Подмена (СИ) - Чередий Галина

— Поднимайся, нам пора выходить, женщина! — деспот чуть надавил голосом, но обычного раздражения в нем не было. Я открыла глаза, одновременно сразу же поднимаясь.

Тут же вспомнилось вчерашнее явное злоупотребление возможностями собственного организма, и я замерла, ожидая ноющей боли, особенно в интимных местах. Но ничего подобного! Хотя мой разум едва ли проснулся, тело, напротив, было наполнено искрящейся энергией. Еще щурясь от ярких косых лучей, струящихся в щели между стволами хижины, бегло осмотрела себя и обстановку. На мне опять зажили все ссадины и небольшие царапины, заработанные во время пути, и с ними исчезли все следы вчерашних довольно грубых ласк Грегордиана. Хотя, наверное, ласками то, что мы тут творили друг с другом, сложно назвать. Скорее уж, это была некая форма изощренного противоборства, приносившая, как ни странно, удовольствие обоим, несмотря на жесткость всего происходившего.

Низкое подобие стола исчезло, и вместо него центральную часть хижины занимала уже знакомая парующая ванна, которую для меня обычно наколдовывал Алево. Но, оглянувшись, я не увидела блондина, только деспота, развалившегося на нескольких подушках неподалеку и что-то придирчиво выбирающего с большого блюда, установленного перед ним.

— Эдна, раскачивайся быстрее, иначе пойдешь голодной и немытой, — недовольно сказал он, перехватив мой взгляд. Сейчас он больше всего напоминал себя прежнего — завораживающего меня мужчину с почти нечитаемым выражением лица. Загадочного, дико притягательного, необъяснимо пугающего, но при этом не откровенно агрессивного, как в последнее время. На краткую секунду я будто вернулась в тот момент моей жизни, когда он уже стал из недосягаемой фантазии вполне осязаемым источником моего безумного удовольствия, но еще не обратился в монстра. В груди тоскливо заныло, опять напоминая мне о том, чему никогда не сбыться, но я снова нашла в себе силы отпихнуть эмоции поглубже. Настанет ли когда-то для них время? Надеюсь, что нет. Что они просто заглохнут однажды, не имея выхода, как живое существо без кислорода, и в один прекрасный день я смогу смотреть на этого мужчину абсолютно холодными, не замутненными сожалением и болью по несбывшемуся глазами.

— Почему ты так меня называешь? — голос ломался и хрипел со сна.

— Ты просила имя, — равнодушно ответил он так, словно это все объясняло.

— Но у меня уже есть имя, чем оно было плохо?

— Его тебе дал не я.

— И? — настаивала я, но деспот только прищурился недобро и дернул головой, указывая на ванну.

— А почему тут, а не в том источнике? — спросила, послушно забираясь в эту странную жидкость, что и водой-то не назовешь.

— Мне казалось, что тебе не нравилось прилюдно обнажаться, — ответил Грегордиан, и я даже на мгновение замерла в изумлении. — Но если я ошибся, можешь выбираться и топать мыться туда.

Что ответить я просто не нашлась и поэтому просто быстро закончила омовение.

— Ты должна запомнить, что отныне и до тех пор, пока я не решу иначе, все, что у тебя будет, получаешь только от меня! — О, это, видно, неожиданное и своеобразное продолжение разговора об имени. — Это касается абсолютно всего. Если тебе что-то нужно — ты меня об этом просишь, и я решаю, дать или нет.

Вот, сволочь! Может еще научиться лапками умильно махать, выклянчивая, как маленькая собачонка?

— То есть, если я захочу есть, пить, в туалет, пардон, но тебя не будет рядом, мне хоть умирай? — я взяла уже знакомую впитывающую ткань и обернулась ею.

— Не строй из себя дуру, тебе не идет, Эдна! — Идиотское имя! Никогда не привыкну к нему. Просто отказываюсь его признавать! — Естественно, когда меня не будет, я поручу заботиться о твоих нуждах кому-то. Главное, чтобы ты понимала, кто есть источник всего для тебя.

— Чего уж непонятного. Если мне что-то нужно, я должна попросить тебя или твое доверенное лицо в твое отсутствие. Но судя по ситуации с именем, совсем не факт, что получу именно то, что хочу.

Уголок рта Грегордиана раздраженно дернулся, и я подумала, что стоило бы не выступать.

