Самый эльфийский поцелуй (СИ) - Серганова Татьяна

Эшфорт замер, пытаясь поймать мысль, которая всё ускользала.

Бал. Вот в чем дело. Бал в академии. Именно из-за него она не может вернуться в Вечный лес и переждать там новое покушение.

Катя должна быть в полночь именно здесь, в академии.

Грей нахмурился.

В полночь на новый год в академии...

Поцелуй?

Ей нужен поцелуй, чтобы вернуться домой?

Мысль была глупой и невероятной, но чем больше Грей думал, тем отчётливее понимал, что понял всё верно. Ему ли не знать какой непредсказуемой бывает эта «фея». Старая Эрхаза из-за скуки могла назвать и более глупые условия. Всё что угодно, лишь бы развлечься.

— Значит, поцелуй, — пробормотал Грей, поворачиваясь назад.

Но тогда почему она не попросила его? Почему сначала пришла к Артэо, а зачем обратилась к Мирэйо? Что между ними общего.

То, что они оба являлись элвами.

И что получается? Поцелуй элва в новогоднюю ночь? Это поможет Кате вернуться домой?

Эшфорт едва сдержался от смеха, который душил его.

Если бы она только знала…

— Я исполню твоё желание, если ты так хочешь.

Старая Эрхаза с интересом рассматривала мальчишку, который оказался так умен и сообразителен, что не только смог прочитать заклинание, но и использовать его.

Надо же. Её впервые за много столетий кто-то рискнул вызвать.

Но самое удивительное то, что это был почти ребёнок.

— Хочу, — упрямо произнёс светловолосый подросток с ярко-синими глазами.

— Смотри не пожалей об этом, — рассмеялась пожилая женщина и хлопнула в ладоши…»

 — Видимо, всё-таки пришло время расплачиваться за своё желание, — пробормотал Грей.

Глава двадцать девятая

Оставшийся вечер прошел без потрясений.

Больше незваных гостей не было.

Только ближе к ночи зашла Дейра, принесла пару учебников, мои тетради и записи. Положив всё на столик, она сухо спросила о самочувствии и, не дожидаясь ответа, повернулась к выходу.

 — Подожди, а Люля? — быстро спросила я, пока Мальвина не ушла. — Как она?

Уверена, русалка знала последние новости, но мне почему-то не рассказывала.

Дейра повернулась и поджала губы, смерив меня подозрительным взглядом.

— Серьёзно? Ты действительно волнуешься о какой-то домовушке? — после небольшой заминки спросила она.

Это уже начало раздражать.

Понимаю, что Катриэль не отличалась душевностью и любовью к ближним, но нельзя же так реагировать на каждый мой вопрос.

— Она мой друг.

Мальвина фыркнула, скрестив руки на груди и вызывающе на меня глянув:

— У тебя нет друзей.

— То, что ты мне не нравишься, не говорит о том, что друзей у меня нет, — тут же парировала я.

— Нет и никогда не было. Великая Катриэль Орэйо не нуждается в подобном. Особенно, если это низшие существа.

— Я изменилась, — процедила в ответ, уже жалея, что завела этот разговор.

— Интересно, с чего вдруг?

— А вот тебя это не касается и отвечать на вопросы я не обязана. Так ты расскажешь, как Люля?

— Состояние удовлетворительное, — нехотя сообщила Дейра, а потом вдруг спросила: — Что тебе надо от Эшфорта?

— А тебе-то что? — сразу же насторожилась я.

— Не хочу, чтобы ты сломала ему жизнь.

— У тебя вроде есть жених, Дейра. Или одного мало, решила получить сразу двоих?

— Он мой друг! — вспыхнула девушка. — И я не хочу, чтобы он пострадал из-за такой… как ты.

— Похвально, — ледяным тоном ответила я. — Но то, что происходит, касается только нас. Так что убери свой любопытный нос, пока его тебе не оторвали!

— Отлично!

Девушка вышла, с силой хлопнув дверью, а я откинулась на подушки, глядя в потолок.

Как ни прискорбно это признавать, но ведь Мальвина кое в чем права. Мне не стоит ломать Эшфорту жизнь. И себе тоже.

С родителями Катриэль всё-таки пришлось связаться.

Только не вечером, а на следующее утро.

