Жрица богини Маар (СИ) - Булгакова Ольга Анатольевна

До утра не могла заснуть, мечтала. Об Ингаре, о первой ночи, которую проведу с любящим мужчиной. Смущалась, стыдилась своих мыслей, убеждала себя в том, что здесь, в Империи, надо мной не имеют силы древние законы северян. Мне, жрице, не обязательно вначале выходить замуж, чтобы быть вместе с любимым человеком, чтобы удовлетворить общую на двоих страсть. Я сама за себя все решаю и не отчитываюсь ни перед кем!

Как я ни убеждала себя, все равно было стыдно и страшно нарушить правила, хоть дар и сделал меня исключением. Но любое воспоминание об Ингаре помогало переступить через страх, окрыляло, подстегивало совершить запретное.

Успокоилась только под утро, задремала. Приснился привычный сон о мужчине, лица которого разглядеть не могла. На груди у него блестело знакомое украшение с полумесяцем и маком.

До завтрака ко мне заглянула Гарима. Она хмурилась, казалась задумчивой и огорченной.

— Ты мне не говорила, что Абира разговаривала с Ингаром, когда он был в камере, — сложив руки на груди, упрекнула Гарима.

— Я не посчитала это стоящим упоминания, — потянувшись за серьгами, ответила я. — Как и то, что Абира один раз встречалась с ним и в городе. Это мелочи. У нас много других, серьезных тем для разговоров.

Мне действительно подобные разговоры казались излишними. Ко всему прочему они еще давали повод Гариме обсуждать со мной Ингара. Зная ее отношение к нему, добрых слов я не ждала.

— Все, что так или иначе затрагивает наши жизни, важно, — сестра ответила мягко, видимо, почувствовала мое напряжение, но от вопросов не отказалась: — Когда Абира с ним виделась?

— Давно, ты еще спала, — я нарочно не поворачивалась к Гариме. Пыталась дать понять, как выбранная тема мне неприятна.

— И сразу после этого он начал ухаживать? — уточнила сестра.

— Можно обойтись без этих намеков? — раздраженно бросила я, всем телом поворачиваясь к Гариме.

Она вздохнула, виновато улыбнулась:

— Я не намекаю, только спрашиваю. Ты не знаешь, зачем они виделись?

Я покачала головой.

— Он вряд ли мог заинтересовать ее в качестве любовника, — знакомым движением теребя сережку, пробормотала Гарима. — Она не любит жестоких мужчин, а сарех определенно слишком резок и груб…

— Он изменился! — горячо возразила я.

Сестра удивленно вскинула брови, посмотрела мне в глаза.

— Вот как?

— Да, — твердо ответила я. — Да. И прошу, постарайся не говорить о нем плохо. У него было трудное, тяжелое время. Сейчас Ингара не узнать. Он спокойный, отзывчивый, нежный.

— Постой-постой! — перебила сестра. — Ты говоришь о том же человеке, который угрожал тебе смертью?

— Он изменился! — ее недоверчивость меня раздражала, но я старалась это не показывать.

Гарима долго молчала. Побрякивала длинная золотая сережка, блестели браслеты и цепочки, а сестра, казалось, вовсе не тяготилась относительной тишиной. Гарима подошла ко мне, села рядом.

— Лаисса, — взяв меня за руку, сестра заглянула в глаза, улыбнулась, будто просила прощения за то, что собиралась сказать. — Пожалуйста, выслушай меня.

Я кивнула и хмуро глянула на Гариму. Была уверена, что она станет настраивать меня против Ингара, вспоминать его былые поступки. Даже мысли об этом были неприятны, злили. Раздражало уже то, что я согласилась Гариму слушать!

— Когда сильное чувство вспыхивает впервые, — мягко начала сестра, — мир преображается. Все становится ярче, сочней, прекрасней. Кажется, что другой человек изменяет твою жизнь. Это восхитительное чувство, и я рада, что ты, судя по всему, испытываешь нечто подобное. Меньше всего на свете я хотела бы разрушить для тебя это волшебство, но… — она замялась, но продолжила решительно. — Пообещай мне, что, прежде чем разделишь с ним ложе или признаешься ему в любви, ты вспомнишь, кто ты. Ты Забирающая великой Маар. Тебя нельзя обмануть. А я очень сильно боюсь, что он пытается это сделать и так причинить тебе боль.

