Переинкарнация (СИ) - Сергеева Александра Александровна

– Собственно, так и передаются функции защитников своего сообщества из поколения в поколение, – просветил меня Тармени, наблюдая, как мой сын сонной мухой ползёт вниз по верёвке.

Я чувствовала, что в любой момент он подорвётся и поймает этого олуха. Поэтому перестала волноваться за сына на этом кратком этапе его взросления. Смертельная усталость накатила внезапно и подмяла меня, будто борец сумо: мягко, но тяжело. Тармени что-то сказал Саргу, и в следующий миг я очнулась в саркофаге. Он выудил меня наружу и залил энергетиком. Заснула я по пути в спальню, куда меня транспортировали три барбоса.

Глава 24

В которой я начинаю понимать, как же реально нелегко…

Быть богом

Какое бы решение нами не принималось – заметила однажды Кристина Кашкан – точку всё равно поставят на небесах. Раньше я цитировала её направо и налево, а нынче стеснялась. Как в моём сомнительном положении относиться к тем небесам?

Прежде сроду не тянуло поставить себя на место Бога, дабы оценить масштабы его проблем. Исключительно тупая мысль, как если бы ты решил побывать в шкуре осадков, землетрясения или магнитной космической бури. Однако мне посчастливилось, как говорится, ознакомиться. Причём одновременно со стороны хозяина божественной шкуры, и со стороны безграмотных завистников, что думают, будто носить её неописуемое счастье.

Мне повезло: волей судьбы я выпала из числа завистников чужого всемогущества. Обрела дутое могущество, что рядом не стояло с подлинным. И до чёртиков устала барахтаться в этой трагикомедии, где самой себе казалась мышью, случайно выбежавшей на сцену во время эпической трагедии древних авторов. Они там величественно перемещались в облике Зевсов с Артемидами, громогласно изрыгая текст. А я торчала посреди нагретой софитами деревянной безграничности и готова была напрудить под себя лужу.

Проснувшись, уже привычно – как в позапрошлой жизни – скоренько собралась на работу и вылетела из дома. Не знаю: спал ли мой супруг сегодня, или нет, но он уже торчал на мысу, где трепался с Бешеным. А далеко на горизонте из горловины горного ущелья вытекал ручеёк нартий. Они летели почти над самой гребёнкой джунглей, не слишком разбрасываясь крыльями. Значит, всю ночь пилили сюда, пренебрегая усталостью. И рискуя покалечиться в горах, где каждый камень им всё-таки враг, а не сосед по коммуналке.

– Кишагнин! – расцвёл Бешеный, раздвигая лапы мне навстречу.

– Всё равно не выйдет! – ехидно предостерегла я.

И демонстративно прошила насквозь мускулистое капитанское тело.

– Девчонка! – ласково прогудел он, оборачиваясь.

– Сугардар, думаю, тебе лучше поторопиться, – оборвал нашу неуместную пастораль Тармени.

Я глянула на залив, образованный этим корявым мысом. Все шесть кораблей – три Бешеного и три катаяртанских – торчали там и явно не собирались устраивать себе отдых. Наоборот готовились поскорей убраться от этих берегов. Через прибой перепрыгнула и ожидала своего капитана лишь одна шлюпка. На белом песке стояли четыре обычных бочки.

– Не слишком хрупкие сосуды? – удивилась я такой безалаберности перевозчиков токсичных грузов.

– Это снаружи они простые, – посерьёзнел Бешеный. – А внутри сделаны покрепче. Я предлагал Сиятельной Шарли обить их железом. Но, та велела не совать нос, куда не надо. Знойная женщина, – многозначительно выдал он, пройдясь лапой по усам.

Как Сугардар не нервничал, старых соратников по борьбе с нечистью всё-таки дождался. Пошли обжимания, хлопки по спинам и плечам. Всякие нежности, замаскированные под грубый мужской юмор. Рядом с этой каруселью отирался Вейтел, напитываясь духом воинского братства, которому нипочём время с расстояниями.

Мимо меня проползла Эби, что-то бурча с такой усталостью, что у меня защемило сердце. Вот уж кому досталось в этом походе, так подруге. За ней тащился Арнэр, ласково подбадривая любимую матерщинницу. Нартии в едином порыве стекали с пляжа в прибой, вожделенно ныряя в прохладную воду – я вся обзавидовалась.

