Наследники трех родов (СИ) - Григорова Юлия

– Служит еще как, даже остался на моей стороне в Эдельстауне, вот что такое настоящая преданность, – Велиант говорил тихо, но мы все его услышали, и Эдгар с солдатом в телеге тоже, почему-то я была уверена в этом. Второй заместитель таинственным для меня образом оказался рядом с кучером, а его суровый взгляд был устремлен именно на него, словно отдавая солдату мысленный приказ закрыть рот и больше никогда его не открывать.

– Ну, вообще, я поступал на службу к своему другому брату, по его наставлению, но да, приходится, – согласно кивнул Зеар и натянуто улыбнулся. На какое-то время воцарилась тишина. Пока Велиант ехал рядом, ни я, ни солдат не решались продолжить диалог, ну, а брат и его конвоир так вообще молчали сзади. Пару раз обернувшись, я увидела, что Эдгар дремал, растянувшись на скамейке, а его не поместившиеся ноги свисали и покачивались в такт. При виде настолько беззаботного будущего короля Апатии мне не удалось сдержать улыбки. Когда же лорд Крист оставил нашу телегу в покое и снова отъехал вперед, Зеар постарался незаметно нагнуться ко мне и шепнул:

– Его убил не лорд Крист. Того парня звали Влад, и он сильно за это поплатился, – шепотом, понизив голос до едва различимого, сообщил он, а я невольно уставилась на видневшуюся спину Велианта, помешавшего парню дать мне этот ответ сразу. Стало интересно почему, но ведь не спросишь же напрямую, иначе выдашь неповиновение Зеара. – А еще я тогда заглянул в ту кладовку, где вы прятались, и потом полночи стоял возле двери, следил, чтобы никто не открыл ее, – сказав это, он хитро подмигнул. От услышанных слов я сразу вернулась в тот миг, когда сидела в кладовке со швабрами и кто-то резко открыл дверь. Рыжие волосы и карие глаза сразу всплыли в памяти, но в тот момент и какое-то время после, я была сама не своя и совсем не различала лиц. Не поступи Зеар таким образом, я бы попала в руки к Велианту Кристу куда раньше, и кто знает, как все могло сложиться.

– Спасибо, – искренне прошептала я, и дальше мы ехали в тишине, нарушаемой стуком колес и копыт.

Путь предстоял долгий, и второй заместитель не хотел тратить время. Мы почти не делали остановок. Первый настоящий привал сделали, только когда одна из лошадей выдохлась и ехать дальше могло означать потерять ее. Такой расклад Велианта не устроил, и он отдал приказ о привале на ночлег. Мы были в пути больше десяти часов, а если учесть, что выехали после полудня, то сейчас должна стоять настоящая ночь, но отличить ее от дня из-за темного неба никто не мог.

Процессия из пяти телег и всадников съехала с дороги и остановилась на небольшой поляне между деревьями. Как назло, именно в нужный нам момент вокруг не оказалось ни одного города или поселка. До видневшихся впереди зданий несколько часов, и солдаты очень просили лорда Криста не рисковать, что он и сделал, и теперь нам предстояло спать под открытым небом. По крайней мере, я так думала, пока не увидела, что мужчины разбили несколько палаток. В центре поляны развели костер и соорудили импровизированные скамейки из бревен, мешков и седел. Пока все это делали, я стояла возле телеги и молча наблюдала. Брат весело болтал с кем-то из солдат, направляясь в сторону костра, где начинали готовить ужин, а я поняла, что не хочу идти к ним. Единственная девушка среди толпы парней в общую беседу не вклинится и будет лишней. При мне половина станет замкнутой, начнет подбирать слова, боясь сболтнуть лишнего, так всегда случалось прежде. Подхватив подушки, которые лежали на моем месте в телеге, я устроилась под деревом, недалеко от основной группы.

Сидя там в одиночестве, откинувшись затылком на кору и наблюдая за темным небом без единой звезды или облака, я пыталась смириться со своей участью. Не знаю, сколько я провела времени за самокопанием, пока не увидела, как от костра в мою сторону направляется мужская фигура. Даже в стоявшей темноте я сразу узнала его. Узнала по выправке, походке, едва наклоненной вбок голове. В руке у мужчины была тарелка, которую он всучил мне, даже не спросив, хочу ли я есть. Приняв порцию и буркнув «спасибо» в ответ, я рассмотрела содержимое. Хоть пахло и выглядело вкусно, но аппетит куда-то пропал.

