В плену любви (СИ) - Лис Алина

Вот так. Просто и страшно: кто сильнее, тот и торжествует. Но почему моя мать осталась с убийцей ее возлюбленного? Почему согласилась на этот подлог, не объявила о моем настоящем отце?

— Не забывайте, Риана, у вашей матери были и другие дети. И их отцом точно был Луций. Кроме того, двадцать два года назад мир был очень небезопасным местом для женщины-анхелос. Куда более небезопасным, чем сейчас. Оставшись с Луцием, она могла быть уверена, что вы вырастете в благополучии, получите прекрасное образование, не будете голодать…

Ну да. А еще Его Величество вряд ли отпустил бы ее, даже если бы она захотела уйти.

А могу ли я уйти? Отпустит ли меня Дэмиан, если я захочу уйти?

Я не думала, что получу ответ на этот вопрос так скоро. Даже спрашивать не собиралась, потому что не знала, как начать подобный разговор. Он получился как-то сам собой.

Началось все с того, что ди Форкалонены пригласили нас на тихий почти семейный вечер. Действительно семейный — кроме Раума, Дженнифер и нас в числе приглашенных числилось только несколько ближайших друзей.

И Армеллин ди Небирос с супругой.

Глупая змея-ревность, о которой я уже успела позабыть, снова проснулась, чтобы больно укусить, когда я увидела, каким растерянным стало лицо Дэмиана при упоминании ее имени.

Был выходной, мы пили кофе на кухне, болтали о какой-то ерунде, смеялись. И все было хорошо до этого звонка.

— Может не пойдем? — неуверенно спросил Дэмиан у меня.

— Как скажешь, — я постаралась ничем не выдать своего смятения, но смешно таиться от того, кто читает твои эмоции. Муж нахмурился.

— Что-то не так?

— Все так.

— Тогда почему ты расстроилась?

— Ты боишься встречаться с Таисией?

— Да нет, не боюсь… Скорее стыжусь. Я не видел ее шесть лет.

От этого признания мое настроение окончательно испортилось. Слишком похоже на попытку всеми силами избежать соблазна.

— Прямо как алкоголик в завязке.

— Когда-то так и было, — криво улыбнулся Дэмиан. — Я потратил много сил, чтобы построить свою нынешнюю жизнь и не хотел ее терять. Слишком боялся, что одна встреча, и у меня снова сорвет башню.

Стало тоскливо. Я вдруг поняла, что ужасно замерзла, и обхватила себя руками за плечи. Дэмиан тут же уловил это и с готовностью обнял меня, но теплее не стало. Холод шел изнутри.

— Дурочка ревнивая, — с каким-то изумлением пробормотал он. — Да пойми ты: мне никто не нужен, кроме тебя! Плевать на Таисию, ты мой наркотик!

Если он хотел меня утешить, то получилось неважно — я вспомнила свои опасения после рассказа Равендорфа и напряглась еще больше.

— Звучит жутковато.

— Почему?

Потому что наркотическая одержимость — это не здоровые чувства. Между любовью и жаждой обладания пропасть.

— А если я захочу уйти?

В книгах иногда пишут “его лицо стало белым, как полотно”, но я всегда считала это художественным преувеличением. Оказалось, что нет — так действительно бывает. Дэмиан буквально побелел. Лежащие на моей талии руки закаменели.

— Ты хочешь уйти? — напряженно уточнил он.

Меньше всего на свете мне хотелось расставаться с ним. Но я должна была знать точно.

— Нет. Но если вдруг захочу, что тогда?

— Мы женаты по древнему обряду. Такие браки не расторгаются.

— Но жить-то можно и отдельно, — я понимала, что это звучит жестоко, что мои слова причиняют ему боль. И все равно не останавливалась, потому что это было важно: чтобы он сказал это сейчас. Чтобы признался, кем видит меня в своей жизни. — Если я захочу расстаться, что тогда? Ты меня запрешь? Станешь удерживать силой?

Наверное, кто-то назовет меня дурой. Упрекнет, что зря мучаю себя, Дэмиана. Я ведь люблю его, ревную, отчаянно боюсь потерять и категорически против чтобы он даже в мыслях заглядывался на других…

Но у меня перед глазами пример матери. Возможно, она тоже когда-то любила императора…

— Нет, — глухо отозвался Дэмиан после паузы. — Силой не стану… Я попробую убедить тебя. Слушай, мы ведь только поженились, наш брак благословила сама Богиня, я готов порваться на сто маленьких демонов, лишь бы тебе хорошо было. Зачем тебе уходить?

