Говорящая с ветром (СИ) - Сдобберг Дина

— Алора, до моего правления, ещё надеюсь, пара — тройка сотен лет, главное, чтобы правящая не спохватилась. — Отшутилась я. — А парень умный и надёжный, справляется на отлично. Это взрослым можно приказать. А вот малышнёй управлять, тут нужен железный авторитет и природный талант. Думаю, он ещё не раз нас удивит. У вас тут как обстановка?

— Тяжело, илая. Врагов не отряды, а полчища. И это только один дом. Впереди гонят самцов, большинство под амулетами. Их таких видно, короткие стрижки, словно их из дома изгоняли, лица, словно не живые, и движения такие, как, будто у них всё тело туго перебинтовано. — Докладывала нерадостные новости Алора. — подрывников со вчерашнего дня ни одного отряда не выпустили, или закончились, или берегут остатки для штурма пещер. Такое количество противника навевает тяжёлые мысли, илая. А это только один дом. Многие из отряда готовятся умереть с честью, забрав с собой как можно больше врагов. Новость, что вы прибудете лично, для испытания боевых возможностей менталистов, для многих стала весомой поддержкой. Мужчины и вовсе в вас верят, как в саму Прядильщицу.

— Мы можем выйти на передовую? Мне нужно увидеть передвижение противника. — Начала озвучивать свой план я. — А там уже на месте решим, как лучше нам действовать.

— Да, илая. Наше временное расположение, почти по ходу движения войск противника, в двух коротких переходах отсюда. — Склонилась Алора.

И действительно, меньше пяти минут понадобилось отряду, чтобы вернуться во временный лагерь наших лучников. Моё появление было встречено молчаливым оживлением. Не было приветственных криков и громких ударов в грудь. Но даже спящие поднимались, чтобы приветствовать меня. Горящие рубинами глаза моей боевой маски были хорошо запоминающимся отличительным знаком.

Можно конечно было и вовсе снять маску, но если вдруг мы окажемся втянуты в схватку, а я была в этом почти уверена, то идти в бой с открытым лицом и незащищённой головой, лично я считала дуростью.

Хотя вон, дроу именно так и поступали. До элементарной защиты додумался только пятый дом. Хотя Ильрейс же мне объясняла, что по факту, остатки домов, что выполняли функции армии и разведки, это теперь пятый дом. Но до элементарной защиты самих себя можно же было додуматься!

В лагере не было костров, тени всё это время питались вяленым мясом, лепешками и водой. Теперь мне стало понятно, почему бойцы, идущие на смену и возвращающиеся в строй раненные набирали с собой просто огромное количество походных фляг, долго сохраняющих тепло. В этих флягах были горячий отвар или бульон. Наши лучники всё это время только таким образом получали горячую пищу и питьё.

Проходя по лагерю, я отвечала наклоном головы на приветствия, чем видимо сильно удивляла бойцов. Потому что после первого такого ответа боец даже шарахнулся в сторону.

Перед Алорой вырос один из теней. Поприветствовал сначала меня, потом своего командира. Но докладывал именно ей.

— Илая, большое воинское соединение тронулись быстрым маршем в сторону ритуальной площадки. — Начал доклад он. — Правящие четвертого дома погнали своих воинов после короткого привала, не все даже костры успели развести.

— Разведка боем? — предположила я.

— Кто идёт? Хвостатые есть? — непонятно спросила вестового Алора.

— Два десятка. Весь костяк сплошь самцы. Почти все обрезанные. — Ответил тот.

— Скорее всего, вы правы, илая. — Обратилась ко мне Алора.

— Думаю это хорошая возможность для нас. Только я не поняла, что за хвостатые с обрезанными у вас там завелись? — уточнила у дроу.

— Обрезанные — это самцы с амулетами. Если волосы срезаны или вообще лысая голова, как у последних подрывников была, то там всегда амулеты. А хвостатые это илаи четвертого дома. — Тут же пояснила мне Алора. — Они себе на макушке делают высокий хвост. И чтоб он выше был, основание хвоста обматывают специальными шнурами, да ещё и всякими побрякушками обвешивают. При ходьбе звенят так, что издалека слышно, в бою эти патлы в лицо свешиваются, а как удобно за этот хвост браться! Короче непонятно. Они вообще на войну собрались или развлекаться идут? Мне кажется, они нас за достойных противников не принимают. Уверены в себе так, что эта уверенность через край льётся.

