Кровь песков (ЛП) - Грейсон С. К.

Тварь оскалилась — зубов было удивительно мало для такого ужаса. Некогда размышлять: ещё одна огненная струя ударила мне в лицо; я перепрыгнул, вытягивая прыжок магией, перевернулся в воздухе и снова встал на ноги.

Теперь он пошёл на таран. Я отвёл саблей очередной взмах когтей — отдача отозвалась в плече. Впервые я подумал, выдержит ли клинок Келвара такой удар.

Пока он приблизился, я попытался всадить сталь в глотку — зверь откачнулся с непостижимой скоростью. Зафыркал, а потом изрыгнул новую порцию лавы — вырыл вокруг себя настоящий ров.

— Эрикс!

Кира за это время обошла меня сзади. Я успел только бросить взгляд — и понял её намерение. Я присел.

Её сапоги опёрлись между моими лопатками. Я рванул вверх всем телом — и, ухватив за липкие струны её силы, швырнул. Нити шли к ней удивительно покорно: тянуть их было легче, чем свои.

На миг она зависла — и я, как идиот, залюбовался. Затем гравитация взяла своё, и она рухнула на хребет твари. Попыталась перекатиться, но вирм выгнулся, сбрасывая налётчика; Кира повисла на основании крыла, сабля дёргалась в другой руке. Носки ботинок скребли по лаве опасно близко, она брыкалась, карабкаясь обратно.

Вирм снова дёрнулся — пытался привстать на две ноги, потом рухнул. Нужно было отвлечь его, иначе Кира не взберётся. Я сдёрнул жар пустыни — выплюнул тонкую струю пламени ему в бок.

Огню он был безразличен — но голову повернул. И тут же начал отворачиваться. Я кинулся — и тут же улетел назад: мускулистый хвост сорвал с земли камень размером с рыжего волка и запустил мне в лицо.

Нашёл новую игрушку — забил хвостом вправо-влево, швыряя валуны. Очередной полетел в меня — я рявкнул, отпустил часть силы и опустил саблю. Камень раскололся — половинки проскрежетали по бокам, засыпав меня щебнем и пеплом.

Я протёр глаза как раз к тому моменту, когда Кира уселась верхом на спине. Если я думал, что она красиво сидит в седле, то на легенде она была… невозможна.

Разглядывать некогда: тварь всё ещё билась. Я швырнул ей в бок половину расколотого валуна. Вирм развернулся, больше не довольствуясь слепыми ударами хвоста. Плюнул лавой — я ушёл в сторону. Пространство закончилось — спиной упёрся в очередной дымящийся пласт.

Губы зверя стянулись с голых дёсен — будто ухмылка. Он заносил пасть — целясь струёй расплава в зажатую цель. Я присел, готовясь ускользнуть прыжком.

И тут воздух разрезал дикий крик. Кира перелетела через хребет, сабля взметнулась над головой. Она приземлилась прямо на надбровье — и вогнала клинок в оранжевый глаз до самой гарды.

Кровь хлынула фонтаном — облила ей руку по плечо, забрызгала грудь и лицо. Вирм зашипел, скомкался в чешуйчатую груду. Его трясло в предсмертных судорогах; Кира провернула клинок — глубже.

Последний дёрг — и тварь обмякла. Магия по-прежнему грохотала в основании черепа, требовала выхода — швырять камни, рвать кромку пустыни, чтобы уж я задыхался огнём. Но взгляд мой не отлеплялся от Киры — цела ли.

Она поднялась, выдёргивая клинок из туши. Обернулась ко мне — и расплылась в улыбке, ярче солнца, которое наконец прорвало дым. Вся в крови, скинула волосы с лица — и у меня споткнулось сердце, а сила… стихла.

Я улыбнулся в ответ — раздражённый, что она не увидит: утром я снова надел маску. Не думая, сорвал её и швырнул в песок.

— Руку бы… — крикнула она сверху. Сойти было некуда: по кругу полурасплавленная земля.

— Даже не знаю. Прекрасно смотришься там, — вырвалось само, и я прикусил щёку. Магию я держал, но адреналин развязал язык.

Кира сделала вид, что не услышала, крутанулась, огляделась:

— Отсюда много видно. — Кивнула за тушу. — Похоже, у него там что-то вроде гнезда.

Я двинулся туда, куда она показала, — лавовые пятна и кости приходилось обходить. Кира прошла по спине павшего, дошла до хвоста, присела.

