Навечно (ЛП) - Ли Женева

Сабина обвела взглядом комнату, останавливаясь на каждом из нас по очереди. В отличие от остальных, она была одета официально. Черные волосы, такие же, как у ее дочери, были закручены в изящный шиньон и скреплены аметистовыми заколками. Ее платье цвета баклажана спускалось до пола, а на руки был наброшен меховой палантин, словно она только что вернулась с вечеринки, на которую никто из нас не был приглашен.

Она кивнула мне.

― Жаклин…

― Что ты здесь делаешь? ― Камилла прервала ее. ― Мне казалось, я выразилась достаточно ясно. Я не хочу с тобой разговаривать. Как глава…

― Я здесь не для того, чтобы разговаривать с вами, ― прорычала Сабина, и всякое подобие вежливости исчезло. ― Я пыталась связаться со своим сыном.

― Что тебе нужно? ― Лисандр шагнул вперед, засунув руки в карманы.

Ее глаза метнулись к нему.

― Что ты здесь делаешь? Или ты планируешь предать меня, как эта? ― Она с оскорбленным вздохом кивнула в сторону дочери.

Камилла только снова рассмеялась.

― Просто сижу. ― Лисандр не стал объяснять, что пришел с Аурелией, потому что это вызвало бы еще больше вопросов, на которые никто не хотел отвечать.

― Не сочти это за правило, ― предупредила она, слегка фыркнув, ― но я пришла искать Джулиана. Я пыталась связаться с ним, но он не отвечает на мои сообщения. Я полагаю, он избегает меня. Хотелось бы знать, почему.

― Он не избегает тебя. ― Я приготовилась к обычной театральности Сабины. Может, она уже и не глава семьи, а Джулиан, возможно, работает над собственной родословной, но Сабина не обрадуется, узнав причину, по которой он не отвечает на ее звонки. ― Он увез Тею в отпуск.

― В отпуск? Что ты имеешь в виду? ― Лицо Сабины побледнело, и она ухватилась за ближайший стул.

Лисандр бросился к ней, чтобы помочь удержаться на ногах. Он вопросительно посмотрел на меня через ее плечо. ― Они вернутся через несколько дней, ― сказал он спокойным голосом.

Но Сабина покачала головой, в ее глазах расцветала паника.

― Скажи мне, что они хотя бы в Венеции.

― Они не… ― Это было самое большее, чем я готова была поделиться, особенно с Сабиной. Джулиан никогда не простил бы мне, если бы его мама выломала дверь и прервала его секс-каникулы. ― Но они вернутся.

― Что они натворили? ― пробормотала она, ее грудь вздымалась и опускалась тяжелыми вздохами. ― Кто еще знает, что они уехали?

― Королевы и телохранитель. ― Лисандр пожал плечами, выглядя таким же усталым, как и я. ― Королевы тоже не в восторге от этого.

Я подозревала, что Аурелия тоже злится. Возможно, именно поэтому Лисандр выглядел так, будто с тех пор, как они уехали три дня назад, он поджигал свечу с обоих концов.

Глаза Сабины закрылись, и она мягко оттолкнула Лисандра. Когда она открыла их, дикость не исчезла, но она подняла голову.

― Мы должны немедленно связаться с ними. Лисандр, ты поедешь к своему брату. Возьми телохранителя Теи и…

― Подождите! ― Я вскочила, пока она строила планы. Хорошо, что я не сказала ей, где они находятся. ― Я не собираюсь говорить тебе, где они.

― Ты сделаешь это, ― прошипела она, ― или я вырву бесполезный язык из твоего маленького умного ротика.

Камилла бросилась вперед, пытаясь встать между нами. Мое сердце подпрыгнуло от этого защитного жеста ― от того, что он означал, ― но сейчас было не время анализировать чувства Камиллы. Я подняла руку. Я справлюсь с Сабиной Руссо.

― Я точно не смогу сказать тебе, если ты это сделаешь.

У Сабины отвисла челюсть, и она посмотрела на дочь.

― Ты! Скажи ей, что она должна рассказать тебе.

― Нет. ― Камилла скрестила руки на груди и ухмыльнулась. ― Я не подчиняюсь твоим приказам, помнишь? Теперь я глава этой семьи. Или ты забыла, мама?

Сабина схватила дочь за плечи, впиваясь в нее безумным взглядом.