— Мы всегда можем вернуться к голему, Эдна. Только попроси, — издевательски усмехнулся он, подтверждая мою мысль, и поднялся, подвинув блюдо с едой ближе ко мне. — Даже обладая гораздо большим могуществом и возможностями, чем ты в состоянии представить, мы не можем всегда получать именно то, что хотим. Так что ешь, одевайся и выходи!

Кажется, ко мне за ночь вернулся не только аппетит, но и прежние вкусовые ощущения. Пища была просто восхитительна, и я едва глаза не закатывала, пережевывая каждый кусочек. Сегодня в качестве одежды опять была кожа, на этот раз сливочно-белая, и мне, конечно, было интересно, с чем связан выбор, но спросить было некого.

Когда я выбралась наружу, то вся деревня выглядела словно вымершей. Может, эти тару-ушти нечто вроде вампирш сексуальных и просыпаются только с заходом? Да наплевать! Заметив мелькнувшую вдали фигуру Алево, я пошла к нему. Там же нашлись и остальные. Сандалф смачно зевал, глядя на раскидывающуюся впереди болотистую местность — точную копию той, по которой мы шли вчера. Хоуг, похоже, вообще дремал, привалившись к стене крайнего дома. Ну да, поспать, засранцы, наверное, не удосужились! Алево же, как ни странно, выглядел бодрым и что-то негромко обсуждал с деспотом, стоящим спиной ко мне.

— Сандалф, Хоуг, выдвигаемся, — скомандовал Грегордиан, как только я подошла, как будто и на затылке у него имелись глаза.

Но тут я заметила чуть поодаль уже знакомое шевеление зыбкой почвы, и внутри все стянуло от страха и отвращения.

— Секундочку! — выкрикнула, не сводя глаз с вздымающегося бугра. — Если мы опять пойдем по этому чавкающему дерьму, под которым сидят твари, желающие нас прикончить, то я бы тоже хотела какое-то средство защиты!

Ответом была напряженная тишина. Грегордиан резко развернулся и угрожающе прищурился, пригвождая меня к месту или заставляя заткнуться, уж не знаю. Ах да, просить-то мне следовало адресно.

— Я бы хотела ножик вроде тех, что были у остальных! Могу я получить его, деспот? — спросила, глядя теперь непосредственно в глаза своему мучителю.

Позади презрительно кто-то фыркнул.

— Не волнуйся, женщин они не убивают. Совсем нет! — я засекла краем глаза гаденькую ухмылку рыжего.

— Считаешь, что защитишь себя лучше, чем трое опытных воинов асраи и могучий дини-ши? — удивленно поднял светлые брови Алево, но я продолжала смотреть только на деспота.

Выражение гнева быстро исчезло с его лица, и теперь он явно о чем-то размышлял, выглядя при этом странным образом довольным.

— Нет, конечно, — ответила я блондину, не прерывая, однако зрительного контакта с деспотом. — Но определенно буду так чувствовать себя лучше. Вы же зачем-то их доставали, когда мы шли сюда.

Грегордиан требовательно протянул руку Алево, и тот вложил клинок в его раскрытую ладонь, по обыкновению выудив его будто из воздуха. Шагнув ко мне, деспот аккуратно протянул его рукоятью вперед, удерживая за довольно острое на вид лезвие.

— Поранишь себя — будешь наказана! — строго сказал он и тут же развернулся, едва я взяла оружие.

— То есть не себя, значит, можно, — пробормотала себе под нос и мстительно покосилась на рыжего и Хоуга.

— Даже не мечтай, что тебе хоть задеть меня посчастливиться! — хвастливо фыркнул Сандалф, все же услышав, и я даже обмерла, ожидая, что Грегордиан сейчас обрушится на меня из-за своих драгоценных асраи.

— Чтобы убить высшего фейри вроде асраи или дини-ши, тебе понадобится настоящее железо, Эдна, — вместо этого спокойно прокомментировал деспот. — Но это не значит, что этим магическим кинжалом ты не можешь нанести им болезненных ран.

— У нее никаких шансов! Чтобы ранить кого-то, надо для начала хотя бы иметь достаточно решимости попытаться! — снова заносчиво огрызнулся рыжий, на что Грегордиан как-то странно не то что улыбнулся, а скорее уж оскалился.

— Выходим! — скомандовал он, и мы шагнули с сухого островка, на котором стояла деревня, на мерзко хлюпающую почву.