Я кивнул — и она прыгнула. Толчком силы я перебросил её через ров на свою сторону. Поймал за талию — слишком быстро, чтобы осознать, — притянул, смягчая приземление, хотя в этом не было нужды.

Она не отпрянула сразу: ладонь с саблей опёрлась мне на плечо, взгляд — снизу вверх, с улыбкой.

— Пойдём смотреть гнездо, — сказала. — Не каждый день заглядываешь в логово легенды.

Мы подошли к кольцу костей. Я перемахнул следом за ней — и нахмурился ещё сильнее.

Внутри валялись груды чёрных, будто обугленных черепков — дорожкой к большому шару из того же материала. Он был разбит, словно изнутри.

— Это…

— Яйцо.

Мы молча уставились. Где-то под ложечкой похолодало. Всё складывалось: размер, беззубые дёсны.

— Если это был детёныш… — начал я.

Кира договорила за меня — так же мрачно:

— Значит, где-то рядом есть мать.

Глава 32

КИРА

Я устроила подбородок на коленях, пока Эрикс углём выводил сообщение, наблюдая, как колышущийся свет костра играет на его лице. Закат лил на его кожу золото, и я думала, что именно таким был бы его естественный цвет, не носи он годами маску, пряча лицо от солнца и оставляя кожу неестественно бледной.

Закончив записку, он тихо свистнул Зефиру, и тот послушно подпрыгнул ближе. Эрикс привязал свёрнутый клочок бумаги к его лапе тонким шнурком.

Мы прочесали логово детёныша вирма в поисках следов матери, без труда обнаружив полосу разрушений, тянущуюся к закату. Убедившись, что по ней можно будет отследить крупного вирма, мы откатились за гряду и разбили лагерь — обдумать следующий шаг.

— Он больше охотник, чем вестник, — сказал сейчас Эрикс, ещё раз проверяя узел на лапе Зефира. — Но, надеюсь, пустыня увидит важность нашего дела и доведёт его до стойбища.

— Может, он вместо этого полетит в Келвадан за помощью, — пробормотала я, больше задевая его по привычке, чем всерьёз.

Эрикс метнул в меня взгляд, но без яда.

— Лорд Аласдар пришлёт всадников, чтобы защитить пустыню от лавового вирма. Королеву Гиневру волнует только её город.

Я наклонила голову в раздумье, провожая глазами, как Зефир взмахнул крыльями, набирая высоту, пока не обратился в тёмную точку на закатном небе.

— Почему ты следуешь за лордом Аласдаром? — спросила я.

— Он научил меня…

Я качнула головой, перебивая:

— Даже если он и показал тебе, что Сердце Пустыни надо вернуть, я думаю, ты сильнее его.

Эрикс склонил голову, признавая.

— Ты ещё и законный наследник Келвадана, и теперь Чемпион Пустыни. Почему бы тебе самому не подняться на вершину дворца и не достать Сердце? Сомневаюсь, что королева отвергнет тебя, если ты попросишь. Сейчас именно ты объединяешь кланы, а не лорд Аласдар. Тебе не обязательно служить ему.

Лицо Эрикса перекосилось чем-то вроде оскала.

— Я обязан лорду Аласдару своей жизнью… своей вменяемостью.

От этих слов у меня внутри всё скрутило, как мокрую тряпку. Чтобы отвернуться от лорда Аласдара, Эриксу пришлось бы посмотреть на ожоги у себя на спине и на отказ от собственной личности, навязанный этой ужасной маской, — увидеть это как есть. Уж точно не как «доброту», какой он это себе объясняет. Я оставила тему.

— И как ты собираешься добраться до Сердца из покоев Келвара и Аликс? Никому не удавалось открыть их с тех пор, как они умерли, — спросила я вместо этого.

— Что ты знаешь о кровавом стекле?

Я моргнула от резкой смены темы, но всё же попыталась вспомнить предания. Когда я ездила с кланом Падра, их лорд носил саблю с вставкой из кровавого стекла в рукояти. Торговец на Испытаниях расписывал её силу и редкие свойства.

— Его делают, смешивая кровь с песком пустыни и расплавляя в стекло. Говорят, оно усиливает силу пустыни в том, кто его держит, — сказала я.

Эрикс кивнул.

— Не только в том, кто держит. Лучше всего оно отзывается на того, чья кровь в нём. Мы отдаём пустыне силу жизни и привязываем себя к ней, а она делится с нами своей. И хотя выглядит, как просто покрасневшее стекло, разбить его почти невозможно.