Выспавшись, я обнаружила на стуле аккуратно сложенное и чистое платье нежного василькового цвета. А еще домашние туфельки, сорочку и чулки. Неважно, кто всё это принёс, я была очень благодарна за одежду. Наконец-то можно было избавиться от больничного халата и сорочки.

Умывшись и переодевшись, я вернулась в палату и достала образор.

Но звонить не спешила.

Около минуты я просто сидела, вглядываясь в черную гладь зеркала и собираясь с силами.

— Эшфорт сказал, что они сами меня боятся, — пробормотала я, сжимая ручку. — Значит, ничего серьёзного мне не грозит. Пусть орут, угрожают, но я справлюсь.

Комбинацию, активирующую образор, я вспомнила сама.

Нажала на розочку в центре. Два коротких и один длинный.

Чернота постепенно растворилась, и поверхность зеркальца вновь стала гладкой и сверкающей. Полюбовавшись своим отражением, я наклонилась и тихо прошептала имя матери:

— Тэлиэль Орэйо.

Сначала ничего не происходило.

А потом спустя секунд тридцать зеркало покрылось рябью, сквозь которую постепенно стал проступать образ красивой и холодной снежной королевы.

— Катриэль! — произнесла элва, нахмурив светлые, почти прозрачные брови. — Ну наконец-то!

— Доброе утро, матушка.

Она осталась всё-такой же невероятной и неземной.

Глаза цвета льда, нежно-розовые пухлые губы, аккуратный носик и волосы цвета лунного серебра. Женщину можно было принять за ровесницу собственной дочери, такой совершенной и юной она выглядела.

— Почему ты не отвечала? — повелительно спросила Тэлиэль.

— Отдыхала.

— Это не ответ, Катриэль. Впрочем неважно. Немедленно возвращайся в Вечный лес.

— Нет.

По совершенному лицу прошлась некрасивая гримаса, на мгновение исказившая лицо.

— Ты не поняла, Катриэль. Это приказ. И он не обсуждается, — с нажимом повторила она.

— Это вы с отцом не поняли, — тихо, но четко ответила в ответ. Оказывается, спорить с родителями совсем не страшно. Даже с такими грозными и опасными. — Я никуда не поеду. И заставить вы с отцом меня все равно не сможете. Так что даже не старайтесь. Это бесполезно.

Тэлиэль несколько секунд смотрела на меня и только потом произнесла:

— Если ты не подчинишься приказу, мы не сможешь тебе помочь.

«Ага, решила зайти с другого бока. Всё равно не выйдет!»

— А с чего вы взяли, что мне нужна помощь?

— Твои эксперименты слишком далеко зашли, Катриэль. Бастард не остановится. И когда он всё узнает, тебе не поможет даже родовая защита.

Бастард — это Эшфорт.

Я как-то забыла, что он незаконнорожденный.

За что они его так ненавидят? Неужели факт рождения вне брака может вызывать такое отторжение? Или причина в чем-то другом?

Интересно, что бы сказала чета Орэйо, узнай они, что Грею известно намного больше, чем им? И уничтожать меня он точно не собирается.

— С Греем Эшфортом я разберусь сама.

На этот раз судорога, пробежавшая по совершенному лицу родительницы, оказалась сильнее, мощнее и некрасивее.

— Ты называешь бастарда по имени? — прошипела элва, сощурив глаза цвета льда. — С каких это пор, Катриэль? Что происходит? Неужели слухи правдивы?

— Какие слухи? — тут же насторожилась я.

Сомневаюсь, что о наших отношениях с Эшфортом шепчутся в кулуарах королевского замка или в закоулках Вечного леса.

Нет, причина явно в другом. У дрожащих родителей в академии есть чьи-то глазки и очень любопытные ушки.

И кто же на меня стучит?

Киной? Хочет выделиться перед будущей тёщей и тестем? Вполне возможно. Парень на многое был готов, чтобы затащить Катриэль под венец.

Или всё-таки кто-то другой?

Например, ректор Артэо с глазами цвета бутылочного стекла и жгучей неприязнью к моей скромной персоне? Тот самый, которому элва отказала несколько дней  назад, сильно унизив. Вдруг у матушки тоже есть на него какой-нибудь компромат?

Следующей кандидатурой был Люсьен. Этот склизкий червяк мог за деньги сдать собственную мать. Да и отомстить мне ему есть за что.