— Он меня не обманывает! — резко возразила я.

— Я буду счастлива, если так будет и впредь, — заверила грустная сестра.

— Он не обманывает! — настойчиво повторила я. — Пожалуйста, давай поговорим о другом! Неужели нам нечего больше обсуждать?

— Ты права. Темы найдутся… Император прислал утром гонца, — сказала она. — Принц Ясуф предупредил, что очень скоро вернется в Ратави. Должен приехать уже послезавтра.

— Удивительно, что он не написал об этом раньше, — я потянулась за браслетом, который мне подарил Ингар.

Доверенная еще больше помрачнела, сложила на груди руки, отвела взгляд.

— Мне не хочется настраивать тебя против принца, — осторожно сказала сестра, — но назвать его поведение уважительным тоже не могу. Он оставил войско, уехал из провинции, не спросив разрешения Правителя. Так верные полководцы не поступают. Теперь это кратенькое послание с голубем…

— Он не прислал гонца? — насторожившись, уточнила я.

Сестра отрицательно покачала головой. Такие новости мне совсем не нравились. Привыкла считать, что племянники Императора хранят ему верность, но такое поведение принца Ясуфа больше напоминало вызов.

— Может, у него небольшой отряд. Некого было послать вперед, — предположила я, зная, что такие отговорки выглядят бледно до нелепости.

— Придется подождать, — Гарима знакомым жестом поглаживала серьгу. — Рано или поздно все разъяснится.

— Да, точно, — приободрилась я.

— Пожалуйста, не говори Абире до срока. Не хочу тратить силы на объяснение очевидного.

Завтрак оставил неприятный след в памяти из-за Абиры. Передающая старалась быть благожелательной и дружелюбной. Особенно с Гаримой, будто пыталась стереть следы былых ссор, все наладить. Абира даже мне в конце завтрака принесла некое подобие извинений и очень старалась при этом говорить правдивые слова. К сожалению, ни тон, ни выражение глаз, ни отголоски ее мыслей, в которые я вслушивалась, не соответствовали тщательно подобранным фразам. Ее отношение ко мне не поменялось, зависть ощущалась отчетливо, как и злость. Но я изгибала губы в спокойной улыбке, принимала извинения и заверяла, что наши отношения не мог испортить какой-то не вовремя приглашенный любовник. И я тоже не лгала. Наши отношения перестали быть даже приятельскими задолго до этого случая.

День прошел в хлопотах о Храме. Мастеровые все закончили несколько дней назад, оставалось лишь кое-где подправить, подмазать, доклеить, отполировать и сдать жрицам работу… Мелочи, не стоящие упоминания, поэтому я уже давно сказала Императору, что общины справились с восстановлением Храма к назначенному времени. Правителя это известие порадовало. Пожалуй, только увидев улыбку на его лице, я поняла, как сильно он не хотел изгонять общины из Ратави, хотя знала, что некоторые вельможи настаивали на таком решении.

В просторном зале пахло свежим лаком. Съярми придирчиво оглядывала настенные росписи, колонны, скамьи — проверяла работу. Гарима разговаривала с мастеровым благосклонно, те отвечали уважительно и косились на меня, потому что последнюю неделю имели дело только со мной. Абира, видимо, почувствовала себя лишней и ушла из Храма через пару минут — сослалась на головную боль.

ГЛАВА 29

День до вечера тянулся долго, невыносимо долго. Я ждала появления Ингара, мечтала о той минуте, когда загляну ему в глаза, вновь услышу голос. Мне хотелось, чтобы он снова обнимал меня, целовал и шептал на ухо дразняще неприличное «Я хочу тебя». Зайдя в мечтах уже неприлично далеко, вспомнила просьбу Гаримы и пообещала себе, что выполню ее. Ради себя.

Он опаздывал. Давно стемнело, тонкий аромат курильниц постепенно стал удушающим, но я не велела проветривать спальню, потому что этот запах нравился Ингару. Сновала туда-сюда по комнате, но ходьба не помогала справиться с тревогой. Напротив, я волновалась с каждым шагом все больше. Хорошо, что Ингар не видел слез облегчения, с которыми не смогла справиться, когда мой сарех показался во внутреннем дворе.