– Вам стоит поесть, завтра планируем ехать весь день, без привалов, и из еды будет только то, что не нужно готовить, – сообщил Велиант и нагло устроился рядом, прислонившись к этому же дереву и слегка задевая мое плечо. Он что, собрался тут сидеть, пока я не поем?

– Нет аппетита, да и мне не нужно, наверное, – пожала я плечами и попыталась вернуть ему тарелку, но мужчина наотрез отказался и снова сунул ее мне чуть ли не под нос. Пришлось у него на глазах съесть несколько кусочков тушеного мяса, кажется, это был кролик или белка, с овощами, и демонстративно поставить тарелку между нашими ногами.

– Вам не следовало так поступать, ни ради нас, – неожиданно тихо произнес он.

– Почему? – поинтересовалась я, не совсем понимая, о чем идет речь.

– Я уже изливал душу над твоим трупом, второй раз делать этого не собираюсь, – резко заявил лорд Крист, чем вызвал у меня одновременно и улыбку, и очередной прилив злости на него, ведь мужчина снова резко и без повода перешел на фамильярное обращение.

– В любви признавался, не иначе, – буркнула я, не представляя, как смелости хватило на такие предположения, а Велиант усмехнулся и согнул одну ногу в колене, обхватив его руками.

– Не дождешься, – отозвался он, а затем все же посмотрел на меня. – Ты кое-кого мне очень напоминаешь, особенно сильно я это увидел в Эдельстауне, тогда я… – тихо проговорил собеседник, словно решившись признаться в своих преступлениях, а я подняла руку, пытаясь этим жестом попросить лорда Криста замолчать. Не зная, что он собирается мне сказать или в чем признаться, мне оказалось вполне достаточно услышать начало этой речи. После его слов мне на сердце словно груду камней уронили, и возникшая тяжесть оказалась настолько давящей и тяжелой, что я не знала, как с ней справиться. Воцарилась тишина, нарушаемая лишь звуками разговоров от костра, где постепенно солдаты устраивались на ночлег, и шуршащими от ветра ветвями деревьев сзади нас. Мужчина решил не продолжать, раз я этого не хочу, а я боялась услышать что-то, что еще сильнее причинит мне боль или изменит все.

Перед глазами пронеслась вся неделя, это был нескончаемый поток воспоминаний. Отдельные обрывки бесед, какие-то моменты, образы, даже чувства. За последние дни случилось больше событий, чем за все двадцать лет моей жизни и весь спектр перенесенных эмоций обрушился с новой силой, делая камень на груди еще тяжелее. Я вспомнила каждый поступок лорда Криста, совершенный в моем присутствии, каждую минуту рядом с ним и осознание накрыло меня так, словно мне на голову ведро холодной воды вылили.

– Он убьет вас, как только вы пересечете границу, – шепотом проговорила я, словно если произнесу эту фразу чуть громче, Бог смерти непременно меня услышит. Главное – ее услышал собеседник и откинулся затылком на дерево, переведя взгляд на черное небо. Почему я раньше не задумывалась над этим? Ведь в разговорах проскакивали намеки, да и мужчина сам говорил это открыто, но я не придавала значения, воспринимая, как нечто само собой разумеющееся или простые предположения. Мы же даже выпили с ним за это, и Велиант искренне считал, что сейчас проживает последние дни, а я не воспринимала это всерьез.

– Мне даже интересно, сколько метров я успею пройти, когда пересеку ее, прежде чем это случится, – усмехнулся Велиант. – Ты должна запомнить одну вещь, раз и навсегда. Если Бог смерти что-то хочет, то он это получит. Вопрос лишь в том, сколько трупов он оставит на пути к своей цели, и кем они будут, – тихо проговорил он, сохраняя некую приватность нашей беседы. Я уже знала о том, что он только что сказал, все вокруг предостерегали меня и сообщали об этом, а я не могла поверить, что Бог смерти убьет его за невыполнение одного приказа. Или Велиант сделал что-то еще, чем насолил ему, но не говорит мне об этом?

– Но ведь выполни вы его приказ и у него не осталось бы средств воздействия на меня. Ему некем было бы мне угрожать и мне не было бы смысла идти к границе, – повернув голову и посмотрев на собеседника, я заметила, что краем глаза и он наблюдает за мной, но старается делать это максимально незаметно.