И полетела к развалившейся на песке Джен. Та категорически отказывалась шевелиться в любом направлении, кроме занятого. Рах и Чах ползали вокруг Внимающей, бороздя носами редкие пучки сухой травы. Вот Чах кого-то вспугнула – какую-то пакость вроде скорпиона – и мигом слопала добычу, довольно урча. Рах удвоила старания, не желая ударить в грязь лицом перед этой малолеткой. За минувших восемь лет Чах превратилась во взрослую тётку – даже народила Шеху парочку потомков – но для моей девочки она так и застрянет навечно в звании соплячки.

Как и все дамы Хакар-гарова улуса для Гра-ары. И в этом все разумные восхитительно похожи друг на друга – пожаловалась я Сли, увидав, какой физиономией встречает меня молодая свекровушка ста двадцати двух лет от роду.

– Чего надо, того и припёрлась, – сообщила я, предвосхищая вопрос.

– Ты как крыса, что вечно шарит, где не просят, – процедила Джен.

– Я не шарила у тебя в голове, – возразила богиня. – Я давно там всё изучила, ещё будучи снаружи. В двух прежних жизнях. А твой вопрос прописан у тебя через всю рожу. И она мне очень не нравится. Где болит?

– Дело сделаем, тогда скажу, – проворчала Джен, стрельнув маской в сторону.

– Ты беременна, – вырвалось у меня.

– Эби! – прошипела свекровушка. – Сука!

– Сама догадалась, – поспешила я предотвратить грядущую драку Внимающей с динозавром. – Я ж всё-таки богиня.

– Ты шарлатанка и мошенница, – процедила Джен, немного успокоившись. – Скажешь кому… я тебя убью.

– А вы уже поделили между собой нас с Тармени? – самым беззаботным голоском осведомилась я, приземляясь рядом. – Кого кому?

Джен опасливо глянула на толпящихся у бочек мужиков и прошептала:

– Думаю, Сарг замахнулся на Повелевающего. Этот старый пёс только придуривается атеистом. Мерона сдала его со всеми потрохами: её муженёк прямо-таки благоговеет перед твоим, – хихикнула Джен в кулачок. – Представляешь?

– Вполне, – пожала я плечами. – Думаю, если бы на Земле состоялось второе пришествие и его бы транслировали по всем каналам, атеисты бы мигом набились в храмы. Кинулись бы замаливать всё подряд и ещё немного впрок. Мы очень предусмотрительные твари. А что касается твоей беременности, так я не слишком за неё переживаю. Что бы там, в болотах не случилось, Звезда никогда не полезет на рожон. И неважно: беременна ты или не беременна. Ключевым фактором остаётся здравомыслие твоей умницы.

– И диктаторские замашки твоей, – хмыкнула Джен. – Гра-ара всех своих мужиков под корень выведет, но ни одна из её девочек не погибнет.

Так мы сидели и мило трепались, пока мужики провожали Бешеного и плясали вокруг отравы боевые танцы ирокезов. Один Тармени держался от этой дряни подальше. В конце, концов, супруг не выдержал такой нервотрёпки. Он подлетел к нам и предложил:

– Дорогая, ты не хочешь лично осмотреть место будущих событий?

Джен поняла, о чём речь, но влезать со всякими колкостями не стала. Всё-таки она немного верила в этого странноватого бога. Кажется, даже подозревала его во лжи насчёт всяких там иновселенских историй. Но тайные движения его души в этот момент свекровушка расшифровала: Тармени в сотни раз легче оказаться в любом аду, чем находиться рядом с тем, что отправит его в свой собственный. Да и меня заодно, ибо мы повязаны одной биохимией.

Джен очень беспокоилась на этот счёт – я уже раз десять поклялась ей не приближаться к бочкам. Хотя всё это сплошная бредятина: наши головы с нашими уа-тууа сейчас спокойненько лежали в непробиваемых гробницах. А те находились в ещё большей гробнице, которую запихали на немыслимую глубину. Да ещё и под громадной горой – как только своротили такую стройку? Короче, двум приведениям ничего не грозило, кроме душевного дискомфорта.