Лорд, который влюбился 2 (СИ) - Гаврилова Анна Сергеевна

Я мысленно гладила собственную руку, представляя элементы герба рода Варкрос и изображение звезды, которая символизирует магию. И в момент, когда Рэйнер в очередной раз призвал силу и, вместо того чтобы спустить заклинание с пальцев, влил его в кинжал, готовясь к решающему удару, вообразила, как отдаю бывшему жениху все.

Все свои магические силы. Полностью. До последней капли! Вливаю все, что досталось мне от выдающихся предков, не оставляя ничего.

В миг, когда кожу опалило, я вздрогнула, а осознав, что магия действительно уходит, едва не закричала — не от боли, ее не было. От счастья!

Я перевела взгляд на Рэйнера, чтобы увидеть — да, этот невыносимый, несносный, невозможный маг, все-таки провел удар. Охваченное магическим свечением лезвие вошло в тело Верховного, и мир содрогнулся от жуткого крика, а магия стала утекать с головокружительной скоростью — буквально в доли секунды.

Сил не осталось. Абсолютно. Но уплывая во тьму, я успела увидеть, как монстр падает, а туманная стена взрывается. Зато Рэйнер остался на ногах, и это вызвало улыбку. Магистр, которого я когда-то любила, смог.

Глава 16

Рэйнер Варкрос

Эрика выглядела хрупкой, исхудавшей и изможденной… Она буквально сливалась с белоснежными простынями, но я уже не паниковал. В Цитадели служат отличные лекари и они с самого начала заверили, что опасности для жизни нет, и даже на грань выгорания моя малышка не попала. Это было счастье! Но за три дня, которые она провела без чувств, я едва не сошел с ума.

Теперь же четко видел, что благоверная очнулась. Она по-прежнему лежала не шевелясь, с закрытыми глазами, но меня-то не обмануть!

В итоге я не выдержал — наклонился и шепнул, щекотнув дыханием ухо:

— Счастье мое, и долго еще будим притворяться?

Девушка поежилась, потом осторожно приоткрыла один глаз, и…

— Привет, — весело сказал я.

Эрика замерла, словно не веря в происходящее, а я отодвинулся и дал несколько секунд на то, чтобы осмыслить происходящее.

— Я жива? — полуутвердительно заключила Эрика. — Пауза, и опять с сомнением: — Ты тоже жив?

— Ну я-то вообще живее всех живых.

Благоверная нахмурилась, явно не понимая, и я пояснил:

— Ты провалялась без сознания три дня, а я всего минуту.

— Правда?

Вместо ответа я поймал ее прохладную ладошку и потянул к губам. Медленно, с огромным удовольствием поцеловал каждый пальчик…

— Спасибо тебе.

— За что? — удивилась она.

Я чуть не рассмеялся.

— За силу, разумеется. Если б ты не вмешалась, я бы погиб. Я бы не смог пробить его щиты.

— То есть ты почувствовал?

— А разве можно не почувствовать? — с прежним весельем парировал я.

Намекал, разумеется, на ее собственное воровство — ведь Эрика знакома с ощущениями, которые возникают, когда по твоим венам бежит чужая сила.

— У-у-у… — тихонечко прокомментировала благоверная.

А потом вдруг замялась, порозовела…

— Я до последнего не верила, что получится. Просто предположила, что между нами еще может оставаться какой-то фантомный канал, и вот.

— Что-что? — не понял я.

— Фантомный канал, — пояснила Эрика. — Знаешь, бывают ведь и фантомные боли, и ощущения, и…

Она запнулась, а у меня лицо вытянулось. Фантомный канал? Что она вообще выдумала?

Миг на осознание, и я, не выдержав, рассмеялся. То есть Эрика до сих пор не поняла?

— Что? — последовал настороженный вопрос.

— Нет, счастье мое, — я продолжал веселиться. — Ничего. Все прекрасно.

Насупилась сильнее, и… да, окончательно очнулась.

— Магистр Варкрос, я вам не счастье! — заявила девушка гневно. — Мы с вами уже обсуждали. Оставьте свою фамильярность.

— Как скажете, адептка Тизар, — фыркнул я.

Сказал, а сам подумал — а правда, почему бы нет? Хочет, чтобы я вел себя как положено магистру и аристократу, подыграю. Мне не жалко!

С этой мыслью я отодвинулся еще дальше, потом вообще вальяжно развалился в кресле — том самом, в котором провел эти три дня.

