай! Наряды! Того и гляди, потребует жениться.

«Уже потребовала», — Райхо вспомнил опасения Киры.

— Райлег, у тебя мало времени. Не смею задерживать, — несмотря на уловки, Настоятель его прекрасно видел.

— Как прикажете, учитель.

Покинув стены Цитадели, Хепт-тан хотел было вернуться в дом и издали понаблюдать за Кирой, но хорошо подумав, решил не рвать себе сердце и не нарушать обещания.

«На твоем месте должен был быть тин Хорвейг» — обидная фраза так и отдавалась болью в душе. Райхо никак не мог взять в толк, что же неправильно сделал? Где ошибся? Пешая прогулка до столицы позволила прочистить мозги и немного успокоиться. Взгляды прохожих равнодушно скользили по запыленному плащу путника, который не привлекал внимания безо всяких ухищрений.

Добравшись до своего столичного дома к вечеру, ассасин не стал тратить время на любимую ванну, и быстро привел себя в порядок обойдясь бадьей холодной воды. Вскоре из богатого дома в верхнем городе показался одетый по последней моде франт Грейл тин Аллария.

Стеснять себя коляской, Райхо тоже не стал, и наемный экипаж доставил его прямо к дверям самого роскошного из салонов столицы. Со скучающим видом выглянув из окна, он дал знак вознице двигать дальше и вскоре перешагнул порог злачного заведения, где вопреки закону, запрещающему азартные игры, за одну ночь обретались и терялись состояния. А на кону, порой, оказывалась жизнь. Причем как собственная, так и чужая. Особенно ярые игроки, доверяясь капризной фортуне, проигрывали жен и дочерей, когда больше нечего было поставить. Сомнительные личности, пока не пойманные на горячем, ловко обдирали простаков как липку. Принимались любые ставки и пари.

— То, что нужно, — Хепт-тану как воздуха недоставало риска.

Его провожали подозрительными взглядами, пока медленно шел по залу, нехорошо ухмыляясь. Чувствуя кожей, от кого стоит держаться подальше, и примечая таких как первоочередные цели, начнись заварушка. А она обязательно случится, не зря же он здесь оказался. Выбирая столик, остановился. Слева играли в «Три сартога и деву». Чуть в глубине, мутная компания вскрикивала, бурно реагируя на выпавшие кости. Мимо прошла разносчица, с четырьмя большими кружками, и такими же огромными точно дыни грудями. Пахнуло добрым элем — что что, а выпивка здесь была отменная, на любой кошелек и вкус. Проводив ее взглядом, Хепт-тан вдруг увидел знакомое лицо.

«Микор тин Вронн?! Не может быть! Неужто это тяга к легкой наживе толкает тебя на безумства?»

Парнишка явно чувствовал себя не в своей тарелке. Он подозрительно озирался и был настороже. Завсегдатаи, которых ассасин легко выделял из толпы по особому взгляду и поведению, над ним явно потешались, уже решая, кому первому достанется добыча. Эта встреча в корне нарушила планы, зато благодаря ей родилась идея.