― Дело не в тебе и не во мне. Если ты заботишься о своем близнеце ― если ты любишь его, а я знаю, что ты любишь, ― ты убедишь ее рассказать тебе. Это вопрос жизни и смерти.

Камилла секунду изучала ее с непроницаемым выражением лица. Наконец она подняла глаза на меня. Я увидела в них вопрос. Не тот, на который Сабина требовала от меня ответа, а тот, который я не могла удержаться, чтобы не задать.

― Что ты имеешь в виду, говоря о жизни и смерти? ― тихо спросила я.

Сабина отпустила дочь, наклонив голову, чтобы собрать остатки гордости. Сабина привыкла отдавать приказы, а не отвечать на вопросы. Но когда она наконец взяла себя в руки, то посмотрела на каждого из нас по очереди.

― За их головы назначена цена. Даже то, что я рассказываю вам, будет стоить мне моей. Мы должны предупредить их, пока не стало слишком поздно.

― Что? ― воскликнула Камилла. ― Кто мог это сделать?

― Совет, ― мрачно сказала она. ― В Венеции Тея была в безопасности. Совет никогда не выступил бы против королевы здесь, а если бы и выступил, то магия города защитила бы ее. Пока она в Венеции, она практически бессмертна. Я пытаюсь исправить то, что натворили эти двое, пытаюсь убедить Совет проявить милосердие. Но Села хочет получить голову Теи на блюдечке, как и любого, кто будет ее защищать. Она увидит в этом возможность.

Мне не нужно было спрашивать, почему Совет хотел смерти Теи. Мне и в голову не приходило, что пребывание в Венеции обеспечивает их безопасность. Но рассказать Сабине было опаснее, чем связаться с ними самой. Она была в Совете. Она ненавидела Тею. Это могло быть уловкой. Я бы не стала исключать, что она притворяется обеспокоенной только для того, чтобы нанести свой собственный удар по нежеланной невестке.

Прежде чем я успела это обдумать, Сабина схватила меня за горло. Я даже не заметила ее движения. Камилла и Лисандр бросились к ней, но она подняла руку.

― Это касается только нас двоих, но, пожалуйста, поверьте, я оторву ее хорошенькую головку от тела, если она не ответит мне в ближайшие десять секунд. Где они?

ГЛАВА 38

Тея

Оказалось, что не имело значения, в какие часы работала Селия. Несмотря на то что тест был доставлен в течение нескольких часов после сообщения Джулиана, он все еще лежал в пакете на тумбочке в ванной.

Прошло три дня.

Я все еще не могла с этим смириться.

Джулиан вошел в ванную, закинув руки за голову и демонстрируя мне свой рельефный пресс. Мой взгляд метнулся к знаку, который украшал его грудь, ― символу моего трона и напоминанию о том, что наши жизни теперь связаны в одно целое. А еще это было суровое напоминание о долге, от которого я сейчас уклонялась, ― о долге, который, как я решила, мне не нужен. Он ухмыльнулся, поймав мой взгляд, и я быстро отвела глаза, пока он не понял, что я не просто глазею на него. Я делала кое-что похуже.

Я думала.

Что было категорически запрещено до конца нашей поездки.

К сожалению, учитывая обстоятельства, я много думала. О нашем будущем, о детях, о моей короне и о детях. В основном о детях. По мнению моей пары, я была беременна. Я не была уверена в этом, пока не сделала тест.

― Планируешь прекратить мучить меня этим утром? ― Он обнял меня своими сильными руками, мгновенно распахнув полотенце, которое я завязала вокруг себя после душа. Я успела подхватить его, прежде чем оно упало на пол. Мои глаза нашли его в отражении зеркала, и я попыталась принять невинный вид.

― Мучить? ― Я моргнула.

― Я знаю, о чем ты думаешь. ― Он нежно прикусил мое ухо. ― Если ты не готова делать его, не делай.

Именно это он повторял последние два дня. Он был одновременно удручающе понимающим ― потому что был идеален ― и раздражающе самодовольным ― потому что был уверен, что знает, что покажет этот «ненужный» тест.

― Если тебе так хочется узнать, что он покажет, почему бы тебе не пописать на него? ― Я натянуто улыбнулась.

Он прищурился и покачал головой.

― Я не думаю, что это так работает.