А Эрика гордо вздернула нос и попробовала сесть, не забыв подтянуть одеяло под самый подбородок. Будто я не успел налюбоваться ее нижней рубашкой. Впрочем, ладно. Как уже сказал — если леди хочет, будем играть в этикет.

— Что произошло? — наконец, выдохнула она.

— Хм… а ты не помнишь?

Оказалось, помнит, и вопрос касался не последних событий, а ситуации в целом. Ее интересовало расследование, но самым первым вопросом стало:

— Магистр Иверс… он на их стороне?

Хорошее настроение сразу отступило, и я ответил:

— Да, как выяснилось.

— Вы говорите так, будто для вас это стало открытием.

— Увы, именно так.

Я вздохнул. Обсуждать это сейчас? Нет, не лучшая идея. Я, безусловно, расскажу благоверной все подробности, но для начала ей следует встать, поесть, выпить кофе и почувствовать, что она действительно жива.

— Вы убили Вирта? — прозвучал новый вопрос.

Я кивнул.

— А магистр Иверс, он… — ну вот, опять двадцать пять.

— Иверс в тюрьме Ковена, его допрашивают.

На этом Эрика успокоилась и, порозовев снова, попросила меня отвернуться. Я послушался, предварительно подвинув к кровати тапочки и передав малышке халат.

Иверс… напоминание о нем было неприятно, но что поделать? Вероятно, прав был тот, кто сказал — невозможно учесть все. Вот и мы не учли. Горг Акстер назвал главным подельником Диверика, и он не врал, просто на факультете Тайных дел неплохо этим самым делам учат…

Горга ввел в заблуждение сын, Грэгс Акстер, и сделал это умышленно, как раз на случай допроса. А правда заключалась в том, что Грэгс завербовал двоих — и Диверика, и Иверса. Роль Диверика была ограничена нападками на Эрику, а всю остальную работу проделывал Иверс — именно он убил служащую, «вел» Ютаса, и он же нанес удар по Хранителю… В то время как Диверик расположение ключевых колонн не знал.

Львиная доля гонорара тоже досталась Иверсу, и именно с Иверсом Грэгс беседовал тогда в библиотеке. Фраза, услышанная Эрикой, касалась сделки — «спонсоры» были недовольны, и требовали, чтобы Иверс помог довести дело до конца.

Вот он и помог. Очутившись в центре битвы, быстро понял, что дело пахнет провалом. Что если сможет избежать правосудия в Империи, его обязательно найдут с «той» стороны.

Ну и встреча с Ютасом… Адепт Шенойс стал алларином, и Иверс решил, что это лучше, чем сдохнуть в застенках…

Теперь он сидел в «уютной» камере и «радостно» пил Эликсир Чистоты. Так же, как Грэгстор, Диверик, и еще целая толпа в позволения сказать людей.

Пока я хмуро перебирал в голове эти факты, малышка Тизар умчалась в уборную, а вернувшись, продолжила демонстрировать свою неугомонность…

— Брэндек сказал, что Мертвая петля подавляет нашу магию, — с порога заявила она. — И упомянул, что поисковая магия тоже подавляется, но у нас есть некая «хитрая штука». Что он имел в виду?

М-да, отложить откровенный разговор надолго точно не получится.

— Он имел в виду вашу брошь, Эрика, — ответил я с показательной «не фамильярностью».

— То есть?

— То есть ваш папа, когда перенастраивал артефакт, добавил туда дополнительный маячок, из числа его личных разработок.

Эрика снова нахмурилась, и… нет, малышка еще недостаточно ожила. Иначе с чего настолько глупые вопросы?

— Он сделал это по собственной инициативе?

— Нет, разумеется. Я попросил.

Девушка точно хотела возмутиться — ай-ай, ущемили ее свободу! — но в итоге вздохнула, кивнула, потом задумалась и пришла к правильному выводу:

— Надо что-нибудь съесть, а то умру с голоду.

Это было прекрасно, потому что именно в эту секунду в дверь постучали — пришел уже вызванный мною боец с подносом.

— Я составлю вам компанию, если вы не против? — сказал я, обращаясь к Эрике.

— Да, магистр, — после паузы ответила она.

Следующие два часа мы провели в больничной палате, и едой дело, конечно, не ограничилось. Благоверная со свойственным ей пылом принялась сыпать вопросами, а мне все-таки пришлось отвечать.