— Мне важно знать, Дэмиан. Если убедить не получится, что тогда? Ты меня отпустишь?

Демон закрыл глаза и тяжело выдохнул сквозь зубы. Его лицо превратилось в алебастровую маску — пугающую и безжизненную.

— Отпущу, — с дикой тоской в голосе сказал он. — Не знаю, как буду жить без тебя… Но отпущу.

Я облегченно выдохнула, чувствуя, как напряжение и страх исчезают без следа. Любит. Все-таки действительно любит.

— Да не собираюсь я тебя бросать! — попробовала обнять его, но это было все равно что обнимать каменную статую. Дэмиан был напряжен, как натянутый лук, и мне показалось, что вместо кожи под пальцами я ощущаю мелкий узор чешуек. — Прости, но я должна была спросить! Дом, из которого нельзя уйти, превращается в тюрьму, понимаешь?

Он, наконец, выдохнул и со стоном ткнулся мне в плечо.

— Проверка, да? Дерьмо, не делай так больше. Мне больно даже думать, что тебя может не быть рядом.

— Не буду, — пообещала я, прижимаясь к нему. — Больше никогда.

Попыталась легонько чмокнуть в щеку, но муж оставался все таким же мрачным.

— Ну пожалуйста, не злись.

— Ты меня в могилу вгонишь, — он медленно выдохнул, словно выпуская напряжение. И, наконец, обнял меня в ответ. — Опять твои тараканы?

— Вроде того, — я уютно устроила голову у мужа на плече и подумала, что никогда не захочу уйти от него, если только он не станет другим. — Не злишься?

— Нет, — он поцеловал меня в макушку. — Я знал, что ты с прибабахом — сам такую выбрал. Но ты только что потопталась по моей любимой мозоли.

— Ох-х-х… — я растерялась. Признание своей уязвимости это так не похоже на Дэмиана. Он даже когда при смерти лежал делал вид, что все отлично, никаких проблем.

А потом я вспомнила, что его мать развелась с Андросом ди Небиросом сразу после рождения Дэмиана. И он ни разу не упоминал о ней, как будто ее просто не было в его жизни, как будто она умерла. Не отсюда ли растет его одержимое желание полного контроля?

Если так, то я действительно надавила на любимую мозоль мужа. От души так надавила, потопталась, как он сам сказал.

— Прости, я больше не буду. Честное слово.

— Прощаю, — он склонился над ухом, обжигая кожу горячим дыханием. — Но теперь мне хочется тебя отшлепать, чтобы не надумывала.

По телу пробежала дрожь предвкушения. С того раза в игровой комнате Дэмиан не шлепал меня. Даже не связывал ни разу, если забыть про ночь, когда он украл меня с вечеринки. Наши отношения как-то сами собой ушли от игр в доминирование и подчинение в сторону “сладкой ванили”.

Но если я скажу, что не хотела чего-то острее, то совру. Хотела. И боялась.

Нет, не секса в наручниках и не боли. В том, что Дэмиан будет чутким, и мне все понравится я не сомневалась. Но в душе жил страх, что игры с доминированием и подчинением перетекут из закрытой комнаты в жизнь. А я на это не согласна, категорически.

Поэтому когда Дэмиан намекал на что-то подобное, я всегда говорила “нет”. Он не настаивал.

— Помнится, ты задолжала мне желание, — задумчиво, словно рассуждая вслух, продолжал демон.

Желание? Я? Когда?

Ах да! В ту самую ночь, когда я признала, что он нравится мне. Когда мы впервые стали по-настоящему близки. Он привязал меня и мучил, не давая кончить, пока я не пообещала ему желание. Что угодно, любой каприз. Но Дэмиан же не станет заставлять меня делать что-то неприятное?!

— И чего ты хочешь?

— Сейчас узнаешь.

Одно движение, я даже пискнуть не успела, как оказалась связана магией и распята на столе. Демон склонился надо мной, ноздри его хищно раздулись, в глазах заплясал безбашенный огонек, а в движениях появилась та самая неторопливая властность, которая меня безумно заводила.

Пальцы погладили щеку, очертили линию скулы, губ.