— Странное отношение! Настораживает, если честно. На пустом месте, такая уверенность в себе не возникает. — Насторожились я. — Если они так себя ведут из-за численного перевеса, то как бы не захлебнуться в той уверенности!

Почти сразу после этого разговора лагерь пришёл в движение. Уже через несколько минут только примятая трава и напоминала о том, что здесь был наш лагерь.

В полной тишине мы двинулись вперёд. Полчаса лёгким бегом и отряд остановился. Алора, я и ещё несколько теней отправились ближе к линии движения противника, чтобы оценить самим, что происходит. Лесная трава только помогала нам, ползком, словно ящерицы, мы приблизились настолько, насколько нам позволяла необходимость переговариваться и оставаться незамеченными.

Зато теперь я смогла лично оценить точность определений наших лучников. Вот лучше и не скажешь. Хвостатые. Они даже шли с хлыстами вместо оружия. Как дрессировщики в цирке, гоня мужчин вперёд, и не позволяя им останавливаться и сбивать строй. Мы отползли назад.

— Мы можем немного их опередить и встать заслоном у них на пути. — Предложила Алора. — Как раз менталисты себя в бою попробуют.

— Илая, — позвал меня Гэлад. — Мы можем совместить две звёзды во время атаки, и тогда удар будет более мощным.

— Отлично! Мы пройдем немного вперёд. Но позиции займём не поперёк дороги, а с боку. — В моих мыслях сейчас опыт Айриль накладывался на мои воспоминания.

Мой отец имел очень интересное хобби. По молодости он увлекался военной историей, точнее историей сражений. Мы могли часами рисовать с ним карты, а потом расположение войск и стрелки, отмечающие их передвижение. На одно сражение у нас приходилось по несколько карт, иллюстрирующих изменения расстановки сил противников.

Но самым любимым моментом было когда мы брали карту с исходными данными и двигали отряды противников так, как это сделали бы мы. И каждую стрелку мы с папой горячо обсуждали, споря за каждый отряд! Иногда эти споры продолжались далеко за полночь пока не появлялась на пороге комнаты мама, и суровым голосом вопрошала, когда в этом доме наконец-то закончится война, и все капитулируют перед возможностью лечь спать.

Вот и сейчас я словно вернулась в то время, и привычно осматривала начерченную на земле схему.

— Зачем? Смотреть, как они мимо маршируют? — в голосе Алоры звучало удивление.

— Смотри, если бы мы шли с клинками, то да, нам нужно было бы занимать позицию впереди. Но наше главное оружие менталисты! — объясняла я внимательно слушающей меня дроу. — Самый сильный удар придется на первые ряды, на второй уже меньше, на третий ещё меньше и так далее. А ударив сбоку, мы, во-первых, увеличим площади воздействия за счёт того, что это не лобовая атака, которую примут на себя идущий в ряд десяток бойцов. С боку то прилетит всем, кто попадет в зону воздействия! И, во-вторых, сама ментальная волна пройдет глубже в строй противника.

— А чтобы нам ответить им придется полностью перестраиваться и перегруппироваться после атаки менталистов. — Поняла мою идею Алора. — И мы можем ещё больше усложнить четвертому дому задачу, прикрыв атаку менталистов залпом лучников.

— Только стрелять нужно вверх, так, чтобы падающие сверху стрелы поражали как можно большее количество противника. — Уточнила я вспоминая этот маневр лучников Вильгельма Завоевателя в начале битвы при Гастингсе. — Тем более, раз они так пренебрежительно идут с непокрытой головой. А каждая стрела ещё и ускорится за счёт той силы, с которой земля притягивает всё к себе.

Вряд-ли конечно здесь знали о силе притяжения, но лишним не будет.

— Илая… Это где вы такому научились? Это ж надо додуматься! — удивление в голосе Алоры мешались с предвкушением урона, что мы нанесём врагу.